Схватка с судьбой (СИ) - Гичко Екатерина - Страница 10

– О боги!

Дрожащими руками женщина потянулась к лежащей в корзине дочери.

– Иия, солнце моё, открой глаза!

Лийриша с силой тряхнула девочку, та заворочалась, захныкала, но глаза так и не открыла. Но матери было достаточно и этого. Главное, что жива!

Присутствие дочери придало женщине сил, и она, закричав, начала ногами бить в двери, стучать кулаками по стеклу. Окошко треснуло, ещё один удар, и оно бы разлетелось…

Воздух разорвал грохот, экипаж тряхнуло так, что Лийриша упала и едва успела подхватить скатившуюся дочь. Экипаж завалился набок, в животе ёкнуло, и женщина почувствовала, что они летят вниз.

Мариш и Юдриш осматривались с одинаковой подозрительностью. Пушистые ельники очень подходили для засад: в мохнатых лапах удобно спрятаться, а густой смоляной запах перекроет то, что не смогли перекрыть амулеты. Им ли это не знать.

Но Мариша беспокоило что-то ещё. То ли это засевшее внутри городское волнение, то ли усталость и не до конца утихшее бешенство из-за пропажи Лоэзии, но дворецкому всюду мерещились подозрительные тени и засады. А теперь и вовсе казалось, что пахнет кровью. Он провёл ладонью под носом: в последнее время его мучили кровотечения. Но было чисто.

– Что-то зябко мне, – признался Юдриш, поведя плечами. – Помнится, мы в подобном местечке лет пятьдесят назад Рыло поджидали.

– Не помню такого, – недовольно поморщился Мариш, направляя коня к мосту.

– Или Морда его звали? Э-э-э, дай боги памяти…. Не Морда. Харя?

Что-то такое забрезжило в памяти Мариша, и он неохотно предположил:

– Лицо?

– О, точно! А я ещё думаю, что как-то поприличнее оно звучало…

БАХ!!!

Деревянный наст подбросило вверх, и Мариша выкинуло обратно на берег. Дико заржавшая лошадь завалилась на бок, придавливая дворецкого. До слуха донёсся жуткий, леденящий кровь треск, истерические взвизги запряжённых лошадей, а затем и отчаянный женский крик, и чуть позже сильный всплеск где-то внизу и грохот сталкивающихся льдин. Дворецкий змеёй вывернулся из-под лошади и на четвереньках бросился к мосту.

В глазах потемнело, когда он увидел внизу, среди льдин, боком уходящий под воду чёрный экипаж. Одна из лошадей с неестественно вывернутой головой покорно позволяла утягивать себя вниз, а вторая, живая, отчаянно боролась, пытаясь выплыть, но тонущий экипаж утягивал её в воду. Лишь секунду спустя Мариш понял, что это не тот экипаж, и пополз по остаткам моста вперёд. До слуха донеслись взвизги лошадей, ещё один женский крик, в котором Мариш узнал служанку, и его сердце наполнила отчаянная надежда.

От взрыва мост переломился, но если дальняя его половина сразу ухнула в реку вместе с первым экипажем, то ближняя провисла вниз. Наст под задними колёсами проломился, и экипаж повис, зацепившись за балку. Но внизу бились лошади, и карета могла сорваться в бурлящую реку в любой момент. Возница, слетевший с козел, успел схватиться за упряжь и сразу же вытащил нож. Несколько секунд потребовалось, чтобы перерезать ремни, и вот он вместе с лошадьми полетел в реку. Экипаж опасно качнулся, задние колёса провернулись, едва не соскочив, но ещё несколько досок проломилось, балка скользнула ещё ниже, под самое днище, и карета всё же удержалась.

– Лоэзия! – заорал Мариш, лихорадочно осматривая оставшуюся часть моста. – Ты жива? Не шевелись! Только говори!

– Мы живы, господин, – раздался плачущий голос служанки. – Господин… господин, спасите нас!

– Не двигайтесь!

Выпустив когти, Мариш, цепляясь за доски и балки, полез вниз. Чуть позже к нему присоединился запыхавшийся Юдриш (испугавшаяся взрыва лошадь унесла его прочь почти на двести саженей), а оборотни наверху начали собирать верёвки, обвязывать их вокруг деревьев и сбрасывать концы вниз.

– Стой!!! Стой!!! Сто-о-о-о-о-ой!!!! – сопровождаемая оглушающим воплем, с пригорка скатилась дребезжащая телега. На облучке сидел вытаращивший от страха глаза мужик со всклоченной бородой, а за его спиной – две зажмурившиеся бабоньки, что есть сил обнимавшие тюки с добром.

Взбесившаяся лошадь резко остановилась, телега завернулась слегка боком, вынуждая своевольное животное повернуться.

– У, тварь… – голос мужика зазвенел тонко, как соловьиная трель. – Чуть богам душу не отдал, морда длинная. Да чтоб тебя… – он осёкся, заметив наконец снующих оборотней, а затем и отсутствие моста. – Покровитель небесный…

На пригорке показалась ещё одна карета, и возница её, увидев с высоты зубастые обломки и тонущий экипаж, поражённо присвистнул.

– Спокойно, спокойно… – Мариш не переставая повторял одно и то же, торопливо перебирая руками.

Балка под тяжестью экипажа наружно стонала. Ей вторили женский плач и тихие всхлипы. И Мариша пугало, что он не слышал Лоэзию. Только служанку.

А Лоэзия просто не могла говорить.

Когда экипаж подбросило, Лоэзия лишь коротко вскрикнула и закрыла голову руками. От страха спёрло дыхание, и голос просто пропал. А вот служанка, наоборот, закричала. С заднего сиденья их швырнуло вперёд, на стенку стремительно заваливающегося экипажа.

– Мамочки! – опять взвизгнула служанка, а Лоэзия лишь почти беззвучно прохрипела «Мариш».

Разум ещё не успел осознать, что именно произошло, но тело уже почувствовало смертельную опасность. Вот только вместо того, чтобы сражаться за жизнь, оно онемело.

– Под ось верёвками подвяжите! – проорали сверху.

Вниз лезть больше никто не рисковал: остатки моста могли не выдержать.

– Да она почти отломилась, ось ваша! – сквозь зубы процедил Юдриш.

Они с Маришем подбирались к карете с разных сторон. Опустившись вровень с дверцами, мужчины увидели в окошки друг друга и одновременно осторожно отворили дверцы. Совсем немного, чтобы можно было сразу отстраниться, если экипаж начнёт падать. Девушки лежали на передней стенке и встретили их перепуганными взглядами.

– Не шевелиться! – прорычал Юдриш.

Вторя ему, затрещала балка.

– Сейчас одновременно начинаете пробираться к выходу. Лоэзия, ты к Маришу, а ты, милая, ко мне. Одновременно. Не торопясь. Пробираетесь. Крепко-крепко обнимаете нас за шеи и больше ничего не делаете.

Заплаканная служанка кивнула и двинулась к Юдришу.

– Стой!

Девушка замерла.

– Лоэзия, двигайся! – прорычал Мариш.

Та неловко шевельнулась, уцепилась дрожащими пальчиками за оконную раму и потянула к Маришу руку.

Балка хрустнула, полуотворённая дверца больно саданула Мариша по руке, и экипаж ухнул вниз.

Время словно замедлилось. Мариш, чувствуя, как его душит ужас, смотрел на отдаляющуюся Лоэзию, видел, как взмётываются вверх её волосы и… опадают.

Вдох. Выдох.

Время не замедлилось.

Но карета не падала.

Корпус её дрогнул и резко дёрнулся вверх. Девушки ахнули, откидываясь назад, мимо лиц побелевших мужчин проскользнули сперва окна, потом передние колёса и, наконец, оглобли. Карета поднялась, развернулась колёсами вниз и исчезла за кромкой берега. Мужчины, не задумываясь над тем, что произошло, торопливо полезли наверх.

Оборотни Мариша многое повидали на своём веку, могли похвастаться различными чудесностями, но вот летающая карета заставила обомлеть и их.

Экипаж коснулся колёсами земли, качнулся, немного просел на левое заднее колесо, но устоял. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем почти одновременно распахнулась дверь экипажа и из ниоткуда появился высокий мужчина с капюшоном на голове. Склонившись внутрь, он вынырнул обратно, держа на вытянутых руках дрожащую Лоэзию.

Девушка была вне себя от пережитого страха. Её колотила дрожь, а горло сдавливал спазм. Она попыталась произнести «господин тёмный», но вырвалось лишь:

–…один …ный…

Карие глаза были совершенно спокойны. Лоэзия смотрела в них и чувствовала, как тело отпускает онемение и дрожь сильнее овладевает ею. В горле что-то булькнуло, в носу хлюпнуло, и взор помутнел.