Око Баала (СИ) - Шитик Андрей - Страница 31

— Убью, сука! — брызгая слюной, потянулся ко мне голыми руками взбешенный лейтенант, но непонятно каким образом материализовавшийся в моей руке пистолет уткнулся ему в лоб.

— А ну прекратили свару! — рявкнул Мейсон, — Лейтенант, хочу тебе напомнить, что Рохо — приглашенный технический специалист, а не солдат! Главная и единственная его задача состоит в поиске аномалий, и он уже оказался нам полезен в Оманском проливе! Рохо, еще одна такая выходка и ты вылетишь из состава экспедиции как пробка из бутылки и поплывешь на Карибы своим ходом, понял меня?!

— Понял, как не понять, — пожал плечами я возвращая пистолет обратно в кобуру, — Парни, я не ищу конфликтов, я хочу сделать дело и вернуться обратно на Косумель как можно быстрее. Но если все будет идти, как идет, то экспедиция кончится бедой, мы друг друга просто поубиваем. Так что я, пожалуй, пас — останусь здесь и попробую найти судно обратно на Карибы. Удачи вам и все такое.

— Вот и правильно — вали на хуй, Рохо! — фыркнул Грабовски.

— Так, стоп, все стоп горячие парни! — поднял руки Мейсон, — Это какой-то пиздец, господа. Мы не успели прибыть в Оман, как уже лишились транспорта и оборудования. В первый же день на берегу от нас уходит единственный специалист способный увидеть аномалии! Я буду вынужден доложить кураторам, что экспедиция провалилась не начавшись. Лейтенант Грабовски, насколько я знаю, это твое первое самостоятельное задание?

— Да, первое, — неохотно признал Грабовски.

— Как ты думаешь, как скажется на твоей карьере провал первого же самостоятельного задания из-за личного конфликта в отряде?

Лейтенант промолчал, катая желваки.

— Так я тебе скажу — в лучшем случае быть тебе лейтенантом до конца жизни! — раздраженно сказал Мейсон, — Но у тебя еще есть шанс уладить конфликт и исправить ситуацию.

Повисло тяжелое молчание. Потом Грабовски меня удивил.

— Адриано, я предлагаю тебе сделку — до конца экспедиции мы прекращаем конфликт и действуем как одна команда, — со вздохом сказал мне лейтенант, — Ты будешь подчиняться мне только в бою — это не обсуждается, в остальное время ты будешь подчинен на общих основаниях сержанту Мейсону. По рукам?

— По рукам, лейтенант. — кивнул я и пожал протянутую руку.

Позади нас раздались хлопки в ладони — со всеми этими сварами мы совсем забыли про дятлов, которые наслаждались бесплатным спектаклем.

— Да уж, салаги, зря вы сюда приплыли, — скаля желтые давно не чищеные зубы, сказал Родригес, — Око вас прожует и выплюнет! Будете кормом для песчаных крыс!

И заухал как сова. Я не сразу сообразил, что это он так смеется. Да они же полные придурки, кто им вообще оружие доверил?!

С рассветом песчаная буря улеглась, и мы поспешили покинуть «гостеприимный» блокпост дятлов. Я не преминул обойти блокпост и осмотреть участок пустыни перед ним на север. Вполне ожидаемо там не оказалось ни трупов, ни следов крови. Как я и думал, дятлы воевали с загадочными песчаными крысами в своем воспаленном от бухла и наркоты воображении. Я покачал головой — неужели янки не видят состояние своих наемников? Серебряные Орлы конечно не кадровые части вооруженных сил, но это военные подрядчики, требования к которым были не намного ниже, чем к собственно военнослужащим. А тут банда опустившихся наркоманов-отморозков вооруженных до зубов сидит в блокпосте и контролирует стратегическую трассу. Это вопрос времени, когда у них шарики закатятся за ролики окончательно, и начнут палить во всех подряд, приняв за этих песчаных крыс. А, впрочем, мне какое дело? Пускай янки сами со своими наемниками разбираются!

Поминутно зевая и ругаясь на сбрендивших «дятлов» наша маленькая команда двинулась обратно в Салал. Конвой на север отправлялся от армейской гостиницы, из которой нас немилосердно выпнули в нежные объятия дятлов. Хех, лучше бы мы и правда в заброшке переночевали — может хоть выспались бы.

На площади перед гостиницей было оживленно — стояло два десятка армейских бронетранспортеров и грузовиков, суетился народ, загружая в грузовики длинные зеленые ящики. Лейтенант Грабовски ввинтился в толпу камуфлированных как горячий нож в масло — убежал уточнять, куда нас посадят. Сержант Мейсон залез в свой вещмешок:

— Так, парни, наша радиоаппаратура пошла на дно вместе со всем прочим оборудованием, но я достал для нас простенькие рации с гарнитурами!

С этими словами он принялся раздавать радиостанции. Когда дело дошло до меня, я покачал головой:

— Не надо, Мейсон, у меня она долго не проживет.

— Бери-бери, Рохо, персонально для тебя я достал рацию из специальной армейской серии, она экранированная и защищенная от любых помех! — оскалил зубы в ухмылке сержант, — Ядерный взрыв переживет! Пользуйся и цени!

— А за что латиносу такое счастье? — завистливо спросил Слай, но Мейсон проигнорировал вопрос.

Я принял рацию, которая и правда выглядела круто — в обрезиненном сплошном корпусе, увесистая такая, на корпусе были когда-то выбиты какие-то индексы, ныне старательно замазанные черным лаком. И когда успел достать, ушлый сержант? И самый главный вопрос — а не слишком ли много он обо мне знает? А еще — кто он, сука такой?!

Я сунул блок рации в карман, горошину гарнитуры вложил в ухо, включил устройство и поморщился — в ухо ударил неприятный шорох и треск, типа атмосферных помех. Что за на?

— Что за хрень происходит в эфире? — раздался недовольный вопрос Роки, — Я не могу настроить шумоподавитель! Неисправна эта рация!

— Не забивай эфир, Роки, — ответил ему голос Мейсона, — Эти помехи местная особенность — считай, что ты сейчас слышишь голос Ока.

Тем временем вернулся Грабовски и вернулся не один. С ним объявился какой-то тип в песочной форме ВС САСШ и с погонами лейтенанта и нашивками корпуса морской пехоты.

Невысокий, худощавый мужик неопределенного возраста с многочисленными морщинками в уголках выцветших глаз, оглядел меня с ног до головы — как будто рентгеном просветил.

— Этот парень?

— Этот, — кивнул Грабовски.

Происходящее мне не понравилось, но ради разнообразия и во имя недавно заключенного договора я решил не лезть в бутылку и только приподнял левую бровь в своем фирменном злодейском стиле. Полчаса перед зеркалом тренировал, между прочим. Жаль, что жест ни на кого никакого впечатления не произвел. Вояка сказал командным голосом:

— Ты идешь со мной, солдат!

— Куда это? — недовольно переспросил я.

Морпех удивленно поднял брови. Грабовски вздохнул и закатил глаза. Потом снизошел до объяснений:

— Как и договаривались, у тебя будет работа по профилю — будешь искать аномалии на дороге.

Да не вопрос! Вот это я понимаю, вот так работать можно — все объясняют просто и по человечески, никаких «ты должен» и «шагом марш». И всего то потребовалось сунуть пистолет в рожу непосредственному командиру. Прав, ох как прав был Аль Капоне, который говорил, что добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо больше, чем просто добрым словом!

Мы с морпехом прошли к небольшому вездеходу, раскрашенному в песочный цвет. За установленным на крыше пулеметом неторопливо жевал резинку здоровенный черный сержант.

— Тебе нужен обзор, чтоб работать? — деловито спросил лейтенант.

— Да, желательно сидеть на переднем сидении, — кивнул я.

— Размещайся — кивнул морпех на вездеход и куда-то убежал.

Я под удивленным взглядом сержанта за пулеметом неторопливо открыл тяжеленную дверь пассажирского места и с достоинством уселся на не слишком удобное сидение. Хотя, наверняка, мне предстояло ехать гораздо комфортнее, чем в кузове грузовика, куда сплавили остальных.

Я подмигнул наблюдающему за мной водителю и спросил:

— Закурить есть чем?

— А ты кто вообще? — подозрительно спросил мужик, протягивая мне зажигалку.

— Я ваш ангел-хранитель! — хохотнул я, вытаскивая из своего понтового золотого портсигара сигариллу и прикуривая от зажигалки. Показывать свой фирменный трюк с разрядом я не решился — и так слишком много внимания.