Кровь Пламенных (СИ) - Дмитриева Ольга - Страница 14

Эльф прикрыл глаз и, неожиданно спокойно, почти ласково, произнес несколько слов на своем языке. Ллавен расслабился и выпустил запястья девушки.

— Что сидите? — прикрикнул магистр на застывших принца и Мирана. — С ним всё будет в порядке, тащите его в другую комнату!

Ллавен пришел в себя через три часа. Райгу все еще мутило после кошмара. Но и она, после купания и легкого ужина, присоединилась к бдению друзей у его постели. Магистр Лин вошел в комнату в тот самый момент, когда юный эльф открыл глаза.

— Получилось? — слабо прошептал Ллавен.

— Да, — ответил Райтон. — Как ты?

Тот поморщился и сел на постели, обхватив руками голову. Он медленно обводил глазами лица друзей. Когда на его колени упала тень, поднял глаза и столкнулся с холодным взглядом аметистового глаза. Прежде чем сообразил, что делает, юный эльф вслух произнес:

— Не представляю, каких усилий вам стоило побороть искушение убить меня.

И тут же прикусил язык. Однако магистр лишь поднял бровь и саркастично заверил его:

— Можешь не сомневаться, от того, что я собираюсь сделать сейчас, я сам себе противен.

Другие адепты настороженно оглянулись на наставника. Однако тот лишь поставил перед юношей стакан, наполненный тягучей синеватой жидкостью с золотыми искорками. У Ллавена отвисла челюсть.

— Это что, яд? — подозрительно спросил Миран.

— Лучше бы это был яд, — фыркнул эльф и спрятал руки в рукава хьяллэ.

— Это замедлитель, — медленно проговорил Ллавен. — Снадобье, которым замедляли рост способностей темных.

Магистр бесстрастно напомнил ему:

— И ты можешь выпить его только один раз. Сейчас, когда я только пробудил твой дар, лучший момент.

Юный эльф осторожно, как величайшую драгоценность, взял в руки стакан и спросил:

— Где вы взяли его? Рецепт считается утраченным.

— В сокровищнице рода хаа Лларион Лэ можно много чего найти. Чем быстрей ты это выпьешь, тем лучше.

Ллавен согласно кивнул и залпом опустошил стакан. Поморщился, позеленел и выдавил из себя:

— Может, сумасшествие и не такая страшная перспектива.

Наставник иронично спросил:

— Хуже, чем десять лет нормальной жизни?

Райга устремила на магистра Лина требовательный взгляд и спросила:

— Какое сумасшествие?

— Так ты не знаешь почему мы истребили всех темных? — голос наставника сочился ядом. — То, что он жив — это страшное преступление. Любого младенца с черной прядью убивают. Во имя рода. Потому что чем сильнее становится взрослый темный, тем скорее он сходит с ума и начинает убивать светлых эльфов, чтобы забрать их силу. И отложить сумасшествие ещё на несколько лет. Это неизбежно.

Он отбросил назад белую прядь волос и продолжил уже спокойнее:

— Сейчас я подарил вашему друг десять лет жизни. В зависимости от того, будет ли он использовать свой дар и как часто, сроки жизни темных разнятся. Однако, — эльф указал на новую черную прядь надо лбом Ллавена, — как только все его волосы почернеют, контроль начнёт ослабевать. Так что я не знаю, на что рассчитывала твоя мать, мальчик.

Юноша взял из рук Мирана свой медальон и серьезно ответил:

— Она подарила мне около ста лет жизни.

Магистр скривился.

— Такой жизни? Быть презираемым всеми изгнанником? А что потом?

— Нет у меня никакого потом, — равнодушно ответил Ллавен. — Мне достаточно моего сейчас. Сейчас у меня есть друзья. Этот день. Возможность видеть это прекрасный мир. Жизнь. И любовь моей матери, — он погладил пальцами медальон в виде цветка, — все ещё со мной. Она хотела, чтобы я выжил. Буду стараться, пока могу.

— Глупое дитя, — тихо проговорил магистр Лин, однако его рука неожиданно ласково опустилась на макушку племянника.

Через час после пробуждения Ллавена, несмотря на позднее время, адепты и их наставник собрались в гостиной в покоях принца. Друзья заняли диван, а магистр начал мерить шагами комнату. После длинного, высасывающего силы кошмара, Райге даже не хотелось думать о том, чтобы снова лечь в постель. Наставник принес ей какой-то отвар для восстановления сил. Девушка долго подозрительно смотрела на кружку, пока эльф не сказал:

— Я сделал его сам, только что. Чем быстрее ты это выпьешь, тем лучше.

Райга неохотно протянула руку, взяла кружку со стола и сделала глоток.

— Что, у эльфов бывают не гадкие на вкус лекарства? — удивилась она.

Ллавен фыркнул от смеха и шепнул:

— Все самые действенные — гадкие.

Магистр оборвал их:

— Пей уже. Я вызвал Аллатриссиэля. Скоро здесь будут ищейки. Нужно попытаться найти того, кто дал тебе яд.

Затем он подошел к адептам, посмотрел сначала на Мирана, потом на Ллавена и требовательно сказал:

— Руки.

Юноши вытаращили на него глаза и послушно вытянули руки вперед. Эльф достал два маленьких черных камешка и вплавил каждому в ученический браслет. Миран тут же поднес запястье к глазам и стал разглядывать то, что дал им наставник.

— Артефакт? Нет, амулет. Для чего он?

Эльф холодно ответил:

— Не желаю видеть больше никакого непотребства в виде мальчишек, которые держатся за руки во сне. Вы не всегда будете жить в одной комнате. И слухи, подобные тем, что ходили в Мерцающем лесу, нам тоже не нужны. Этот амулет — передатчик силы. Будет оттягивать твою темную энергию и передавать ее Ллавену, Тогда ему не придется бродить ночами, чтобы забрать твой сон.

— Вы сделали его за то время, что он был без сознания? — вскинул брови Миран.

— Если есть хорошие заготовки и знаешь, что хочешь получить — это нетрудно, — пожал плечами эльф и отвернулся.

— И шестьсот лет опыта, — тихо добавил принц..

— Больше шестисот, — Райга увидела, что наставник снисходительно улыбнулся. — Мой дар проснулся очень рано. Но я не обладал им с рождения.

С этими словами он покосился на свою ученицу.

— То, что магия была у меня в момент рождения, тоже только предположение, — покачала головой Райга. — Мне трудно в это поверить.

Магистр развернулся к ученице и слегка удивленно посмотрел на нее.

— После того, что случилось сегодня, ты еще не веришь в это?

— Это же артефакт, а не моя магия.

— И как же ты думаешь, он оказался там?

Райга невольно коснулась пальцем века и сказала:

— Ну, варианта может быть только два. Тот кто ранил меня, хотел его там спрятать. Или он хотел его забрать.

— И тогда вопрос, кто же спрятал там артефакт, остается открытым, — нахмурился Райтон.

Эльф спрятал руки в рукава хьяллэ и бесстрастно заметил:

— Вы забываете о словах Видящей. Она сказала, что ты родилась с глазами цвета осени.

Девушка недоверчиво посмотрела на своего учителя и спросила:

— Вы думаете, артефакт со мной с рождения?

— Или цвет глаз — просто признак крови Кеуби, которая может принять артефакт. В любом случае, я не представляю, как это было сделано.

— Древний, забытый магический ритуал, — развел руками Миран.

— Возможно, — согласился наставник.

— И мы возвращаемся к вопросу о том, кто сделал так, что люди забыли про воронки, змеев и историю рода Кеуби, — задумчиво сказала Райга. — Все-таки, нестыковки в летописях появились неспроста.

— Тоже печенкой чуешь? — съязвил темный.

Девушка пожала плечами в ответ и продолжила прихлебывать снадобье.

Через несколько мгновений в комнату вошел Аллатриссиэль в сопровождении своего ученика. Хунта Сид лучезарно улыбнулся Райге. Но девушка торопливо уставилась в кружку со снадобьем, чувствуя, как внутри закипает злость. Покосившись на товарищей, она обнаружила, что Миран и Райтон сверлят Сида неприятными взглядами. Ллавен сжался и попытался слиться с диваном, на котором они сидели.

Ищейки набросили глушилку на комнату. А потом старший Серый бросил опальному эльфу:

— Исчезни.

Ллавен собирался встать и уйти, когда его остановил ледяной голос наставника: