Инструктор (СИ) - Бадевский Ян - Страница 24

Штаб представлял собой пятнистый тент на растяжках, под которым обосновалось высокое начальство с ноутбуками, фиксаторами и всевозможной оптикой. Сидели, где придется. Как правило, на раскладных деревянных стульях. Пахло горячим кофе из термосов.

Следующий час ушел на бои с фамильярами.

Тестировались одиночные схватки, а также поединки в формате «два против одного». Я дипломатично отказался от артефакторных биноклей и врубил «сверхвосприятие» в связке с «телезрением». Удобная, кстати, связочка. За событиями можно наблюдать как в многомерности, так и в привычном континууме.

Клинчи подтвердили проблему, о которой говорил Игнат.

Фамильяры двигались в естественной среде обитания непринужденно, как рыбы в воде. Пилоты-бронеходчики иногда запаздывали с реакцией, что приводило к молниеносному сближению. Фамильяры так и не сумели отодрать броню, добраться до человека или жизненно важных узлов шагателя. Зато одна трансформа лишилась в схватке правого манипулятора, еще одному шагателю оторвали подствольник и заклинили коленный сустав.

Должен отметить, призыватели — суровые ребята. Детища этих волшебников жили по пять-десять минут, но двигались невероятно быстро и приносили серьезный ущерб. Призыватель высокого ранга способен клепать этих чудовищ пачками и контролировать… до некоторой степени. Чудища состояли из сплошных шипов, когдей и зубов, а все их устремления сводились к тому, чтобы рвать и уничтожать противника. Ни мозгов, ни внутренних органов. Только ярость и непрошибаемое, тупое упрямство.

После второго испытания я тронул за плечо Василия Тьму:

— Есть разговор.

Экспедитор отвлекся от своего планшета.

— Да, Сергей.

Пилоты выбирались из своих кабин, перебрасывались короткими фразами, разминали затекшие конечности. Техники ИР осматривали повреждения, водили по корпусам машин диагностическими сканерами.

— Мне нужна эта девочка.

— Какая? — не понял куратор.

— Виктория Кошкина.

— Она еще не все экзамены сдала.

— Как сдаст — переведи в мою группу.

— Она будет отставать.

— Переведи, — с нажимом повторил я.

Экспедитор вздохнул:

— Добро. Будь по-твоему.

В тот же день мой запрос на новую ученицу удовлетворили.

Вечером я отправился на пробежку.

Привычка бегать во второй половине дня у меня появилась нынешним летом. Не хочется, знаете ли, вставать в пять утра, чтобы успеть на занятия в Корпус. А так… где-то прочитал, что вечером кардионагрузки даже полезны. Времени хватает, никуда не спешишь. Можно подумать над важными делами, подвести итоги, распланировать завтрашний день. Арина бегает со мной, но старается не отвлекать пустыми разговорами. Бодигарды относятся к тренировкам серьезно. Считают пульс, постоянно наращивают темп. В физическом плане я всё еще отстаю от своей боевой подруги — Арину в монастыре выдрессировали так, что обычному человеку и не снилось. Чтобы выдерживать мой темп, девушка вынуждена замедляться, поэтому я разрешил телохранительнице заниматься по собственной программе. Без искусственных ограничений.

Сегодня Арина неважно себя чувствует.

Я побежал один.

За две недели выработался устойчивый маршрут. Я неспешной трусцой обегаю квартал, зависаю у турников на детской площадке. Подтягиваюсь, отжимаюсь на брусьях, качаю пресс. Понемножку начинаю подсаживаться на воркаут — добавляю передний вис и силовые выходы на две руки. Затем выбираю уединенное место и упражняюсь с тонфами. Усложняю привычные ката, добавляю новые комбинации, работаю на высоких и низких скоростях.

Кстати, о тонфах.

Мастер Фэн, как вы помните, подарил мне усиливающие кольца и обкладки, которые я опробовал еще в начале месяца. Кольца смыкались и размыкались подобно браслетам, поэтому с их установкой проблем не возникло. Скажу больше — артефакты намертво вросли в древесину, так что и выступов не осталось. С обкладками я повозился, но в итоге всё улеглось на положенные места. Выяснилось, что кольца генерируют «призрачные лезвия» — бесплотные энергетические клинки, подпитываемые взвесью. Выглядит так, словно вдоль оси большого тела протянулась изогнутая полупрозрачная линия. Почти неоновый контур. Лезвия активируются по моему желанию, можно биться и без них. Обкладки придали рукоятям дополнительную жесткость и добавили немного ментальной защиты. Спаррингуясь с Рэйденом, я обнаружил, что успешно противостою «жути».

Так вот, я прихватил тонфы на вечернюю пробежку.

Забросил в рюкзак и отправился кормить мошкару.

Ладно, кормление отменяется. «Жуть» прекрасно отгоняет насекомых. Можно насладиться спадающей жарой и кровавым закатом.

Обогнув дом по вросшей в газон тропинке, я выбежал на тротуар, взял привычный темп и устремился к группе однотипных коробок на горизонте. Справа протянулась цепочка фонарей, еще дальше — зубчатая кромка леса, в которую погружался багровый солнечный диск.

Я убил на испытания шагателей добрых полдня, но ничуть об этом не жалею. Во-первых, я увидел вблизи продукцию своего клана. Эти штуки очень дорогие и технологичные, даже в экспериментальные партии вкладываются огромные деньги. Во-вторых, во мне начала теплиться надежда, что создание робота, пригодного для уничтожения тварей, — не такая уж и фантастика. В-третьих…

Поток мыслей был прерван самым наглым образом.

У меня засветилось запястье.

Нет, не запястье, конечно же, а фенечка, подаренная Ариной. Едва не сбившись с шага, я уставился на плетеный артефакт. Что там говорила моя девушка? Браслет реагирует на присутствие церковников.

А вот и они.

По проезжей части, едва не касаясь бордюра, ползет серебристый «Руссо-Балт» с тонированными стеклами. Поравнявшись со мной, машина замедлилась до черепашьей скорости. «Чутье» молчит, «сверхвосприятие» не может проникнуть в салон «Руссо-Балта». Мне всегда не нравилась эта черта адептов Баланса. Любят они отгораживаться от мира артефактами.

Заднее стекло бесшумно втянулось в дверцу.

— Ты ведь понял, что это мы, — сказал Патриарх Мефодий.

— Понял, — согласился я, продолжая бежать.

— И?

— Я под протекцией. А разговаривать нам не о чем.

— Вот здесь ты ошибаешься, — мягко улыбнулся церковник. — Если задержишься на несколько минут, я попробую тебя удивить.

Агрессии нет.

Со мной действительно хотят пообщаться.

Впрочем, агрессия и не нужна при задержании опасных преступников. Только холодный расчет. И предельная концентрация.

Перехожу на шаг.

Бесконечное какое-то воскресенье. Простой люд отдыхает, жарит шашлыки, собирается на семейные обеды или радует себя шопингом. А я наблюдаю за тем, как трехметровые роботы хреначат фамильяров и веду пустопорожние диалоги с религиозными фанатиками.

— Что вам нужно, Мефодий?

— Садись в машину.

— Нет.

— Ты же под протекцией. Чего боишься?

— Не доверяю верующим, — честно признался я. — У вас особенная, нелинейная логика. А машины напичканы артефактами.

— Ладно, — неожиданно легко сдался Мефодий.

«Руссо-Балт» остановился, и церковник выбрался наружу. Вздохнув, я подождал, пока неприятный попутчик поравняется со мной. Дыхание практически вернулось к норме.

— Ты участвуешь в конкурсе, — сходу заявил Мефодий.

— О чем вы?

— Сам знаешь.

— Допустим. Вам что с этого?

— Хочу договориться. Ты будешь представлять интересы Церкви в Клубе Девятерых. Такой шанс выпадает нечасто — с твоими предшественниками у нас отношения не заладились.

Ага.

Со мной заладились.

Вслух я сказал иное:

— Не вижу своей выгоды, Мефодий. Переговоры подразумевают взаимные уступки. Поскольку вы не можете нанести мне вред, то вам и предложить нечего.

— Да, — печально улыбнулся собеседник, — ты прав, вне всякого сомнения. Вот только забываешь ты, мерзкий вселенец, о том, что Клуб Девятерых защищает исключительно тебя. Не господина Хараду. Не Виталия Сыроежкина, управляющего твоими делишками. Не мастера Фэна. И уж тем более, не твою любимую девушку Арину, беглую монахиню, сумевшую избежать наказания за неблаговидный проступок. Только тебя.