Кукла для ректора-дракона (СИ) - Бравос Виктория - Страница 31

Ждала вечера и возвращения Всеслава. Готовила вопросы, на которые хотела бы получить ответ, раз уж мы теперь живем вместе. Поздоровалась с поваром, получеловеком полузубоносом. Так себе видок у него конечно, даже было слегка страшно оставаться с ним наедине в пустом доме. Накормила малыша Зуми и попробовала научить его появляться по щелчку пальцев. Пока он только чихал, но главное упорство и все получится.

Встретила Шматовского в домашнем халате и домашних тапках. Мы вместе поужинали, он интересовался моими успехами на парах. Я осталась убирать со стола, а Всеслав ушел переодеваться и обещал спуститься вниз после душа. Сидела за столом и щекотала Зуми по пузику, любуясь его яркой расцветкой, когда пришел дракон.

— Готов ответить на все твои вопросы. — Он сложил нога на ногу, поправляя темно-синий халат и откидывая мокрые волосы назад.

Решила сначала выяснить о нас, а потом просить за подругу. Вспомнив, как он резко отреагировал на мои слова о любви, в прошлый раз, подумала зайти с другой стороны.

— Рихат жив? Вы нашли его?

— Пока нет, но поиски ведут. Меня отстранили от этого дела, я уже говорил.

— Не помню. Ну ладно. А что с черным драконом? — Посмотрела на свою метку.

— Дай посмотрю. — Всеслав вздохнул и, встав, обошел стол. Взял руку и бережно, пройдясь по плечу пальцами, улыбнулся.

Мурашки пробежали по плечам, спускаясь по спине от его легких прикосновений.

— Метка моя. Одинарная. — Он поцеловал ее, легко касаясь губами, пуская слабое огненное дыхание. — Мо-я-я, — закрыв на мгновение глаза, прошептал, коснувшись плеча лбом.

Потом встал и быстро, поцеловав в щеку, вернулся на место. В глазах плескалось тепло, то самое которое я увидела, когда вернулась к нему с Мириды, сама.

— Получается, дракон умер, ведь только так можно избавиться от этой метки?

— Получается так. Ты же не расстроилась теперь, из-за того что у тебя не осталось выбора? — Всеслав выгнул бровь, склонив голову и подперев ее рукой.

— Нет. Ну, в смысле, что черный умер, не расстроилась.

— Не понимаю, что тебя тогда не устраивает? Я вытащил тебя из всего, во что ты вляпалась, избавил от влияния убийцы. Восстановил в учебе и даже могу предоставить тебе любую должность. Но ты все воротишь нос, как только оказываешься вне влияния ауры моей сущности. Ты вообще можешь не работать, а жить в свое удовольствие! — Чем больше Шматовский говорил, тем больше распалялся, и венка на его висках становилась заметнее.

Оказывается я его сильно достала своими метаниями и вечными побегами.

— У тебя сейчас есть все! И не говори, что со мной тебе плохо! Ты прекрасно стонешь и закусываешь свои пухлые губки, стоит мне к тебе прикоснуться!

Все пошло не по плану…

— Ты прав. Обещаю больше не устраивать никаких вечеринок и не использовать телепортацию. Только будь нежнее. Я имею в виду, не таким грубым в обращении ко мне. Я же не щенокрыл, чтоб мне постоянно приказывать. А все твои указы звучат именно так. — Развела руками.

— Стасья, мне тридцать лет, я уже не изменюсь. Просто не делай глупости. Если захочешь выпить, я достану сок из погреба. Никаких вечеринок. И перестань быть поставщиком всякой дряни среди студентов!

— Вот видишь, опять приказы! Можно же просто попросить. — Заводится с полоборота, фиг успокоишь потом.

— Попросить? Серьезно? Чтоб ты не нарушала закон, мне надо попросить? — Всеслав встал и подошел ко мне, подняв мой подбородок и заглядывая в глаза. — Почему я должен просить тебя о том, что делают все нормальные девушки? Элементарно соблюдают закон, кукла! — Последнюю фразу он рявкнул мне в лицо и выдохнул. — Хорошо. — Он отпустил подбородок и встал на колени. — Не влезай больше в неприятности, мышка. — Поцеловал мне руку и пристально прожигал взглядом.

Я даже забыла, что хотела сказать, так это было неожиданно. Шматовский и на коленях! Возле меня. Похлопала глазами, чувствуя себя неловко. Вот что значит, привыкнуть к человеку и не ожидать от него чего-то другого.

— Спасибо. — Все что смогла выдавить.

Всеслав поцеловал в губы, не как обычно, а более мягко и даже нежно. Затем вернулся и сел напротив. Ого! Даже готов продолжить разговор. Кажется, скорлупа треснула и есть шанс узнать его настоящего.

— Расскажи мне о себе, пожалуйста.

— Мне нечего рассказывать. Я вырос в приюте, почти не помню отца. Потом меня забрал и воспитал Визон из расы зверокрылов. Он увидел моего дракона и это стало моим спасением.

— Ого, не страшно было в его обществе? Я встречалась с ними, когда ездила к бабушке. Один зверокрыл пролетел над головой, закрывая солнце. Такой коричневый с большущими крыльями, хорошо хоть в одежде был…

— Страшно было засыпать ночью и не знать в каком мире ты проснешься утром, кукла. Зверокрылы добрые и отзывчивые, пусть и не такие как мы. И питаются кровью меноусов, а не магов.

— Ты подвергался пыткам в приюте? — Это многое объясняет.

Мальчишки маги, оставшиеся без опеки родителей, не могут правильно использовать свой дар и часто их магия превращается в агрессию. Я подошла к Всеславу и села ему на колени, обвив шею. Заглянула в темные глаза.

— Не пыткам. Но драки были ежедневные, а потом доставалось от наставников. Нас запугивали, что такие неполноценные маги как мы не нужны в межмирье и ночью нас отправят в замирье. К отбросам общества. Поэтому я принял Визона, с распростертыми объятиями. — Он коснулся моих губ языком, слегка сминая своими, притянула его лицо и ответила более жарко, полностью сплетаясь языками с драконом.

Всеслав оторвался посмотрев мутным взглядом.

— Я такой, какой есть. Либо ты привыкнешь, либо будешь вечно мне противостоять. Спокойной ночи. — Снял меня с себя и ушел наверх.

Что ж, видимо мой внутренний пожар сегодня никто не потушит. Груз прошлого слишком тяжел для Всеслава, раз он впервые меня отпустил, хотя его желание отчетливо ощущалось через халат.

Шматовский настоял на моем окончательном переезде в его поместье. На лекциях была договоренность вести себя как обычно. Пока он не сделает мне официальное предложение. А предложение было запланировано после выпускного. У нас разрешена связь между преподавателем и студентом. Только если эта связь официальная и заверена обручальным обрядом. Поэтому в академии я скрывала чувства по отношению к дознавателю. Прилагала немало усилий, чтоб опустить искрящийся взгляд. Надо сказать, после нашего разговора я больше не копалась в нем. Оставила все как есть. Привыкла к его замашкам и наши ауры сплелись, приобретя одинаковый цвет. Шматовский не превратился в принца, но старался быть более вежливым. Вечерами рассказывал мне истории из своего юношества, под треск магического огня в камине. Но и не спускал мне слишком сильные вольности, держа в колючих рукавицах.

Всеславу же, скрывать нашу связь давалось довольно легко. В академии он четко контролировал эмоции и порой, мне казалось, что я пустое место. Но потом срывался, когда переступал порог поместья, сразу таща меня в спальню, и мне снова становилось хорошо.

Вернулись родители, и я на время сбежала домой, чтоб обрадовать их своей помолвкой с высокоуважаемым императорским дознавателем. Они очень сильно удивились, но приняли Всеслава с распростёртыми объятиями в нашу семью. А точнее меня отдали из мягких рук в драконьи лапы. Он лично приехал к нам домой, забрать с вещами на выход. Любезно общался, удивляя манерами. Оказывается, он может быть вполне сносным, когда требуется и не только отдавать приказы. Мама с папой, обрадовались помолвке и их даже не смутила разница в возрасте. Но это и неудивительно, потому что папа сам был, почти на десять лет, старше мамы.

На то, чтоб вернуть Ремьяну в академию ушел месяц. Шматовский упорно игнорировал доводы и просьбы. Но все-таки сдался под напором моих женских чар. И вот мы с подругой, измотанные практикой ментального воздействия шли с пар, кто куда. Надо отдать ей должное она на меня не злилась. Как говорила — у нее своя голова на плечах и то, что она была на той вечеринке, полностью ее ответственность. Хорошо бы, чтоб другие студенты так думали. А то я чувствую, после их возвращения у меня будет не меньше пятнадцати врагов.