Блудный папа для сорванца (СИ) - Невинная Яна - Страница 21

Мысли снова вернулись к прошлому. Восемь лет назад она смотрела на меня щенячьими влюбленными глазами, чем привлекла и заманила в постель. Сейчас же ее взгляд не обещал ничего хорошего, он не манил, скорее, отвергал. Но почему-то мое желание оказаться как можно ближе только усиливалось.

– Дядя Гриша помог мне одеться, – меж тем докладывал сын, дергая маму за руку и отрывая нас троих от переглядываний. Разрядил обстановку и понесся к елке, опустившись на колени и заглядывая под нее.

– Он смотрит, хватит ли места для подарков, – объяснила Лиза, видя наш с Русом недоуменный вид.

– Да, кстати, подарки, – я спохватился, вспоминая, что их надо как-то по-особенному подарить детям. Ни черта в этом не разбираюсь. – Нужно будет передать Деду Морозу? – спросил без задней мысли у Лизы, зная, что Суворовы заказали новогодних персонажей, чтобы порадовать детей.

Ответить она не успела – Завьялов заржал как припадочный.

– Гриня, ты волонтером на детские утренники, что ли, заделался? Или грехи таким образом свои хочешь искупить? Не выйдет, друг, реально тебе говорю.

– Слышь, Рус, давай ты свалишь по-хорошему и не будешь вмешиваться в мои дела? – сказал грубо, но иначе от него не отвязаться.

– Куда ты меня выпроваживаешь? Я не понял. Я вот с девушкой стою разговариваю, хочу с ней вместе Новый год провести, а ты иди к детишкам, раз у тебя какая-то благотворительная миссия, – не унимался наглый кобель.

Выдохнул, прикрыв глаза, и посмотрел на Лизу. Ей эта ситуация доставляла большие неудобства. Неужели он не видит? Я тоже был таким же слепым раньше, совсем не разбираясь в ее реакциях?

– Я сам решу, что мне делать. Не надо мне указывать.

– Так и ты мне не указывай. Или ты на нее виды имеешь? Лиз, он за тобой ухлестывает? – клоун повернулся к Лизе. – Ты его не слушай, у него есть девушка. А Виталина скоро приедет? – обратился уже ко мне с издевательской ухмылкой.

– Я знаю, – Лиза сжала губы и наградила меня уничтожающим взглядом. Нужно будет сообщить ей, что у нас с Виталиной проблемы. Да и, в конце концов, разве она сейчас здесь? Я провожу Новый год со своим сыном и его матерью. Адски неудобно будет совмещать в дальнейшем наши жизни. Не проще ли жить вместе?! Мысль не показалась чужеродной. Скорее, очень логичной. И даже приятной. К тому же отец будет доволен.

Пока я размышлял о будущем, Рус подошел к Лизе и приобнял ее со спины. Захотелось сразу вырвать ему руки с корнем, чтобы не распускал их. Но она и сама отодвинулась, давая понять, что его приставания неприятны. Правда, на Руса это не подействовало. Он продолжал увиваться за Лизой все те несколько часов, пока не наступил Новый год.

Наш разговор у входа в столовую прервала ворвавшаяся шумная толпа. С того момента стало сложно выяснять отношения и даже просто разговаривать. Включили громкую музыку, зажгли елку, зазвенели бокалы, по дому носились дети, которых трудно было удержать за столом. Я едва протиснулся к Лизе в тот угол, куда она забилась, чтобы спрятаться от настойчивого внимания Руса и одновременно стараться следить за ребенком. К счастью, рядом с ней села какая-то тетка, поэтому через нее Русу было неудобно разговаривать, и он временно отстал.

– Отлично выглядишь, – сделал я искренний комплимент, когда наконец выдалась возможность.

– Ты же не это хотел сказать, – Лиза посмотрела быстро в мою сторону и снова уткнулась взглядом в тарелку с салатом, аккуратно нанизывая на вилку горошины. – Хотел меня упрекнуть в том, что я плохая мать и флиртовала с Русланом, пока ты занимался ребенком.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я едва понимал ее тихий голос и наклонился, чтобы лучше слышать. До обоняния донесся чувственный запах ее кожи, уничтожающий на корню все мысли. Она меня волновала, не мог отделаться от желания прикоснуться, поцеловать, заставить раскрыться. Мне снова нужен был тот самый влюбленный взгляд, когда она смотрела на меня как на бога. Как на идеал. И не видела недостатков, а просто хотела всецело отдаться. Сейчас же она колючая и упрямая. Но по-прежнему желанная.

– Не нужно придумывать за меня, – соврал я ради сохранения мира, – я не сомневаюсь, что ты бы поднялась к ребенку. Но Рус – с ним тебе не стоит связываться.

– Меня не нужно оберегать, я сама способна распоряжаться своей жизнью. Разберусь без тебя, – со злостью сжав вилку, она натянуто улыбнулась на чей-то рассказ, который разносился по всему столу.

– Давай выйдем и нормально поговорим? – предложил я, оглядывая стол и собравшихся гостей. – Здесь слишком шумно. Как раз посмотрим, где там Кирюха, – добавил, зная, чем ее мотивировать.

– Вместе или по отдельности? – прищурила она глаза.

Вопрос был каверзным. Она явно имела в виду, что мы сидим рядом и это вызывает вопросы. Хотела побудить меня к каким-то действия? Могло показаться, что я не спешу признать во всеуслышание ребенка, тяну время.

Но как можно себе представить это признание? Я встаю, ударяю по бокалу ножом и помпезно рассказываю о Кирюхе? Бред. Тем более мальчик не должен ничего услышать.

– Не думаю, что это проблема, если нас увидят вместе.

– Мы оба в отношениях, – упрямилась Лиза. – Давай выйдем по отдельности.

Вместо того чтобы спорить, я встал и протянул ей руку. А когда ей ничего не оставалось, как я протянуть, обхватил ладонь и вытащил девушку из-за стола. Когда мы под пристальными взорами вышли из столовой в холл, она выдернула руку и фурией набросилась на меня.

– Я же попросила по отдельности! – прошипела прямо в лицо.

В гардеробной заманчиво была открыта дверь и горел свет, и во мне взыграли тысячи желаний, но я понимал, что без нормального разговора нам нет никакого смысла переходить на другой уровень. Это только всё испортит. Глаза Лизы сверкали, искусно выделенные макияжем, полная грудь вздымалась над лифом красивого зеленого платья с золотистой сеткой, а губы приоткрылись оттого, что она шумно и быстро дышала.

– Что касается наших статусов, то точно подошло бы определение: всё сложно. Не находишь? – заломил я бровь, складывая руки на груди, чтобы держать их при себе. – В любом случае скоро придется рассказать всем о нашем положении. Ты долго собираешься держать всё в секрете? И я вообще не понимаю, чего ты боишься? Мы что, не можем пообщаться просто как знакомые? Или ты боишься саму себя, а, Лиз?

– Я просила тебя не портить Новый год ребенку, это всё, о чем я просила, – ее трясло, и я видел, что она находится на пике нервного напряжения.

– А ну-ка пошли, – позвал тихо и повел на кухню, где пришлось лавировать среди ящиков с провиантом и спиртным, а также расставленных везде кастрюль и мисок. Закрыл дверь и провел Лизу в глубину помещения – в специальный закуток, соединенный с террасой.

Сейчас вход на нее был закрыт и в небольшом пространстве поместился удобный кожаный диван рыжего цвета, столик и кресла. Уютное местечко, отделанное деревом, с большим окном во всю стену. Из него виднелись верхушки деревьев расположенного поблизости леса. Легкая прохлада проникала внутрь, и я стащил со спинки дивана плед в красно-оранжевую полоску и накинул на Лизу.

– Сейчас, еще минутку посиди, – скомандовал ей и метнулся на кухню. Электрический чайник был теплым, и я нашел кружку и пакетик чая и заварил по-быстрому Лизе горячий напиток, насыпав две ложки сахара. Надеюсь, она сластит чай. Ничего не знал об ее вкусах и очень хотел исправить положение.

– Вот, – поставил перед ней кружку и уселся рядом, наблюдая, как она, уже слегка успокоившись, подхватывает чай и пригубляет его.

 – Спасибо, – произнесла, прикрыв глаза. По-прежнему пряча взгляд.

– Лиз, – я наклонился вперед и положил локти на колени расставленных ног, чтобы видеть ее глаза. – Давай нормально поговорим. Разрешим наконец наши проблемы. Ты от меня дергаешься. Так не пойдет. Ты меня так сильно ненавидишь? Что тебя гнетет?