Ходок-4. Война (СИ) - Григорьев Алексей - Страница 37

Из наставлений опытного диверсанта;

Слай выходил на песок местной арены далеко не впервые. Однако этот раз кардинально отличался от предыдущих. Сейчас его окружали нелюди, иным словом назвать присутствовавших тут монстров было нельзя. Разве что разношерстное сборище ещё можно было окрестить мутантами.

Выглядел теперь Ходок, как точная копия Митьки Дорофеева. Божественная техника золотого тела преподнесла юноше приятный сюрприз. Однако сейчас раздумывать над событиями минувших трёх дней являлось глупой затеей.

Вместо ненужных мыслей парень пригляделся к сопернику. Сергей Пальцев, чистильщик канализации, пребывал в гораздо худшем состоянии, чем сдублированный Слаем погонщик платформ. Плоть среднего роста и лет мужчины разлагалась, а во взоре просматривалось подкрадывавшееся безумие.

— Я убью тебя! Уничтожу! Превращу в фарш! — зло и яростно проорал оппонент. Два его рога замерцали тьмой, а горб за плечами взорвался потеками слизи.

Впрочем, зловонная жижа тут же притянулась назад к хозяину, образовав подобие живых доспехов. Сейчас Пальцев очень напоминал ранее виденного мясника, единственно разума пока не утратил.

— Лучше сдайся! Тебе нипочём не освоить новой порции проклятия. Так и так будешь выкинут из города, — поддел оппонента Ходок.

У пленника Слай выведал многое о жизни закрытого полиса. Даже наметки, где искать Мирославу, имелись. Вот только и дальше разглагольствовать противник не позволил.

Психическое состояние инфа оставляло желать лучшего. На обычную подколку он отреагировал слишком бурно — дико завопил и понёсся в атаку. Земля слегка задрожала от тяжёлой поступи. Навскидку мужчина весил под несколько тонн, да и рост его увеличился на пару вершков.

Слай лишь презрительно усмехнулся. Чтобы не выдать себя, в текущем поединке ему нельзя было пользоваться собственными умениями, но волнения подобное ограничение не вызывало. К тому же у него имелись навыки доступные покойному Митьке. Парню даже полюбопытствовал, насколько они хороши.

Перед прибытием в град Ходок потренировался немного, потому сосредоточился на отростке на лбу, ощутил отклик, а груз за плечами заворушился. В отличие от практиковавшего смерть и тьму визави бывший укротитель повозок являлся адептом земли и воздуха. Потому влияние гадости на дуэлянтов разнилось.

Накопленная за спиной сила потекла к полу и воспарила над головой. Почва под ногами покрылась коркой, которая поползла вверх, покрывая тело подобием брони. Воздух же свился в два удобных чёрных батога, чьи рукояти удобно ткнулись в руки.

Легко и непринуждённо Слай избежал наскока, захлестнув кнутовищами жирную шею великана. Верзила по инерции рванулся дальше, изрядно затянув петлю. Кислорода ему сразу стало не хватать, а тут ещё и юноша дёрнул изо всех сил плетки на себя.

Стопы Ходока приросли к поверхности, родственная магия подсобила. От столь разнонаправленных усилий и резкой остановки даже укреплённая плоть верзилы не выдержала. Башка увальня отделилась от плеч и грузно шмякнулась наземь.

Никаких фонтанов крови или криков: туша упала безмолвно, а из обрубка капала вязкая и попахивавшая дерьмом субстанция.

Зрители отреагировали на быструю победу вяло. Лишь лёгкий гул пронёсся по трибунам. Толпа замерла в ожидании самого главного. Адепты желали знать, сможет ли выигравший абсорбировать дозу необходимой для выживания дряни.

Слаю же некуда было деваться, как говорится, назвался груздем — полезай в корзину. Приобщение низкоранговых носило примитивный и отвратительный характер. Необходимо было пожрать сосредоточение мощи поверженного собственноручно врага.

Внешне Ходок ничем не показал брезгливость и даже сымитировал лёгкое волнение. Оно показалось уместным для окружающей обстановки. Вряд ли Дорофеев остался бы невозмутимым в волнительный момент.

Деланно заколебавшись, юноша наклонился и отломил от громадной макитры сейчас мягкий и податливый отросток. Мысленно скривившись, он поднёс гадость к губам и надкусил. Из необычного «фрукта» враз повалил дым, который вливался в глотку вместе с веществом без вкуса и запаха.

Внутренне Слай приготовился к худшему, но угроза пришла не оттуда, откуда ожидалось. По мере поглощения нароста, собственный рог оживал. Чёрные, не видимые глазу нити полезли от него в мозг.

Данную ситуацию парень предвидел, потому наперёд окружил образование печатями порядка, в которых щедро плескалась шакти жизни. Тёмные линии натыкались на враждебную среду, безуспешно пытались преодолеть ее и поворачивали назад. Украшение между бровей налилось тьмой и росло.

Весь процесс поглощения необходимой для жизни в заражённом городе «фиговины» длился не слишком долго. Через пару минут все было кончено. После завершения приобщения куцые рожки увеличились вдвое и потолстели примерно настолько же. Подобный результат заставил остальных слабаков завистливо выдохнуть. Обычно для такого итога требовалось выиграть несколько дуэлей.

Низшие проводили поединки чаще, а количество защитных атрибутов не увеличивалось сразу. Число боев для повышения ранга разнилось. Некоторые довольствовались пятью схватками, другие и после десятка оставались двурогими. Причём успех зависел не понятно от чего: ни стихии, ни первоначала на развитие не влияли.

Глашатай намеревался объявлять очередную пару, как вдруг победитель удивил не только его, но и всех собравшихся. До того не хватавший звёзд с неба Димитрий подошёл к висевшему возле входа на ристалище гонгу и хлёстко ударил в него. Металл громко загудел, заглушая шум заволновавшегося народа.

— Митька, ты чего, белены объелся? Лучше перевари полученное, нечего героя тут корчить! Не знаю, чем ты там обдолбался, что так легко прошёл приобщение, но во второй раз это может и не сработать! — увещевал «храбреца» конферансье.

Старик знал о чем говорил. Он щеголял тремя увесистыми рогами и вид имел достаточно бравый. Слай не ответил. Молча развернулся и направился к центру бранного поля.

— Как знаешь! Я как лучше хотел! — донеслось ему вслед, а затем распорядитель развернул сжимаемый в ладонях пергамент и обьявил, — Димитрий Дорофеев, погонщик повозок, против Николая Турищева, чистильщика канализации, двурогие!

После чего ряды ожидавших людей всколыхнулись, а на песок выскочил коллега недавно убиенного Пальцева. Мужик мало чем отличался от собрата по ремеслу и умения умел схожие.

Сам бой вновь продлился не долго. Правда, атаковать первым теперь пришлось Слаю. Памятуя об ошибке товарища по службе, чистильщик на рожон не полез. Осторожность, впрочем, не спасла бедолагу от брутальной расправы: подскок, захват бичами, рывок и ещё одна увесистая кочерыжка грохнулась оземь.

Уже без прежнего пиетета Слай отведал «запретный плод». Рога на лбу ещё больше потяжелели, обрели вес, так сказать, хоть внешне и мало изменились.

— «Хорошо, хоть у меня жены нет!»- про себя пошутил Ходок, припомнив доставшиеся от Ивана Полудуба воспоминания, касавшиеся разлапистых мужских рожищ.

С улыбкой на лице и бодрым шагом, перевертыш подошёл к железному тамтаму и стукнул ещё сильней. На этот раз ответом на прокатившуюся по арене звуковую волну послужила тишина. Низкоранговые притихли — высокие лица в ложе для особо важных персон, наконец, обратили взоры на нарушителя спокойствия. Князь, бояре и даже азиат с интересом взирали на ристалище.

— «Отлично, первой цели я достиг, двигаемся дальше!» — довольно отметил Слай, завидев реакцию элиты. Невольно, он гордо расправил плечи, в предвкушении следующего боя.

Если твой начальник дурак, считай тебе повезло, а вот если умный, придётся работать, халтурить не выйдет.

Из наставлений старого писца архива младшему коллеге;

Угрюмые стены нижнего этажа Острога давили на мозг, а предоставленное новому трёхрогому помещение было неказистым. Ранее здесь размещались то ли допросная, то ли кабинет какого-то служащего среднего звена отдела дознания. Из мебели в комнате имелись только ободранный секретер, зашарпанный письменный стол, пара стульев, зиявший провалами пустых полок шкаф, да скрипучая тахта в углу. Стены серели влагой, которая выступала сквозь трещины в штукатурке.