Слесарь. Трилогия (СИ) - Белов Иннокентий - Страница 14

Так и есть, кровь.

Немало натекло, я сдвинул немного землю - да, и пропитано хорошо, на пару сантиметров.

После рассмотрел показавшийся мне знакомым кусок ствола и признал в нем часть моего дротика. На земле лежала половина от него и, если правильно помню, нижняя его часть. Она была не так тщательно заточена. На месте слома тоже виднелись потеки крови. Дротик я делал из высохшего, упругого деревца, и он был довольно крепким.

Поднявшись, я опять посмотрел в сторону откоса и решил проверить, куда все же ушел Зверь.

Верхней части дротика я не нашел и пошел по пятнам крови, на сероватой почве рощи они хорошо выделялись, хотя и теряли цвет понемногу.

Осторожно, держа рогатину перед собой и реагируя на каждый шорох, я добрался до края рощи. Мелкие ветки и иголки кололи ноги, но я не обращал на это внимания.

Место, где Зверь сполз с обрыва, выделялось на фоне ровного края, и отойдя несколько метров влево, я рискнул выглянуть вниз. Мне казалось, что такой мощный Зверь может подстерегать меня прямо под склоном, дожидаясь моего появления.

Просто прыгнет и снесет ударом лапы.

Глядя вниз, наконец ощутил, как напряжение уходит из тела, и я расслабляюсь и начинаю свободно дышать. Даже ведь и не чувствовал, как напряжен, вздох облегчения вырвался из груди со свистом.

Я совсем уже не надеялся выбраться живым из этой переделки.

Свирепый, огромный Хищник, непобедимый для меня, при том еще обладающий способностью подавлять – не уполз далеко по склону.

Так и лежал на боку, вытянув лапы, и под ним натекла целая лужа крови.

Я не стал спешить, подойти я всегда успею. Рисковать после внезапной виктории не хотелось, пора просто напиться. Жажда давно мешала мне нормально думать. И сапоги пора надеть.

Так что, следующие десять минут я сидел у котелка и пил маленькими глотками очень горячую воду.

Я был как-то очень счастлив и наслаждался этими минутами, водой и первой победой в Новом мире.

Да просто тем, что остался жив.

Оставшуюся половину воды я повесил обратно остывать, корзину тоже. Подхватив дубину, с рогатиной и рюкзаком за спиной, я спустился вниз, по краю склона и подошел, немного снизу, к поверженному Зверю.

Крови под ним стало еще больше.

Присмотревшись, я увидел конец дротика, торчащий откуда-то из живота, ближе к правой лапе. Кровь уже почти не сочилась, но зрачок глава Зверя, обращенный ко мне, повернулся немного на звук шагов по скрипящему песку, а уши оставались прижаты к огромной голове.

Откуда-то я вспомнил, что смерть медведя определяют по ушам. Или это кошачьих касается?

Верхняя часть дротика пробила грудину Зверя и вошла в тело на добрых полметра, из раны торчал еще большой кусок.

Хоть и не хотелось мне мучить такое могучее создание, беспомощно лежащее передо мной, пришлось собраться с духом.

Убить его окончательно нужно было мне, и с этим надо было поторопиться.

Я приставил рогатину к шее Зверя, для страховки прижав ее к песку правой рукой. Прицелившись, ударил с размаху дубиной в левой руке по концу дротика, забивая его еще глубже. Из горла Зверя раздалось сипение, грудная клетка выдохнула воздух, но больше ничего не произошло.

И я с настойчивостью палача стал забивать дротик все глубже и глубже.

Пока он совсем не скрылся в ране.

Тело Зверя вытянулось в последний раз, лапы дрогнули и все, он обмяк. Пасть раскрылась, обнажив восьмисантиметровые клыки, розово - серый язык вывалился наружу. Прижатые уши очень медленно выпрямились.

Все, Зверь мертв.

Я вытер пот со лба и постоял, отдыхая.

В книгах о попаданцах, за каждый подвиг или достижение, начислялось количество бонусов, необходимых для дальнейшего развития.

Не везде, но достаточно часто.

И по многих случаях убить надо было непосредственно самому, а не с помощью ловушки.

За это Игровая Система начисляла бонусы со штрафом.

То есть, дать умереть Зверю самому - было для меня непозволительной роскошью.

Наверно, конечно.

Пока никакая система с уровнями и бонусами передо мной не развернулась. Может, просто не умею пользоваться, а она все же есть.

Шкура Зверя была просто роскошная, очень жалко оставлять такую красоту на растерзание стервятникам.

Но куда мне ее, да еще в крови весь перемажусь.

Вроде соль для выделки необходима, в большом количестве, а у меня ни горсточки.

Теперь пора отдохнуть, вскипятить еще воды, очень не хватает какого-нибудь тазика для стирки. Но хоть помыться можно.

Мне надо искать еду, я уже и так, почти сутки голодаю. Это, конечно, полезно, но нагрузки, физические и моральные – высокие очень.

А все же очень красивая шкура.

Постояв еще немного, я подхватил рогатину и усталым шагом двинулся к краю склона, немного другим маршрутом. Потом, вспомнив, где отлеживался Зверь, вернулся к тому месту.

И второй раз за день похолодел, в складке склона я увидел останки человека.

Это был мужчина, темноволосый, судя по остаткам скальпа, на теле были остатки одежды. Труп был сильно погрызен, лицо особенно пострадало.

Преодолевая дурноту, я присел и потрогал ткань, серую с зеленым, крепкую, вроде с кожаными нашивками, похожую на фабричную. Одна нога была в обуви, похожей на индейские мокасины с жесткой подошвой из крепкой кожи.

Сильного запаха разложения не было, человек погиб недавно, но из разгрызенного живота пахло отвратительно.

Поднявшись, я почувствовал, как желудок сжался и меня вывернуло на пустой желудок.

Почему тогда Зверь напал на меня, если он отдыхал на лежке, рядом с водопоем, около добычи, которой стал какой-то несчастный?

Я знал, что крупные кошки лениво отдыхают рядом с добычей по несколько дней и не торопятся охотиться.

Может, я подошел слишком близко и серьезно разозлил Зверя?

Не знаю.

Я заметил на уцелевших пальцах несчастного пару колец, светлое и темное, с металлическим блеском.

Можно вздохнуть с облегчением, люди в этом мире есть, они добывают и плавят металлы и шьют приличную одежду и обувь.

То есть это не триглодиты и не первобытные, какой–то минимально нормальный уровень цивилизации присутствует.

Не придется жить в пещерах, слава Богу.

Я еще раз осмотрел внимательно тело мужчины, больше ничего интересного не заметил, карманы, если были, в целости не остались. Хотя, вроде в средневековье карманов и не было, все мелкие вещи носили в кошельках на поясе.

Обыскивать останки не стал, мало ли кто сейчас смотрит на меня, из соседней рощи. Или, может и магическим зрением, лучше не рисковать от слова совсем. И, наверняка, здесь очень не одобряется в обществе прикосновение к чужим мертвым, не говоря уже о мародерке. Найду что-то, что потом не смогу объяснить тем, кого повстречаю. Люди, похоже, уже недалеко от меня.

А я сейчас очень завишу от хорошего отношения ко мне. Да мне просто должно очень повезти, если сразу не попробуют убить, как только увидят такого красавца в невиданных одеждах.

Как тут выжить, если языка не знаешь, одет в вещи, которые никто не видел и в руках не держал, сам непонятный чужой, без внятной истории. Такого проще придушить без риска.

Могут и за демона принять или еще какое нечистое порождение Тьмы. На таких сразу охоту объявят всем обществом.

Полностью в местное одеться, косить под немого, и то - остается столько всего, чего я не знаю.

Но так хоть подойти поближе могут разрешить.

Может, здесь вера очень сильна, и Церковь высоко несет знамя борьбы с идолопоклонниками. Попасть на костер – все шансы, только сначала долго будешь признаваться во всем в подвале с горячими углями.

Ох, и нагоняю я себе всяких ужасов, главное, что - жив, в отличии от бедолаги.

Можно было долго размышлять, но в голове крутились только такие мысли, пока шел до стоянки. Там уже занялся неотложными делами. Выпил остатки воды, поставил снова кипятиться котелок.

Оставаться возле водопоя не стоит, альфу – самца местного я победил, но все возможно, могут и другие прийти. Хотя, конечно, вряд ли такие экземпляры часто попадаются на одном месте, но мне и не таких хватит.