Слесарь. Трилогия (СИ) - Белов Иннокентий - Страница 104

Все это я узнал путем простого общения и внимательного взгляда по сторонам. Поделиться я, конечно, с Гильдией этим знанием не могу. Да и не хочу. Пусть лучше Астор опасается своих соседей всерьез, содержит Гильдию по новому составу. Там я смогу в свою пользу расширенное финансирование обратить.

Никого Кремер не обнаружил, мы с ним и Большим выскользнули из Башни, не зажигая света. Крыс видел в полной темноте получше людей, да и Кремер обладал Ночным зрением. Поэтому они проводили меня до леса погуще, где и оставили дожидаться рассвета, а сами вернулись досыпать. Я забрался в куст поглубже, завернулся в плащ, второй положил на землю, под голову мешок и уснул.

Проснулся от лучей Ариала, добравшихся до лица. Хотелось еще поспать, но усилием воли заставил себя встать, собрать вещички, мешок за спину, в руках арбалет и копье и вперед.

Сразу начал забирать влево, чтобы подняться на край склона и идти, держась повыше. Надо и место стоянки обойти, вдруг там меня наши ждут еще. Крос тот же. Чувствует вину, да и нагоняя от Альса боится. Объяснить, почему я сейчас иду со стороны Башни, со стороны врагов, боюсь, не смогу.

По легенде, я ушел со стоянки, почувствовав, что дела пошли неладно. Поднялся по склону, нашел укромное место, где и просидел два дня, опасаясь, что все погибли. На третий день пошел в сторону берега, собираясь попасть на корабль. Поэтому мне лучше со своими не встречаться, хотя бы до половины пути.

Так и получилось, когда день клонился к вечеру, и я уже отупел от подъемов и спусков по заросшим кустами склонам, из‑за камня поднялся часовой, один из Гвардии. Он был рад меня видеть и отвел к новой стоянке, уже на обратной стороне склона. Там я сразу попал в объятья Кроса, искренне счастливого, что и я не пропал на этом чертовом Севере. Я долго выражал крайнее недовольство, что попал в такую хрень, но потом, внезапно заметил, что народа поубавилось.

– И где Понс? Он, что часовой? – удивился я, простодушно осматриваясь по сторонам.

Ответом мне было молчание парней, Драгер отвернулся даже, а растерянная улыбка сползла с лица Кроса. Увидев меня, считавшегося погибшим или попавшим в плен, Гильдейские на минуту забыли про погибших товарищей. Да и сами они почти все щеголяли кое‑как перевязанными ранами. Один из гвардейцев лежал, ему копье попало в грудь и участь его была еще непонятна. У остальных имелись, в основном, ранения на руках, которыми они отбивали лезвия копей.

Задумка Магов почти сработала. Были бы Крысы лучше готовы к такому быстрому прорыву Охотников из Башни, почти все могли получить такие же тяжелые раны, как лежащий гвардеец. Я опять подумал, что Амоксиклав мог бы ему помочь, но как достать и предложить такого неместного вида таблетки, я не знал. Сейчас таблеток и не было у меня, одна упаковка осталась у Магов, вторая закопана с остальным добром рядом с местом гибели Зверя. Тогда, на стоянке я рискнул подлечить Тонса, ведь мы были одни, а он и так все видел. Одной странной вещью больше, одной – меньше, было не важно. Ему те две таблетки реально очень помогли, страшные раны не воспалились и через пару недель Охотник был почти, как новенький.

– Понс погиб, еще два гвардейских тоже, – с трудом сказал Драгер, не дождавшись, пока Крос сможет открыть рот.

– Да, Ольг, Понса больше нет, – подтвердил и мой приятель.

Я сел, как оглушенный мешком из‑за угла.

– Понс погиб? Да как так? От каких‑то Крыс? – я все еще не понимал.

– Да он не мог, – я отказывался верить в это, хотя сам позавчера закрыл ему глаза, или что от них осталось, после удара Мага. Закрыл и настоял, чтобы его похоронили при мне, на маленьком кладбище возле Башни. Поставил сам три камня на землю могильного холмика.

Сыграл я потерянность на отлично. Мы с Кросом даже обнялись, утешая друг друга. Когда я поднял лицо, слезы стояли у меня в глазах.

– Паниковский умер во мне, – думал я, хотя только сейчас серьезно задумался, что значит для меня смерть Понса. И он меня спас, наверно, и я его спас, точно. Последнее время он относился ко мне с прохладцей, чем‑то я его разочаровал или еще что такое.

Да ладно, погиб мой сосед, правда, я тут ни при чем оказался. А то, что с его убийцей общался, так, у каждого – свой путь. Мой лежит рядом с такими, как Кремер.

Все же для Гильдии я буду всегда чужой, это я понял на Севере. Меня могут использовать по‑разному, но и только. Своим я не стану никогда.

Даже, если бы мне не грозила смерть, я бы все равно попробовал себя проверить у Магов. Они – моя последняя надежда вернуться в свой родной мир.

Охотники сюда тоже не на шашлыки пришли. Пришли пытать и убивать, чего переживать, что кто‑то хитрее оказался.

На войне – как на войне.

Кто‑то умер, кто‑то уже – Маг первой ступени. Такие дела.

Я впал в ступор после известия о смерти наших парней, так бы и сидел молча у костерка, но Драгер отправил меня помыться с котелком теплой воды. Мои припасы в мешке пришлись очень кстати, еды у парней почти не осталось. После потери припасов на стоянке, они вернулись, но нашли только закатившийся котелок за камнем. Вот из него я как смог помылся около ручья, разбавляя воду чашкой. И простирнул вещи, поэтому долго сушил их на прутьях около костра, так и натянув полусырыми на тело. Один плащ у меня забрали, прикрыли им пока раненого. Хотели его на плаще и нести, но дорога узкая оказалась, не разминуться было вдвоем. Я тогда вызвался сам нести его на себе, но рана так сильно начинала болеть, что парень отказался.

Часа два, до полной темноты, мы шли, поддерживая раненого. Потом встали, ожидая, когда разведчики проверят берег и вызовут шлюпку со шхуны. Часа два отдыхали, пока не вернулся один из разведки, он и повел нас к берегу. Раненый уже не мог идти, просил его добить на полном серьезе. Пришлось все же использовать плащ, я один нес его на плечах спереди, а парни сзади менялись по очереди. Так раненый, уже потерявший сознание, оказался на берегу. Нас с ним отправили в первую очередь и через пять минут я, поднатужившись, смог передать его морякам. Те перевалили его на палубу. Гвардеец жалобно застонал и потерял сознание снова.

Я сидел, привалившись к борту, весь мокрый и обессилевший, пот тек по груди и спине. Прошло немного времени и наши выжившие оказались на шхуне. Все были уставшие смертельно и попадали, кто где мог.

Отдышавшись, я принес воды и напоил раненого, он был горячий, уже начинал бредить. Каким‑то чутьем я понял – эту ночь он не проживет, тяжелый путь добил его. Ему и так пришлось бежать целый день с серьезной раной, потом лежать два дня, и эта эвакуация не принесла ему ничего, кроме мучений.

Закутав Дрома в плащ, так его звали, я подложил ему мешок под голову, чтобы было помягче и сам уснул рядом.

Глава 14 НЕСПЕШНО ОБРАТНО

Утром рано я услышал сквозь сон, что Дром отходит. Парни все стояли около него, его приятель сидел рядом, держа умирающего за руку. Еще через час он умер, глядя широко раскрытыми глазами на встающее светило.

Вот и еще один молодой парень ушел из жизни. Вся эта вылазка прошла без особого толка, но четверо отличных бойцов погибли. С моей точки зрения, нужно было посылать полсотни хороших вояк и Охотников. Тогда цель точно была бы достигнута, Крысы вырезаны, Кремер захвачен и допрошен. Башню ту же сожгли бы вместе с припасами и всем добром. Те восемьдесят Крыс – это было все, что смогли собрать Маги за двое суток.

Это было бы серьезно и эффективно. Такой суровый ответ на происки врагов.

Вы к нам пришли убивать, мы добрались до ваших задниц и надрали их.

Но я, конечно, молчал.

Мне то все прошло отлично, я о такой удаче даже и не мечтал.

Так по легкому попасть в плен, договориться обо всем со своими потенциальными соратниками, которые, кстати, видели меня первый раз в жизни. Да и про такие случаи прохода через Храм – с этим не сталкивались никогда. Прийти инициацию и убедиться, что пока мой путь связан с выжившими Магами.