Танец с Тенью (СИ) - Кроноцкая Нани - Страница 27

— Лер, я тебя обожаю. Знаешь, как омерзительно ощущать себя марионеткой? Только что ты был драконом, а тут раз — и кукла.

— Ага. Ты все это с кровью придумал для того, чтобы из пупса снова стать рептилией? Мелко и подло, сиятельный. Я найду способ страшно отомстить. В следующий раз будешь пить лишь манговый сок. И никакого алкоголя. Как тебе кара?

— Ошеломительно. Только не это, друг. Все. Ты свободен, я дописываю протокол и ползу сдаваться беспощадному Кла. Только одно еще.

— Опять? Вот так, вероломно?

Лад достал из стола еще один формуляр.

— Мелочь. Клятва о молчании. Обведи эту руну вот тут, подпиши и тут палец прижми. До особого разрешения. Все. Уползай, хвостатый, видеть тебя не могу. Только особо не далеко ползи. Очень скоро я тебя вызову.

Лер тяжело встал, надел свой уютный и теплый свитер, посмотрел на быстро светлеющее небо за окном и «уполз» домой, в Нору. К своей ненаглядной кроватке.

21 мая, Гурзуф

Спустя полчаса после эффектного «явления Арины народу» Фил резонно предложил перенести разговор в менее многолюдное место. После недолгих споров было решено отправиться в Гурзуфский парк, благо с некоторых пор «парк Ришелье» был закрыт на фундаментальную реконструкцию, а проход через Сумрак открывал иным туристам расширенные возможности.

«Непростой» Аринин фамильяр — Леонид, чуть было не ставший камнем преткновения между величайшими ведами этого мира — тихо растворился в горячем воздухе Гурзуфа. Никто не помнил, когда он исчез, и никому не было сейчас дела до непутевого гнома. То есть кота. То есть Леонида. По их негласному соглашению, этот щекотливый вопрос был отложен до лучших времен.

Минуя живописные гурзуфские улочки, такие уютные и домашние, каждый камень которых помнил поступь величайших вершителей всемирной истории, пройдя Пушкинскую набережную, азеркины добрались до входа в парк. Вышли в Сумрак, внезапно обнаружив удивившую всех сумеречную кассу парка. Приобрели у скорбно потиравшего пустые глазницы голема экскурсионные билеты и вышли из Сумрака прямо у роскошной оливковой аллеи с рядами деревянных лавочек в тенистой мгле веток.

Людей вокруг не было, впрочем, и каких-либо заметных работ по реконструкции парка тоже было не видно.

— Ну-с, сиятельные сьерры… — обернулся Павел, чинно подхвативший под локоть Арину.

Они шли впереди, немного от них отставая, шли негромко переговаривающиеся Фил под руку с Ди и закинувший руки за спину Илья с видом подчеркнуто независимым и гордым.

— Пришло время обсудить наше бестолковое расследование, — закончил фразу Павла Илья.

— Ну… или так. Присядем, — Паша был привычно невозмутим.

Они забавно смотрелись с Ариной под руку: практически одного роста, он — подчеркнуто скромно одетый, малозаметный крепкий мужчина средних лет, и она — пламенеюще-яркая, загорелая, вызывающая в этих своих шортах и топе, лишь подчеркивающих тугие линии юной фигуры и длинные ноги.

Глядя на нее, Фил откровенно нервничал, часто пожимая руку Ди у себя на локте, шутя и балагуря всю дорогу к Аллее. Он называл Ди «сестренкой», и если поначалу ее это неимоверно раздражало, то уже по дороге к парку она лишь посмеивалась в ответ. Братишка так братишка. Хоть только по паспорту. Ей всегда хотелось иметь рядом человека не просто близкого — родного. Пусть будет. Тем более что Фил действительно вызывал в ней воистину сестринские чувства. Хотелось взъерошить его серую голову и шепнуть на ухо: «Ты чего, Фил, не дергайся, это же Паша!».

— Итак, еще раз. Мы имеем: тренировочный поединок в зале. И мне хотелось бы еще раз выяснить все его мельчайшие подробности. С вашего позволения я еще раз побеседую с каждым по-отдельности. Тринадцать свидетелей поединка и два его участника. Я ничего не упускаю?

Паша увлеченно чертил на мраморной дорожке какую-то схему, похожую на магический круг. Отломленный тут же оливковый прутик оставлял полупрозрачные зеленоватые следы на светлом мраморе.

— Пока все верно. О поединке действительно стоит поговорить детально, тем более что у нас тут два его участника и один свидетель. К сожалению, Леонид растворился, — проворчал Илья.

— Надо будет — призову. Он у меня на договоре, куда денется, — лукаво усмехнулась Арина.

— Прошу прощения, я продолжу. Итак. После завершения поединка…

— Он был завершен принудительно, кот вызвал Ипполита, Аманс прервал поединок заклинанием.

— Очень интересно, особенно интересно то, что ни на одной видеозаписи на камерах наблюдения это не запечатлено. Можно считать факт ретуши видеодоказательств доказанным.

— Да. Нужно будет подключить аналитический отдел и восстановить запись, — молодой Корвус что-то записывал в инопланшете.

— Дальше? — Паша нетерпеливо воззрился на Фила.

— Дальше я унес Ди в медблок, получил выговор от Аманса за недостойное поведение на тренировке, покаялся и был выставлен из палаты… — Фил перевел взгляд на Ди — вместе с подоспевшими Ариной и гномом.

— Арина, почему вы оставили курсантов? — голос Паши был спокоен, но стальные нотки явственно прозвучали.

— Я не дежурила в эту смену, и вообще — в этот день. Наставники на тренировке были, от всех сторон… погодите. А кто был от серых? Пять пар поединков и трое наставников. Плюс я, плюс кот, плюс инкуб. Шестнадцать. А у нас — пятнадцать, — ведьма изменилась в лице. — Яги, где они носят кота, когда он нужен! Кто там у нас дежурил от конторы?

— Еще одно недоразумение. Продолжайте.

Корвусу все нравилось, он даже повеселел.

— Сколько, вы сказали, было пар?

— Пять. Все табло горели, я это помню отчетливо.

Фил напряженно грыз очередную веточку оливы, ерзая на лавке.

— А ног на видео было…

— Шесть. Вместо… десяти? Если считать, что наставники выходили вместе с курсантами.

— Меня утомила эта арифметика. Понятно, что все непонятно, и совершенно неясно, что с этим делать, — пробормотала Арина, яростно тыкая тонкими пальцами в монитор инофона.

— Хорошо, давайте о земном и ощутимом. Ди, ты осмотрела дверь зала?

Паша резко к ней развернулся, щурясь на солнце, и с громким хрустом сломал ветку, служившую ему карандашом.

— Да… а…

Ди мучительно покраснела. Яги! Забыла! Кастрюлья голова, как она могла забыть об этом? Оперативник, представитель конторы. Пирожок с гвоздями она, а не оперативник!

— И как тебе следы крови на камнях поребрика слева? — Канин смеялся одними глазами. — Мне тоже показалось, что их старались убрать, но не слишком удачно.

Ди судорожно сглотнула и подняла на него глаза. Ох, Паша, Паша…

— Кровь? — Арина даже подскочила. — Это же… это в корне меняет дело! Речь может идти о преступлении, а не о рядовом загуле молодых и горячих курсантов.

— Сиятельная сьерра Арина, если бы речь шла о простом приключении, вы бы не имели удовольствия меня тут видеть. Верите?

Он слова лукаво улыбался.

Ведьма упала на лавочку.

— Теперь верю. Кровь отправили на экспертизу?

— Обижаете. Даже взяли запаховый и эмоциональный следы. Да только они обрываются. У самого берега, и над этим фактом стоит поразмыслить…

— Ну, заметать следы не так сложно… — начал было Фил, но Ди его перебила:

— А что там не так, Паш?

— Для банального «заметания» были использованы дорогущие одноразовые артефакты. Это как давить мышей танками. Или летать на работу в соседний квартал на «боинге». О чем нам это говорит?

— Либо это работа не иных, либо…

— Либо «коричневые», — завершил фразу внезапно вышедший из Сумрака гном.

И все разом замолчали.

— Смотрю, вы все восхищены? Не благодарите, я пришел на вызов фамильяра и ничего, кроме этого дела, обсуждать не намерен.

Леонид стоял испуганный, но решительный.

— Валяй уже давай, не бойся, прямо сейчас мы тебя линчевать не будем.