Императорский отбор для попаданки (СИ) - Ганова Алиса - Страница 57

— А можно?

Он кивнул.

— Лучше общаться на свежем воздухе. Погода сегодня чудесная, — протянул руку, и мне пришлось подать свою, хотя я все еще не была уверена, что это не ловушка.

Заботливо поддерживаемая принцем, я вошла в зеркальный портал и оказалась на берегу моря. Неподалеку белел навес, а под ним стояли столик и два стула… Именно к ним меня и вел Селебрин.

Усадив меня за стол, сел напротив.

— Я простолюдинка, — напомнила. Я не смущалась своего происхождения, не чувствовала неловкости, что сижу перед принцем — мне хотелось сохранить между нами дистанцию, которую Селебрин жаждал сократить, иначе зачем вся эта любезность?

— Для симпатии нет преград, — он сел напротив и потянулся к вину.

— Я девушка честная, скромная. И говорю это не ради кокетства.

— Я убежден в этом и обещаю не нарушать приличий, — Селебрин поднял руку, обещая держать слово, и взглядом указал на фужер с вином, что стоял передо мной.

Я пригубила самую капельку, чисто ради приличия.

— Вы меня опасаетесь?

— Нет, — покачала головой, обдумывая, как быть. Признаться, что я знаю о своем происхождении — опасно. Остается лишь изображать глупышку. А потом… О, Божечки, я не знаю, что потом!

Мы общались на ничего не значащие темы, пробовали деликатесы. Всеми силами я старалась держать дистанцию, и тогда Селебрин изменил тактику. Лучезарно улыбнулся и предложил:

— Думаю, прогулка поможет появиться аппетиту.

Идти по живописному песчаному берегу — блаженство. Но если бы рядом был Эверий, я бы скинула туфли, взяла его за руку и бежала вперед, ликуя от счастья! А с принцем, даже несмотря на его доброжелательность, все иначе.

Я шла, подбирала камушки, бросала в воду. Принц стал подражать мне, и потихоньку неловкость между нами уходила, но легкости как в общении с Эверием не было.

Так дошли до «скамейки», которую слуги заботливо поставили посреди пляжа. Мягкий диванчик стоял у самых волн, а вокруг только песок и ни души.

Подозревая, что сейчас начнется следующая часть спектакля, под названием «Романтика», я бы прошла еще несколько километров, однако принц пожелал передохнуть. Пришлось сесть, сохраняя между нами дистанцию, что не укрылось от Селебрина.

Я смотрела на волны, принц на меня.

— Вы очень выделяетесь, Ольха. Откуда вы? — спросил он, и я поняла: начался мой вежливый допрос. Врать, что из деревни? Думаю, лучше сказать правду. Частичную.

— Не поверите. Я пришла в себя на улице, среди горожан, — воспоминания, как я очутилась в Элирии, всплыли перед глазами. — Меня окружили люди, ругали, что я сбежала из дома, чтобы поступить в академию… А я смотрела на них и не понимала, что я тут делаю? Кто я? Как сюда попала? Ужасный миг, и он мне снится до сих пор…

— Вас обидели? — Селебрин придвинулся ближе.

— Нет, на улицах империи порядок, — улыбнулась я, чтобы сгладить острые углы. — Но мне было страшно, ведь я не понимала, что происходит, как оказалась здесь, откуда? Кто я?

Селебрин внимательно слушал и задавал вопросы.

— И как все разрешилось?

— Никак. Я пытаюсь вспомнить прошлое, а пока живу так, как могу.

— Трудно вам пришлось?

— Мне негде было жить. У меня почти ничего не было с собой… — я живо вспомнила, как металась по лавкам и пыталась продать единственные ценности, что случайно оказались на мне в тот день.

— Вам пришлось расстаться с чем-то очень дорогим?

Я кивнула и поджала губы, вспоминая, с каким трудом я расставалась с бирюзовым колье, которое подарила мне мамулечка. Конечно, оно сделано из крошки и особенной ценности не имело, но для меня оно дорого как воспоминание о родных, близких людях…

— Не хочу, чтобы вы грустили, — послав мне многозначительный взгляд, Селебрил сунул руку во внутренний карман сюртука…

Когда я увидела в его руках мое украшение, закачала головой. Не может быть! Но когда взяла в руки, убедилась на сто, даже двести процентов, что это именно оно! Левая короткая подвеска имела именно такую выщерблину. Едва заметную, но ощутимую при поглаживании…

— Как вы нашли его? — задала вопрос и притихла, ожидая ответа, который уже предчувствовала.

— Для принца Элирии нет ничего невозможного, — ответил доброжелательно Селебрин, однако я не верила в его благодушие. Служба безопасности по приказу императорской семьи собирала информацию обо мне. Перевернули все, что смогли, и докопались… Стало страшно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А мое платье не нашли? — улыбнулась через силу.

— Нашли, — не стал отпираться Селебрин, — но оно было распоротым и перешитым.

— Еще у меня была сумочка. И маленькое зеркальце с красивой оправой. А еще помада… Духи… — и много чего другого по мелочи, что есть почти в каждой женской сумочке.

— Если вещи вам так дороги, я найду их, — решительно заверил Селебрин.

— Не надо, — покачала я головой. — У меня их не украли. Я сама продала их, чтобы выжить. Пусть люди пользуются ими на радость.

— Быть может, дорогие сердцу вещи помогут вам вспомнить о прошлом?

— Скорее, я буду смотреть на них, мучиться любопытством и страдать, не в силах ничего вспомнить.

Над нами пикировали прибрежные птицы, и я больше смотрела на них, чем на принца.

Он вежливый, обходительный, однако мое сердце не лежало к нему. А беседа тяготила, потому что касалась щекотливой темы. А еще я знала, почему Селебрин так снисходителен к простолюдинке. Потому что у него ко мне весьма корыстный интерес.

— Ольха, — ладонь Селебрина накрыла мою руку, и я едва не вздрогнула. — Не грустите. Все будет хорошо, Элирия станет вашим родным домой.

«Или местом, где появится моя могилка…» — про себя огрызнулась я, прекрасно понимая, что для императорской семьи я представляю опасность. Мятежники, враги, да кто угодно могут использовать меня как предлог для мятежа или переворота.

— Я хочу стать вашим другом! — его пальцы чуть сжали мои.

Надо отдать должное, принц действовал осторожно, деликатно, однако… он ведь сразу понял, кто я. А Эверий увидел меня в таверне, уставшую, взлохмаченную и не захотел, чтобы я умерла… А Селебрин бы пожелал сохранить жизнь простой кухарке?

Размышляя, я загрустила и очнулась, когда Селебрин начал целовать запястье.

— Что вы? Ваше Сияние! — воскликнула и попыталась осторожно вырвать руку. Но закончилось это все тем, что Селебрин оказался ко мне ближе, чем позволяли приличия. Я запаниковала…

Вдруг из-под скамьи выпрыгнул Эверий в виде кота! Решительный, дерзкий и по сумасшедшему храбрый, он, не обращая внимания на подозрительно-удивленное лицо принца, запрыгнул ко мне на колени, зашипел и, выпустив когти, ударил принца по руке.

— Брысь! — прорычал Селебрин, досадливо скривив губы. Чтобы он не прогнал кота, я прижала котомага к груди.

— Тише! Тише! — зашептала, поглаживая котомага, чтобы он успокоился и не раскрыл себя.

Принц и маг неприязненно смотрели друг на друга.

— Бродячий кот симпатичнее вам, чем я? — в тоне принца появилось возмущение.

— Вы принц. У вас есть все, что вы можете пожелать, а он бродяга, у которого ничего нет. Он такой же, как и я! — мне пришлось проявить все обаяние, на какое только я была способна, только бы Селебрин не вышел из себя и не приказал охране избавиться от наглого, надоедливого кота.

Объяснение мое немного успокоило принца. Он сделал вид, что проникся котовьей судьбой.

— Обещаю пристроить его в надежные руки, — потянулся, чтобы погладить Эверия, но котомаг вскинул когтистую лапу и зашипел.

— Он недоверчив. И знает, что мужчинам верить нельзя, — попыталась пошутить я. Эверий повернулся и неожиданно лизнул меня в руку. Ой, что он творит! И все же с его появлением мне стало спокойнее. Нервозность и напряжение ушли, а тепло, которым со мной щедро делился котомаг, вызывало улыбку. — Возможно, ему не нравится ваш парфюм.

— Я как-то не рассчитывал, что мне придется угождать бездомному коту, появившемуся не пойми откуда.