Императорские изгнанники (ЛП) - Скэрроу Саймон - Страница 47

- У вас, парни, самая важная задача из всех. Вы – глаза и уши нашей колонны, поэтому вы должны быть начеку и подавать сигнал, если увидите что-то важное. Если мимо вашей позиции пройдут торговцы или пастухи, поговорите с ними и узнайте, нет ли у них полезных сведений. Все, что не охвачено сигнальной системой, которую мы изучили прошлой ночью, означает, что вам придется отправить одного из ваших людей обратно в форт. То, что я сказал Плацину, относится и к вам. Выполняйте свои приказы и ничего более. Все ясно?

Они кивали или бормотали свое согласие, и Катон внутренне вздыхал от досады, что приходится полагаться на таких людей, когда он привык к мастерству и уверенности обученных людей из легионов и преторианской гвардии.

- Удачи вам, парни. Плацин, увидимся здесь через несколько дней. Что касается вас, ополченцы, я буду объезжать заставы, как только конный отряд центуриона Массимилиана достигнет форта. Убедитесь, что вы тщательно проверяете всех, кто приближается к вашим аванпостам, особенно это касается часовых. Я пережил чуму не для того, чтобы меня пронзил копьем какой-нибудь охочий до кабаньей охоты часовой.

Офицеры рассмеялись и улыбнулись, прежде чем Катон прочистил горло. - Да пребудут с вами боги! До встречи!

Он оставил Плацина отдавать приказ готовиться к выступлению, а сам направился обратно в штаб. Он все еще чувствовал слабость. Три дня в седле и недосыпание дали о себе знать, и он знал, что не должен перенапрягаться, если хочет быть достаточно бодрым, чтобы повести своих людей в бой, когда представится возможность. У него было много административных дел, требующих его внимания, но он был намерен отдохнуть и набраться сил в течение следующих дней, пока будет готовиться оборонительная система для сдерживания врага.

Возвращаясь в штаб между бараками, он не мог не испытывать некоторого беспокойства по поводу спокойствия противника, пока колонны маршировали по острову к фортам. Не было никаких известий о новых нападениях, ни попыток устроить засаду или даже преследовать их – удивительное упущение, учитывая отсутствие достаточной конницы, которая могла бы отогнать и преследовать любых разбойничьих всадников. Это не предвещало ничего хорошего. Он чувствовал, что враг что-то замышляет. Каковы могут быть их намерения, он не знал, но должен был быть готов действовать в тот момент, когда они проявят себя.

*************

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Это был долгий, жаркий день, и обнаженная кожа Клавдии покалывала от солнечных ожогов, когда она снимала повязку, испачканную потом, и рассматривала результаты своей работы. Балка тянулась по всей длине разрушающегося склада, который она решила превратить в свой таблиний. Он располагался на террасе среди оливковых рощ ее небольшой виллы. Когда-то он использовался для хранения сельскохозяйственных инструментов, но с тех пор, как предыдущий владелец решил сосредоточиться на разведении лошадей, он был заброшен. Окна выходили на запад, с видом на море в нескольких километрах вдалеке, и отсюда открывался захватывающий вид на закат. Она убрала ржавые инструменты и мусор внутри здания и попросила плотника вырезать дерево для решетки, которая станет рамой для виноградной лозы, создающей тень, пока она будет лежать на ложе и почитывать Вергилия.

Возведение опор и угловых скоб, а также крепление балок, поддерживающих решетку, было для нее непосильной задачей, и декурион привел с собой двух германцев, чтобы обеспечить необходимый ручной труд. Клавдия наблюдала за их работой в перерывах между уборкой внутренних помещений, готовясь побелить стены снаружи и внутри. Теперь, когда работа была закончена, она осмотрела его со всех сторон. Она уже думала о том, что ей понадобится для обустройства дома: стол и свободные кушетки для гостей. Как только она задумалась об этой перспективе, ее мысли обратились к Катону. Она почувствовала укол беспокойства из-за того, что он отправился в поход, не дождавшись полного выздоровления. Это было глупо с его стороны. Ему следовало дать себе время на восстановление сил. Она улыбнулась про себя. По правде говоря, она надеялась, что он задержится с отъездом из лагеря Шестой когорты, чтобы она смогла провести с ним больше времени.

Катон не помнил, но наверняка подозревал, что она видела каждую деталь его тела, когда ухаживала за ним во время болезни в башне маяка в гавани. Раздев и обмыв его, она гладила его кожу, когда он спал или отдыхал. Время от времени она проводила пальцами по его шрамам, размышляя о том, откуда они у него и какие земли он, должно быть, видел за годы своих кампаний по всей Империи. Сама она путешествовала очень мало, так как выросла в Риме и была оставлена там сначала Сенекой, а затем Нероном. Не считая двух поездок в императорский дворец в Байях, плавание по Нашему морю до Сардинии было ее самым дальним путешествием. Учитывая строгие условия ее изгнания, вполне вероятно, что остаток своих дней она проведет на этом острове. Она знала лишь несколько мужских тел также близко, как тело Катона, и это только усиливало ее влечение к нему. Если боги будут добры, он сможет провести некоторое время в Тарросе после завершения своей кампании, и она сможет узнать его поближе. Она ощущала, что ее чувства взаимны, и ей было приятно предвкушать, как она покажет ему свой домик и будет развлекать его там, наслаждаясь закатом и ароматом цветов, которые она высадит вокруг террасы.

- Эта хорошо? - гаркнул один из германских телохранителей.

Клавдия повернулась к ним. Декурион и двое его подчиненных разделись до пояса, чтобы работать над сооружением решетки, и их мускулистые торсы блестели от пота в медовом сиянии послеполуденного солнца. Германцы, даже более крупные, чем их декурион, завязали свои длинные светлые волосы назад полосками ткани и широко ухмылялись в ожидании ее вердикта.

- Эта хорошо.

- Мы закончить. Идти... - Германец сделал паузу и нахмурился от разочарования, а затем изобразил, как кладет что-то в рот. - Идти и есть. Ха!

Клавдия радостно засмеялась.

- Да, сегодня мы все заслужили хороший ужин. Я попрошу повара приготовить нам что-нибудь особенное.

Германцы смотрели на нее безучастно, поэтому она кивнула декуриону, и тот перевел. Их глаза загорелись при мысли о еде.

- Пусть твои люди наденут свои туники, возьмут оружие и инструменты, и мы отправимся на виллу.

- Да, госпожа.

Клавдия вошла в домик и взяла кисти и ведро, которые принесла с собой. Внезапное ощущение озноба заставило ее задрожать, и она накинула на плечи шаль. Она решила, что ей нужно хорошенько выспаться, чтобы восстановить силы. Она в последний раз оглядела интерьер. Единственным неудобством, связанным с этим зданием, было отсутствие воды. Поблизости не было колодца, и воду приходилось носить с виллы, чтобы наполнить корыто в задней части домика. «Это должно быть работой для одного из домашних рабов», - напомнила она себе. И это же напомнило ей о том, что нужно спросить о рабе, который пропал с виллы накануне. Один из кухонных мальчиков. Утром его отправили собирать дикие травы, и с тех пор его никто не видел. Возможно, он сбежал, хотя это маловероятно, учитывая, что за это его могут жестоко избить, если его схватят и вернут. Клавдию больше беспокоило, что он мог упасть и пораниться, поэтому она отправила на его поиски трех человек из конюшни. Она сделала мысленную пометку спросить о новостях, как только они доберутся до виллы.

Когда она вышла с ведром и щеткой, то увидела, что германские телохранители уже надели туники и накинули на плечи пояса с мечами. Один из них нес ящик с молотками и гвоздями, а другой держал на широких плечах лестницу. Декурион подошел к ней и протянул руку.

- Я возьму это на себя, госпожа.

- Спасибо, - ответила Клавдия. Она отдала ведро, затем повернулась, чтобы в последний раз проверить их работу, прежде чем отправиться по тропинке, ведущей через оливковые деревья к вилле, до которой оставалось не более метров восемьсот.