Сердце дракона. Том 18. Часть 2 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 10

— Не думаю, что мое самоубийство как-то поможет в спасении Лэтэи. Или ты намерился помочь мне добраться до земель Бессмертных в виде бестелесного духа?

— Неужели я слышу неуверенность в голосе прославленного генерала?

Хаджар оставил колкость без комментариев. Он в любом случае собирался именно так и поступить — вызвать на бой Нарнира. Даже успел придумать план, как он смог бы задержать волка на достаточный срок, чтобы Бадур опомнился и сделал единственно правильный выбор — попросту поднял полено и вместе с Хаджаром двинулся бы в дом.

То, что волки не напали ни на Бадура, ни на Хаджара, говорило о том, что они не могли этого сделать. А значит — ничто не мешало северянину вместе с генералом попросту проигнорировать стаю.

Что же касательно бегства с поединка, то Хаджар бы составил вызов таким образом, что это никоим образом не считалось бы «бегством».

Сколько в этом чести — судить слушателям песен бардов.

— Неплохой план, генерал. Но Нарнир старый волк. Я слышал о нем легенды еще будучи малышом…

— А сейчас будто вырос… погоди, ты и мысли мои читать можешь?

— Я же сказал — капля твоей крови и темная магия… не суть. Я помогу, Хаджар. Моя магия, ненадолго, сделает тебя достаточно сильным, чтобы биться с Нарниром. Может не на равных, но… тебе ведь не привыкать, да?

— Предположим.

— Хорошо. Тогда бросай вызов, а я пока произнесу заклинание.

— И как я пойму, что оно подействовало.

— Поймешь… я лучше всего использую магию стихий, так что призову твою ветер…

— Отлично!

— И север… — закончил Артеус. — я чувствую его след на тебе. Не знаю откуда, ибо ты точно не рожден в стране этого северянина, и тем не менее. Впрочем — не важно. Тебе лишь надо биться с Нарниром столько времени, чтобы очнулся Бадур.

— Сбежать-то не получится в любом случае.

— Нам и не надо. Доверься мне. Я слышал ваш разговор. Если Бадур действительно Княжий сын, то у него его власть над сыновьями Феденрира.

— А ты-то откуда знаешь?

— Маг сказал. Начинай.

Маг сказал…

Весь мысленный диалог не занял и нескольких мгновений, так что, когда Артеус договорил, Нарнир еще только-только закончил смеяться.

— Ну так что, княжий сын, пустишь нас в дом? Мы ведь надолго не задержимся. А ты сможешь к своему отцу вернуться. Любимую обнять. Ну, если она за стро тридцать лет, конечно, не оплакав двух молодцев, не нашла себе третьего. У вас же, у людей, век — это срок длинный. Многое случится может и…

— Нарнир, — окликнул волка Хаджар.

— Генерал, — широко улыбнулся оборотень. — разве южан не учат, что, когда двое слово держат, третий лезть не должен? Не по чести поступаешь, а…

— Нет между вами слова, — перебил Хаджар, после чего вытянул клинок и провел по нему ладонью, а затем брызнул кровью на снег. — А между мной и тобой кровь есть.

Стая тут же притихла. Как самые обычные звери они уставились на вожака. Между ними не было особой любви и братских чувств. Простой инстинкт подчинения. И теперь они ждали, что же будет дальше.

Как поступит вожак.

Если примет вызов и победит — честь ему и почет, а стая будет лишь рада, что их ведет такой удалой волчара. А если нет, то… как бы ни был силен Нарнир, но стая целиком — сильнее. Да, они никогда не бросятся на него разом все, но это только пока вожак силен.

Умом такое человеку не понять.

Надо чувствовать.

И Хаджар чувствовал.

Нарнир вздохнул и почесал затылок.

— Вот зачем ты так, генерал. Не хотел я крови твоей, — судя по тону, вожак действительно не собирался драться с Хаджаром. — А теперь… теперь либо я тебя убью, либо мне придется в очередной раз, — вожак скосился на шрамы на своих оголенных руках. — брата собственного на поля вечной охоты отправлять. Хочешь крови между нами будет тебе кровь. Условия твои какие?

— Бьемся честно, — ответил Хаджар. — до сдачи или первой крови. Смерти я твоей не ищу. Согласен?

— Ты разве не слышал моей истории, генерал? Не боишься, что я сейчас стаю позову. Ты ведь не обозначил, с кем именно бьешься. Кровь твоя, против крови моей. А здесь моей крови, — Нарнир развел руками и каждый член стаи поднялся на ноги. Кто оружие достал, а кто зверем обернулся. — на реку хватит!

— Как пожелаешь, — Хаджар выставил перед собой Синий Клинок. — хоть всей оравой набрасываетесь, если такова честь детей Феденрира.

Нарнир прищурился.

— Хитер, — волк присвистнул, и стая успокоилась. — вижу не даром моя тетка, Её зимнее Величество тебе такой дар вручила. Не за красивые глаза и стать. Что же… и я смерти твоей не ищу, генерал. Нет, между нами, вражды. Родства даже больше…

Хаджар не стал спрашивать о каком родстве идет речь — прямом или метафоричном. Его это и не интересовало.

— Но раз уж мы бьемся, то надо биться за что-то, — добавил Нарнир, после чего указал кинжалом на перья в волосах Хаджара. — между нами волками севера и волками юга всегда были распри. И не дело тому, на ком одежды, сшитые руками моей тетки, носить перья, данные детьми волков с юга. Так что вместе с твоей кровью и поражением, я заберу это украшение, Хаджар Дархан, а вместе с ним и твою память о степных орках. Договор?

— Договор, — кивнул Хаджар.

— Тогда начнем.

И Нарнир широким жестом полоснул по руке. Стоило только первым каплям крови упасть на снег, как началась битва человека и волка.

Глава 1608

На мгновение Хаджару показалось, что на него кинулся огромный, черный волк. С горящими углями вместо глаз и паутиной уродливых шрамов, пересекающей шкуру. Но уже меньше, чем через удар сердца он поймал вражеские клинки в жесткий блок.

Терна, энергия, воля и мистерии пылали внутри энергетического тела Хаджара, позволяя ему выдерживать давление мощи Нарнира. А мощь эта была велика. Куда больше, нежели у тех духов, с которыми Хаджар бился на пути к дворцу Титании.

Такое впечатление, будто бы Хаджар принял на себя удар самой стихии. Стихии голодного, жестокого зверя, готово рвать любого, кто посягнет на его добычу и территорию.

— Сейчас самое время! — мысленно прокричал Хаджар.

Нарнир скалил свои зубы-клыки и бешено сверкал голодными до вида крови глазами. Нависнув скалой над Хаджаром, он давил на него, пытаясь закончить поединок всего одним ударом.

Стая ухала и гоготала, поддерживая своего лидера. И только несколько из них затаились — самые могучие и жестокие из сыновей и дочерей Феденрира. Они ждали осечки от главаря, чтобы прыгнуть и вцепиться тому в горло, забрав корону стаи.

Нарнир не собирался давать им ни единого повода.

Снег вокруг сражавшихся постепенно испарялся. В небо змейками поднимались ленты пара. При этом энергия и мистерии практически не проявлялись эхом в реальном мире, так что мгновение боя выглядело будто бы бились два смертных.

И вдруг Хаджар почувствовал что-то…

Что-то, что сложно описать. Как описать тому, кто не видит ветра, как тот выглядит. Как чувствуется его сила внутри собственного тела. И как описать, когда холод далекого севера вдруг окутывает тебя суровым покровом, дающим не то, чтобы силу, а скорее… способность преодолеть свою слабость.

Хаджар выдохнул и с его губ сорвалось небольшое белое облачко.

Вес Нарнира стал неожиданно легче. Не легким, а именно — легче. Настолько, что Хаджар смог оттолкнуть его в сторону, а затем с удивлением посмотреть на свой меч.

К узору парящей сквозь облака птицы Кецаль добавились снежинки, саваном тянущиеся за его хвостом вдоль шлейфа игривого ветра.

Хаджар провел пальцами по лицу и вдруг понял, что то, что ему показалось касанием севера, на самом деле отобразилось полосами расплывшейся именной татуировки. Теперь она покрывала не только руку и половину груди, но поднялась до самого виска.