Императорский отбор для попаданки (СИ) - Ганова Алиса - Страница 62

Мне хватило одного, полного ненависти, чтобы понять: каким-то образом Димея догадалась, что записка адресована не ей. Она дико ревнует, страдает, в ее душе мечутся буря, ураган и цунами вместе взятые, руки маркизетты чешутся, однако ради любимого, ненаглядного Селебрина она готова поступиться гордостью и пойти на долгожданное свидание, в надежде на маловероятную удачу.

Я бы никогда не стала унижаться. Выла бы в подушку, кусала себя, ревела, но не стала унижаться. Однако Димею не осуждала. Каждый сам выбирает свою судьбу, свой путь. И только в старости мы сможем подвести итог и понять: верной ли дорогой пошли?

Встреча неумолимо приближалась, я все сильнее нервничала. Настолько, что забыла про еду. Лишь когда жажда стала нестерпимой, вспомнила: я перекусила утром крохотным бутербродом, а в остальное время у меня во рту не было и маковой росинки.

Найти еду — не проблема: в большой комнате по-прежнему накрыт стол, стоят графины с напитками и соками, однако сейчас я бы ни за что не рискнула сделать ни глоточка. Ревнивица маркизета запросто решится на безумство, чтобы извести ненавистную соперницу, а я хочу жить! Эх, если бы за нами не подглядывали, я бы попыталась с ней объясниться. Возможно, мы бы нашли общий язык и действовали сообща, однако… Вспомнила, что во дворце никому нельзя доверять, вздохнула, заставила себя улыбнуться через силу и направилась в ванную, чтобы умыться и тайком напиться обычной воды.

Когда я проходила через главную комнату, Димея отвернулась и как будто сосредоточилась на своем дневнике, однако его измочаленная обложка, а также растрепанные волосы маркизеты и частое моргание выдавали ее напряженное состояние.

Да и то, что она больше не расспрашивала о самой записке — уже было очень подозрительным.

Ожидая нападения, любой подлости, я вошла в ванну. Но не успела прикрыть дверь — ее захлопнула маркизета, потянув на себя. А потом я услышала шум.

Попыталась открыть дверь — не смогла. Димея ее подперла!

— Эй! Ты чего делаешь? — забарабанила я, но в ответ не услышала ни слова. Лишь торопливые шаги и суматошную возню. Кажется, маркизета нервозно собиралась на свидание.

Стоя у двери и старательно прислушиваясь к происходящему в комнатах, я все больше убеждалась, что догадка моя верна. Димея носилась из одной комнаты в другую, хлопала дверями гардеробной, пинала стулья. А потом я услышала треск рвущейся ткани…

Сердце екнуло от страшного предположения, что она сейчас ворвется в ванную и попытается меня связать… Однако я услышала брань. Снова треск… А потом знакомый цокот моих туфелек!

Она что? Надела их? Зачем?!

А потом я услышала, как на паркет упало что-то небольшое и с тихим звоном покатилось… кольцо?!

Картина так и встала перед глазами! Маркизетта рылась в моих вещах и нашла коробочку с кольцом! Которую я оставила с зеленом платье, подаренном Мелдеей!

Что маркизетта очень недовольна — подсказывало ее яростное рычание, приглушенная ругань, падающие вещи, однако готовясь к встрече с любимым Селебрином, она предпочла не выяснять отношения со мной, а готовиться к обману…

Тишина наступила неожиданно.

Опасаясь, что шумом могу нарушить общение Димеи и Селебрина, я оглядела ванную. Взгляд упал на пушистые мягкие полотенца. Я взяла одно, тихонько постелила в просторную ванную и улеглась, как в кровать.

За окном стемнело. Поздний вечер вступал в свои права. Черные высокие тени ползли по потолку, а я лежала в ванной как в колыбели и гадала: чем обернется наш обман? Было страшно и волнительно. Нас ведь обеих могут выставить с отбора. Точнее Димею выставить, а меня посадить под арест…

Неожиданно тишину тихого вечера нарушил вой… Тихий, отчаянный, надрывный.

Душа ушла в пятки от одной мысли, что это Димея, отвергнутая Селебрином.

Я насторожилась, прислушалась…

Стон глухой, душераздирающий, вот только он однозначно не Димеин… Тогда чей?!

Некто носился по нашим комнатам, как сумасшедший, сбрасывал вещи…

Опасаясь за свою жизнь, я тихонько вылезла из ванной, схватила еще одно полотенце и полезла обратно. Если накроюсь вторым сверху, меня могут не заметить…

Но конец полотенца зацепил лежавшую на краю ванной заколку. Она звучно шмякнулась на пол. В покоях некто резко затих…

«О, Божечки!» — взмолилась я.

За дверью послышалась возня, затем некто протопал через покои, и вот в окне ванной я услышала шорох! А потом в темном проеме появились глаза, горящие в ночи как два огонька! Которые я сразу узнала!

— Ты?! — крикнула радостно, счастливая, что это не враг, а друг. И что он живой и невредимый.

Миг, кот Эверий отмер, моргнул, а потом прямо с подоконника прыгнул ко мне и распластался на моей груди, крепко обнимая лапами.

— Ольха?! Ты?! — голос мага дрожал от волнения. Он смотрел на меня, заглядывал в глаза, и я видела, как в них дрожали капельки влаги. Что с ним?

— Я, — отозвалась смущенно. — А что? Должен быть кто-то другой?

Вместо слов Эверий прижался лбом к моей щеке и притих. Только его маленькое тельце часто вздымалось от волнения, а маленькое сердечко билось так, будто хотело вырваться из груди.

Я прижала его к себе крепче и прошептала, не скрывая слез:

— Ты нашелся! Живой!

Эверий не выпускал меня из объятий, молчал, но я чувствовала, что он напряжен до предела. В предчувствии беды по спине прошел холодок.

— Что-то случилось? — спросила, затаив дыхание.

Он покачал головой, щекоча меня мехом.

— Все хорошо, — неожиданно поднял голову, заглянул мне в глаза и улыбнулся. И пусть на меня смотрел кот — я видела именно лицо мага. — Все настолько хорошо, что нет на свете человека, счастливее меня!

— Почему? — он говорил от души, искренне. Я верила ему всецело, но мне хотелось, чтобы Эверий поделился радостью.

— Потому что ты здесь. Со мной, — Эверий снова прижался головой к моей щеке, и я ощутила, как его шершавый язычок нежно касается моей щеки.

— Конечно, здесь. А где я еще могла быть? — простодушно спросила. И только потом до меня дошло, о чем Эверий говорил. Меня аж жаром обдало. — Ты думал, что я с Селебрином?!

Вместо ответа ощутила, как мохнатые лапки крепче стиснули шею.

— Прости, — донеслось тихое извинение…

Мне стало так обидно, что я не сдержалась и всхлипнула.

— Я тебя никому не отдам! Никогда! — донеслось эхом, и слезы обиды сменились слезами счастья.

— И я… тебя, — прошептала я.

Неожиданно Эверий отстранился, выпрыгнул из ванны на пол и опустился на колено.

— Ольха, я клянусь тебе в верности. До последнего вздоха, — торжественно приложил лапку к груди, к самому сердцу и замер, склонив голову.

Я не знала, что ответить. От счастья. На душе легко, однако и немного весело, ведь если на Эверия надеть шляпу и маленькие сапожки — будет вылитым Котом в Сапогах! Забыл грозный магвел, что находится в теле кота, душу раскрывает, а я улыбаюсь.

Потянулась и коснулась белой макушки котомага.

Он смотрел так серьезно и проникновенно, что я не удержалась и взяла его на руки, чтобы снова прижать к груди, обнять. Здорово, что иногда Эверий может быть маленьким и легким. Грозного мага и светского красавца я смущаюсь, а с котомагом могу быть такой, какая есть.

С нежностью и удовольствием потерлась носом о пушистую макушку Эверия и уже хотела ответить, что это самые лучшие и дорогие слова, которые я только слышала, но… неожиданно чихнула и оказалась… На шкафу, в библиотеке хранилища с котомагом на руках!

— Ой! — едва не упала. Хорошо, что успела упереться ногой в одну из полок.

Эверий вывернулся из моих рук, устремился на пол. Он так торопился, что задел несколько книг, и они с грохотом упали. А он сам, едва встав на лапы, начал расти на глазах и превращаться в человека. И вот, его руки бережно помогают мне спускаться.

— Как хорошо, что мы перенеслись сюда, а не еще куда-то! — обрадовалась я, представив, как могла оказаться в каком-нибудь уголке резиденции, на виду. Тогда бы мой дар точно перестал быть тайной. Но почему я все время чихаю?! Раньше у меня аллергии на шерсть не было.