Сердце Дракона. Том 19. Часть 1 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 13

Аэй, зашипев, на сей раз уже больше не танцевала.

Её движения стали еще более резкими и рваными. Каждый раз стоило её ладони выпрямиться, корпусу лишь податься вперед, как кинжал тут же выныривал с непредсказуемой стороны и, уже наметив точку для удара, тут же возвращался обратно, чтобы вновь завиться вокруг Аэй, а потом, в очередной раз соскользнув по волнам её тела, отправиться в полет.

Хаджар же, приковывая к себе всеобщее внимание, все так же сохранял неподвижность. Он стоял перед Аэй и всякий раз, когда кинжал Шепота Моря приближался к его телу, зрители, и без того боявшиеся даже вздохнуть, словно затихали еще сильнее. Каждый из них думал — ну вот сейчас, в этот момент, Хаджар должен взмахнуть клинком, должен попытаться уклониться. Он лишь стоял и смотрел перед собой, а кинжал, из хищного неудержимого аспида, обернулся испуганным ужом. Он лишь делал вид, что может ужалить, но так и осмеливался укусить.

Для тех учеников у кого почти не имелось опыта в подобных сражениях все это, выглядело дико — почему Шепот Моря, сильнейшая поединщица Сумеречных Тайн, боялась атаковать противника. Разве не она носит регалии одной из сильнейших мастеров. Разве не её пророчат на смену Факри — на должность старейшины пути воинов.

Но любой, мало-мальски опытный мастер в движениях Аэй видел суть происходящего. Она вовсе не заманивала Хаджара в ловушку, не пыталась вывести его из равновесия или подначить на бездумную контратаку. Нет, все не так.

У Шепота Моря оставалось всего три атаки, после чего она сможет лишь защищаться и не более того. Так что каждый раз, когда Аэй намечала нападение и выбирала цель, то внимательно смотрела в глаза Хаджара. И каждый раз она находила там непрошибаемую оборону. Она видела внутри своего разума, что каждая из её многочисленных атак не нашла бы бреши в обороне генерала. И каждая из них была бы отбита.

— Проклятье! — воскликнула мастер.

Она закружилась на пятках и кинжал, вместе с шаром-шипом, словно две спицы опытной вязальщицы, пересекаясь друг с другом, сворачиваясь кольцами и распрямляясь лучами, одновременно полетели в шею и ноги Хаджару.

Многие из тех, что стояли за границей круга были уверены, что никогда не смогли бы, не прибегая к техникам, отбить столь стремительную и коварную атаку. Ведь это — шея и ноги, лишь намеченная Аэй первоначальная траектория, в то время как любые манипуляции с лентой могли мгновенно изменить направление удара. И именно это — полная непредсказуемость и делала стиль Шепота Моря таким могущественным и опасным.

Но…

Хаджар, внезапно для всех, вытянул перед собой меч и, двигаясь легко и незаметно, но столь же стремительно и яростно. Ветром, сорвавшимся с горных вершин, он нанес быстрый и свирепый удар, и в то же время — медленный и легкий. Ученики так и не поняли, откуда в их воображении взялась это двойственность восприятия. Да чего уж там — многие из мастеров не могли отыскать истины в основании этого причудливого стиля.

Но итог… он поразил всех.

Никто бы не удивился произойди подобное в результате использования техники, энергии или терны. Но на уровне простого смертного… они не могли поверить своим глазам. Клинок Хаджара вспыхнул синим сиянием, а затем с его лезвия сорвалась тонкая, едва зримая полоса ветра. И именно она, а не сталь, ударила по скрещенным шипу и кинжалу. Отбросила их в сторону, разметав безвольными железками по плацу.

Впервые за время поединка в глазах Аэй отразились живые эмоции. Она с непониманием и неверием смотрела на своих погибших змей. Те безвольно лежали на песке, разрушая иллюзию того, что они действительно обладали своим собственным разумом и сознанием.

Хаджар же вновь принял прежнюю стойку. Заложил меч за спину и выпрямившись, спокойно произнес:

— Осталось еще два удара.

Аэй нахмурилась, поморщилась, и одним единственным движением оживила оружие, вернув его обратно в ладони. Могло показаться, что вот-вот и она разразиться градом проклятий, но вместо этого произошло нечто, куда более удивительное для всех, кто лично знает Шепот Моря.

Выставив перед собой сжатые руки, они поклонилась, в знак признания мастерства, чужаку. И этого было достаточно, чтобы каждый на арене понял, что перед ними стоит вовсе не раздутая знаменитость, коей лишь посчастливилось оказаться, несколько раз, в нужном месте и в нужное время. Нет, его мастерство действительно заслужено воспевали в сотнях песнях и уже успели сложить несколько легенд.

Безумный Генерал, мастер меча достойный того, чтобы его имя осталось в истории этого пути.

— Мне не потребуется два удара, Ветер Северных Долин, — без тени издевки, с неподдельным уважением, произнесла Аэй. — следующий удар — лучшая техника нападения, которой располагает мой стиль. Если она не поразит тебя, то мне останется лишь защищаться.

Ученики не могли поверить своим словам. Аэй признавала тот факт, что если у неё не получится хотя бы даже ранить генерала, то ей останется лишь перейти в защиту? Неужели… неужели они могли воочию, собственными глазами увидеть момент, когда непобедимая Шепот Моря, пусть и в такой усеченной дуэли, не сможет одержать верх?

Кинжал и шар-шип взмыли над головой Шепота Моря, а сама она закружилась так быстро и так легко, что в какой-то момент могло показаться, что в центре арены из-под земли забил ручей, стремительно перераставший в полноводную реку. А на вершине этой реки, прямо на белоснежных гребнях её прибойный волн, заструился змей. Его клык обнажился в оскаленной пасти, а острый шип на кончике хвоста, слегка подрагивал, заставляя отвлекаться свою добычу.

А затем, вместе с оглушительным хлопком, река и змей устремились в атаку. Рассекая воздух, а вместе с ним и оставляя глубокий порез на песке плаца, кинжал практически мгновенно вонзился прямо в грудь Хаджара.

— Лекаря! — закричал кто-то из толпы и его крики и суету подхватили и другие. — Скорее лек…

А затем снова тишина и молчание. Все они, как один, с недоумением смотрели на генерала. Ведь только что его молнией пронзил кинжал. Со скоростью, с которой большинство не смогло бы справиться, даже прибегая к техникам, оружие Аэй вонзилось в грудь Хаджара. Но когда опала пыль, когда успокоился песок и стих ветер, то все, что увидели ученики и мастера — лишь легкую дымку тумана, оставшуюся на арене после движений генерала.

Лишь единицы умудрились рассмотреть, как именно ушел от удара генерал. Остальные лишь засвидетельствовали, как кинжал Аэй пронзил остаточное изображение — мираж, оставленный Хаджаром.

Кинжал, вытянувшийся на всю длину ленту, упал на песок.

Аэй и Хаджар какое-то время стояли неподвижно, после чего Шепот Моря вернула оружие в руки и обмотав ленту вокруг обоих предплечий приняла явно защитную стойку. Она легонько кивнула Хаджару, а тот ответил тем же.

После чего вытянул перед собой клинок и набрал в грудь побольше воздуха. Сколько лет минуло с того последнего раза, когда ему случилось биться в качестве смертного против адепта? Неужели тогда, в Седенте, когда Парис Динос пришел к нему с призывом отправиться на войну.

Иронично…

Ведь теперь Хаджар и сам собирался позвать кого-то в битву. Но для этого… для этого ему сперва необходимо одержать победу. Безоговорочную и неподдающуся сомнению.

Он поднял меч над головой, задержал его на мгновение, а затем легко, наотмашь, в чем-то даже небрежно, опустил его в рубящем ударе. И тут же, следом за этим, прозвучал взрыв.

Ветер, мгновенно обернувшийся ураганной бурей, обрушился на Аэй. Он закружился в шторме из песка и обрывков одежд. Его грохот и шум, свист и хлест, вдруги слились в какую-то удивительно ладную музыку. Музыку бушующего на арене вихря.

Ученики что-то закричали. Мастера уже обнажили оружие, пытаясь обвинить Хаджара в нарушении правил и использовании техник, но всех их, как марионеток, остановила воля Эдена. Одна лишь его мысль, простое желание, и вся секта замерла.