Tobeus (СИ) - Тауров Илья - Страница 41

Вскоре нам показали карты, на которых можно было увидеть и себя и наших врагов. Оказалось, что миллионная армия Мусаева распалась на три части, которые организовали неполноценные государственные образования, однако эта неполноценность не помешала им выдумать названия и к северу от нас располагалась Сибирская Республика, которая на наших картах тянулась до самого моря на сверху, с одной стороны её подпирали уральские горы, с другой, чёткой границы на востоке данная страна не имела, в общем они заняли приблизительно бывшую территорию тюменской области. На востоке от нас находилась Байкальская Республика, с городами вокруг, естественно, Байкала и со столицей в Иркутске, это были наши союзники, правда изначально все три «страны» должны были быть союзниками. Но получилось так как получилось.

Основные же враги, оставленные, так сказать на потом, располагались на западе за горами и на юге России, выходит европейцы немного сменили места своего обитания. Офицеры условно разделили их на земли ЮА и СА — южную европейскую армию и северную, по их словам, деление условно, так как сами они там государств не создавали, а сейчас там образовано что-то подобное на рабовладельческий строй. Русских людей угнетают и вынуждают работать, чтобы снабжать свои армии и самих себя. Кого-то мне это напоминает, но вмешиваться в ход урока я не стал. И вот чтобы нам восстановить Россию, говорят офицеры-учителя, надо побороть предателей на севере, которые вероломно, вместо наведения порядка на своём участке напали на южных соседей, то есть на нашу ЦРР.

В общем-то по той информации, что нам давали, эта операция не должна была быть сложной, так как численность Сибирской армии раза в три меньше нашей, как и населения, а не один их город не сравнится по количеству людей, инфраструктуре и прочему с нашими городами, а тем более Новосибирском. У них было преимущество в наличии авиации, которой у нас не было совсем, но применить её невозможно, так как наша армия равномерно распределена между мирным населением, которое бомбить не решился бы никто, во-первых, это будущие кормильцы, а во-вторых какое бы мнение сложилось о тех, кто убивает своих же граждан.

Тренировки по стрельбе, по рукопашному бою, тактике войны, рассказ о лицах руководящих Сибирской Республикой, все это составляло учебные будни.

Нашего же генерала и руководителя звали Андрей Леонидович Гронский, один из самых свирепых соратников Мусаева, по крайней мере по рассказам наших офицеров, чуть ли не единственный продолжатель его дела, который под давлением пошёл на этот сговор с разделением армии и созданием новых государств на территории России, генерала Байкальской Республики звали Котов Александр Александрович, не менее приверженный идеям Мусаева человек, на этой почве у наших республик и сложился вечный союз. А вот Лукин Владимир, оказался предателем. И теперь нам было необходимо взять Сибирскую Республику, которой он руководил, под свой контроль.

Не каждый из мародёров попал в ряды армии, нас посоветовали командиры отрядов, то есть конкретно меня посоветовал Сергей, не за мою боевую доблесть или потому что он видел во мне страшную угрозу для врагов. Всё проще — очень большие шансы, что я, никогда не участвовавший в атаке, тем более в штурме города, просто не вернусь назад, а погибну там один из первых.

Нападение было намечено на начало июля, количество боевых солдат вместе с офицерами там не должно было превышать ста тысяч человек, против наших трёхсот, и это только боевых солдат, с мародёрами может быть тысяч четыреста составляла численность нашей армии. Естественно никто не хотел брать и бросать все силы туда. По тому, что сообщали офицеры, СР испытывала огромные проблемы с техникой и оружием, это не мудрено, так как весь трафик оружия уж точно контролировали мы, а множество танков и самолётов, осталось в европейской части России, сейчас ни у кого их не было много, запустить же заводы, которые находились в глубине Сибири и далее на восток сейчас не представлялось возможным, слишком много чего понадобилось бы купить в Китае, а денег на это никаких не было. Правда потом окажется, что Китай может и без денег предоставить военную технику, но на особых условиях, об этом позже. Сейчас же нас ждала битва на миномётах, автоматах, ножах и гранатах, хотя и парочка танков имелась, но рисковать ими никто не хотел.

Позже стало известно, что армия, которая будет нападать на Нижневартовск и Сургут составит около ста тысяч человек, учитывая наше преимущество в боеприпасах и то, что часть их армии вполне вероятно перейдёт к нам, некоторые офицеры говорили о том, что данное количество можно сократить вдвое, но спасибо судьбе, что их никто не послушал.

Я выступал по-прежнему в роли рядового, но это был уникальный шанс подняться в армию боевых солдат навсегда, если какой-то офицер тебя посоветует за особенную отвагу, мне нравилась эта перспектива, потому что моя обеспеченность возрастёт в разы, я даже буду получать небольшие деньги, Наталья снова станет радостной, и я навсегда забуду про грабёж гражданских, хотя в общем-то несколько месяцев я уже не занимался этим, ну или чуть меньше. Конечно же каждый раз как мы выезжали в деревни, я испытывал чувство стыда за то, что делаю, так как люди довольно тяжелым, чуть ли не первобытным трудом добывали себе еду, а мы успешно каждый раз что-то отбирали, хотя я понимал, что если не отбирать, то отдавать просто так, по своей воле никто ничего не будет, а есть нам надо. Правда следом я думал о том, что наша армия медленно постоянно растёт, пополняясь теми, кто всласть намародёрствовал на европейской части России, иногда к нам прибивались даже солдаты Европейской Армии, за эти годы подтянув уровень русского языка до высокого уровня и уставшие от раздрая в собственной новой стране.

И наступление случилось, рассказывать тут к сожалению, а может быть к счастью нечего, потому что мы его с треском проиграли, за их армию бились даже простые люди, это было то, чего мы никак не ожидали, а также, в отличие от нас они готовились к нападению ещё до того, как мы его задумали: заминированные дороги, засады, очень развитая разведка. Но наши генералы не сдавались, и отправляли туда людей снова и снова, а я снова и снова выживал, каждый раз мы пробирались всё ближе к городам, хоть за них и сражались гражданские, но они не могут тягаться с профессионалами, к которым я уже мог относить и себя, потому что офицер, его звали Георгий Шляпников, рекомендовал меня к зачислению в боевую армию, это было просто прекрасно, но туда же попал и Сергей, который оказывается не только отправил меня на войну, но с удовольствием пошёл и сам, и мы оказались в том же положении, что и будучи мародёрами, он сержант, а я, соответственно, рядовой.

Воюя и видя почти каждый месяц как погибают мои знакомые, которые на войне особенно быстро становятся друзьями, я до сих пор не знал, как выглядит наш главнокомандующий, генерал Гронский, в кабинетах офицеров не было его фотографий, а сам он руководил действиями наших армий удалённо, в общем-то он и не должен был расхаживать где попало, чтобы мы не него посмотрели.

В одной из подобных вылазок я пропустил первый день рождения сына, Наталья уже открыто ненавидела меня и почти проговаривалась за что: что я могу погибнуть там, а ей не на кого будет опереться, и как она будет жить с ребёнком в этом мире, мне было стыдно и я испытывал вину перед сыном, зная, что только одна пуля может обречь его на нищенскую и голодную жизнь. Даже мне когда-то было восемь лет, когда я остался без родителей, а ему только-только исполнился год, он только пытается что-то произнести и сейчас беззащитней новорождённого щенка. Но солдат не может выбирать, я конечно мог бы вернуться в мародёры, тогда бы жизнь была бы ненамного сытей, чем если я просто погиб на войне. В этом случае кстати, её будет обеспечивать армия, скудно, но лучше, чем никак. А этому парню, кажется, что нужно много еды, потому что он был очень крупным уже в детстве, я видел других детей его возраста и он был заметно больше, я не понимал, что это за аномалия, потому что мой рост не дотягивает даже до ста восьмидесяти сантиметров, а Наталья ещё ниже, сын же, похоже, решил суммировать наши с ней размеры.