Возвращение. В объятиях лорда тьмы (СИ) - Арсе Доминика - Страница 28

Но Беатриса сжимает ещё. Картинка чернеет, и я сдаюсь. Ноги подкашиваются, падаю.

На земле жадно глотаю воздух, с торжественным отчаянием понимая, что меня отпустили.

– Это жалкое создание не заслуживает внимания высшего, какая мерзость, – раздается над головой раздосадованное. – И какое разочарование. Я не могу убить её из – за метки Дома! Рикард, ты совсем обезумел, раз дал ей лучшую защиту!

Придя в себя, я попыталась подняться, но не осмелилась этого сделать, ибо Беатриса стояла прямо надо мной и продолжала сверлить хищным взглядом.

– От тебя несет младенцем, но сладкий запах невинности проходит, – прокомментировала. – Рикард не может любить, его сердце в тысячи крат холоднее льда. А для утех ты слишком слаба. Ничтожество, не считай, что избежала участи. Когда падёт купол и последний оплот этого человеческого королевства, гончие настигнут всех. Им знаки Домов не являются запретом, как и для вновь обращённых впрочем тоже.

Беатриса отступила. А я поднялась и уловила удивление во взгляде.

– Ты готова бороться? – Усмехнулась, обнажая клыки.

Я продрала горло, прокашлялась.

– Если ты его невеста, совет вам да любовь, – выпалила в ответ. – Меня в свои интриги не впутывайте.

– Дерзить смеешь? – Нахмурилась вампирша.

– Нет, не смею, что ты, – выставила ладони вперёд. – На самом деле устала попадать в странные ситуации. От меня все чего – то хотят. И никто не спрашивает, чего же хочу я.

– Ну и чего же ты хочешь, ничтожество? – Произнесла Беатриса брезгливо.

Хотела признаться, что желаю свалить из этого дурдома. Но судя по всему, эта невменяемая, влюбленная в своего Рикарда, не поймет. После того, как меня придушили слегка, я к нему никаких чувств не питаю, лишь интерес определенный. Коль он на меня метку какую – то магическую повесил, это что – то да значит. По крайней мере, при встрече не сожрет.

Или наоборот. Метка может говорить всем вампирам, что я его… хм, только его. Что – то я запуталась в собственных рассуждениях о намерениях вампирского лорда.

– Королевского внука разыскать хочу, – ответила после недолгой паузы. – Беатриса, ты не в курсе, как его можно вернуть безутешному деду?

Беатриса округлила глаза, а затем неожиданно и громко рассмеялась. Только сейчас заметила, что из таверны никаких звуков не доносится больше. Да и вокруг, будто вымер город. Тишь да гладь. Только сверчки трещат обыденно и неизменно.

– Рикард знает, – ответила вдруг серьезно. – Хочешь повидать его? Давай. Особняк Первоцвета тебе нужен, там он будет тебя ждать, не сомневайся. Ах да, место сие за вашим тающим куполом. Какая досада.

– Нашей встрече с ним ты вряд ли будешь рада, – насторожилась я. – Зачем предлагаешь это?

– Это мой тебе ответ, – обрезала надменно. – Принимай, как знаешь.

Развернулась и пошла в темному элегантной походкой, виляя обтянутым в серую ткань подкаченным задом. Так и хотелось поддать. Да сил уже никаких. Но стоило ей пропасть из виду, что – то отпустило, будто некое поле давящее схлынуло. Сразу звуки наплыли человеческие, мир ожил.

Вернулась в таверну через задний двор. Мила увидела меня, затряслась.

– Как найти Клариссу? – Задала вопрос ей в лоб.

Рыцарша, шастающая за кордон, должна помочь в одном назревающем деле. Потому как достало мне от всех, кого ни попадя получать, при том ничего не понимая. Как ни крути, Рикард – ключ ко всему. Он ответит на все мои вопросы!

За всё мне ответит, скотина такая.

– У неё дом здесь неподалеку, – протараторила вибрирующим голосом кухарка. – Я… я провожу.

Двухэтажный дом стоял обособленно среди простеньких деревянных. Кухарка срезала пару улиц по полной темени и безошибочно вывела к нему. В окнах горел тусклый свет. Поэтому я не переживала, что кого – то там разбужу. Но я не ожидала увидеть на пороге сэра Боргуля, когда замахнулась стучать по двери. Он открыл так молниеносно, что занесённая для стука рука чуть не махнула вхолостую. Точнее не угодила в район широкой груди, облаченной в льняную рубаху.

– Ты?! – Ахнула квадратная морда, пряча за спину сверкнувший лезвием кинжал. – Краса неписаная, Джулия моя ненаглядная! Ты заходи, заходи, а то ночь неспокойна, амулеты разгорелись от нечисти. Кабы не утащили в подземелье собаки зубастые.

– А ты бабу не пугай, – раздался грубый голос Клариссы. – Та самая? На ловца и зверь бежит.

– Она, она, сердце моё укравшая, – залепетал здоровяк, впуская. – Погляди на невесту мою. Познакомься, сестрица. Я уж в таверну собирался за тобой, а вот ты и сама…

– Ты?! – Ахнула теперь огромная женщина, уставившись на меня сверху – вниз.

– Добрый вечер, – произнесла я, выдавив улыбку. – Приятно вновь увидеться с вами, леди Кларисса.

Рыцарша погрустнела.

– Брат, тебя слишком часто по башке бьют, раз запал на такую. Чего припёрлась?

– Дело есть, – ответила, протягивая мешок с монетами. – Государственной важности.

– Какой, какой?! – Нахмурилась женщина, принимая деньги. Видимо, руки сами потянулись. Хватательный рефлекс сработал на ура.

– Королевской, – уточнила я. – Вы наняты королем по секретному поручению.

– Энгелем?! – Вновь ахнула Кларисса.

– Именно! – Торжественно воскликнула я. – Вам выпала великая честь отправиться за купол на поиски его пропавшего внука. По выполнении миссии, получите сундук золота. Большой – пребольшой!

– Здесь какой – то подвох, – произнесла задумчиво рыцарша, после недолгой паузы.

Боргуль выхватил мешок и высыпал монеты в огромную ладошку.

– Да нет, сестрица, всё в порядке, – выдал, проверив одну на зуб. – Коль его величество на нас полагается, да не посрамим род наш! А восславим!

– Собирай команду, – произнесла женщина на выдохе и посмотрела на меня с укором. – Что ж ты так неудачно – то зашла. Всё у нас без передыху.

– Я с вами пойду, – произнесла со сталью в голосе.

– Ни в коем разе, – буркнул Боргуль. – Не перенесу я твоей погибели, любовь моя.

– Это условие короля, – выпалила я, затаив дыхание. Но в сердце уже торжествовала: легко же их провела, слишком легко… Как детей малых, даже стыдно в какой – то момент стало.

– Да пусть идет, – отмахнулась женщина и добавила ехидно. – Дохлая баба в сердце горячем не жилец.

Красным заревом оповестил мир о рассвете, и мы двинулись толпой гремящих железом рыцарей. Полностью экипированных, но всё равно недовольных.

Даже мне подобрали костюмчик из трофейного добра братца с сестрой. Что, похоже, обожали кромсать и грабить обращённую в вампиров знать. Иначе откуда столько расписных кафтанов, кожаных штанов, да плёток с лифчиками в сундуках!

Боргуль набрал полтора десятка мужей и парочку женщин – блондинок. Дамы навскидку за тридцать мне приглянулись сразу. В отличие от закованных в броню ребят, обе в лёгких кожаных доспехах, обтягивающих штанишках и со здоровенными луками за спинами. На бледных лицах деловая озадаченность, и никакой наивности. От отряда девицы держались обособленно, чуть позади.

Если мужчины, глядя на меня, посмеивались, то эти две вообще внимания не обращали. Или делали вид самой невозмутимости.

Я может и бесполезная на вид, раз кинжал мне самый мелкий дали со скептическим видом, но бегаю быстро, и визжу так, что глаза у вампиров полопаются. Без серебра, конечно, скверно, но я же под охраной самого мощного рыцаря города!

Синевой от барьера веяло задолго до того, как мы подошли к нему на пустыре близ разорённых старых избушек с поломанными курьими ножками. Плотные переливы чистой энергии завораживали глаз, но, похоже, только мой, в особенности левый. Ибо в правый какая – то соринка попала, и, гадость такая, никак не хотела вымываться слезой. Тёрла, пока не защипало.

Группа двинулась прямиком к препятствию, за которым виднелась искажённая местность, оккупированная злобными существами.

Первые рыцари в стену купола врезались, как в желе и продавились дальше. Поле словно живое, залило прорех и приняло новых смелых мужей. Обе женщины обогнали меня и занырнули, пригнувшись. Я же двинулась последней с твёрдой уверенностью, что пройти – это раз плюнуть. Ага… чуть не стошнило. Дыхание перехватило на миг, но я сумела вырваться из вязкой субстанции, приложив немало усилий. Вот она и разница, когда вампир переносит и когда сама – сама.