В центре урагана (СИ) - Круз Мария - Страница 43

Пистолетик в левую руку, правая уже достала из поясной кобуры револьвер. Зашел внутрь, дверь за собой закрыл. Скользнул вбок от шкафа, осторожно приоткрыл створки. Нет, никого нет. Да и ниточку я наверх клал аккуратно. Не знаешь — так и внимание на мусор не обратишь. А мне знак — лазали по чужим захоронкам или нет. Но проверить надо.

Что же я имею? Похоже, меня с братом Никанором кто-то опознал. Хотя — если бы за приватиров или церковных людей приняли, то заявились бы куда большей толпой. Скорее всего — либо на золото польстились, либо кто-то по собственной инициативе захотел от Ахмета чужаков отвадить. Как бы даже не с его подачи.

Стоило мне не доводить до смертоубийства? Нет. Моя фальшивая личина при внимательном осмотре тут же сползет. Поэтому в гости к кому-нибудь я не ходок. А куда я ходок? На побережье. Надо лишь этот вопрос с напарником согласовать. Сейчас же — перезарядил «дерринджер», пристроил обратно в рукав. Свою службу сослужил, теперь если до стрельбы дойдет, другие калибры понадобятся.

Отодвинул фигурный крючок, потянул фрамугу вбок. Аккуратно осмотрелся. Ага, вон брат Никанор стоит. Помахал ему, чуть поближе встал. Увидел, к себе зовет. Жестом спросил — как вокруг? Он так же жестом ответил — все нормально.

Ну и ладно. Рюкзак наружу спустил, затем сам скользнул. Пусть не так широко, как хотелось, но мне достаточно. Окно все же, а не совсем узкая бойница. Протиснулся, рукой себя придержал. Вот и я на улице. Никанор уже рядом, за поводья четырех лошадей ведет:

— Похоже, по нашу душу Никон Большой нарисовался.

— Он-то откуда?

— А приехал рано утром с Тортуги, потом его людей в порту видели.

— Меня ищут?

— Нас обоих. Мне парни с команды шепнули, будто меня в похитители записали. Якобы жду, как Ахмет семью перевезет, потом с тобой захватим и будем выкуп требовать.

Вот это расклады!

Взобрался в седло, проверил карабин в специальном чехле. Не дробовик, и на том спасибо. Много мы в лесу с ним навоюем.

— Кто слух мог запустить?

— Скорее всего кто-то из новых знакомых турка, чтобы к себе покрепче привязать. Но нам все равно удирать надо.

— Как поступаем?

— В глубь острова на три километра, там тропами направо пойдем. Пока народ зашевелится, должны успеть до побережья добраться. Очень надо успеть. Я там фальшивый след оставил, должны купиться.

— Команда не сдаст?

— У меня деньги в судовой кассе. Если я в бега подался, между ними поделят. Им выгодно, чтобы меня не поймали. Если в оборот возьмут и запою, то про кассу точно пираты узнают.

Мы уже выехали за окраину города и легкой рысью отправились по разбитой тележными колесами дороге.

— Меня двое в комнате ждали, я их приголубил.

— Совсем?

— Ага.

— Значит, еще фора.

— На берегу что делаем?

— Там мой человек ждать будет подальше от бухты. Камни, прибой, корабли не заходят. Но шлюпка там припрятана, пробиться сможем.

— Человек-то хоть правильный?

— Сын, — спокойно ответил брат Никанор, а я поразился, насколько он может себя в руках держать. — У него подход есть к нужному человеку на телеграфе. Поэтому, как только шепотки пошли, я Филарета отправил. Тот телеграмму отбил. Шхуна твоя рядом ходит, часа за три должна успеть добраться. Рация у них все время на приеме, услышат про нас. Нам же как раз за это время следы запутать и рядом с бухтой спрятаться.

— Наподдадим?

— Успеваем. Лошадей запалить раньше времени смысла нет. Филарету их еще дальше отводить.

Резонно. Но мы все-таки чуть поддали, переходя изредка с рыси на легкий галоп. Так и мчались до перекрестка, где свернули направо. И снова скакали, периодически оглядываясь назад. Никон Большой — это серьезно. У него и людей полно, и злопамятен он без меры. Узнает, как я с гостиницы удрал, так точно взбесится.

Парня я не разглядел толком — он был в местной пастушьей одежде и лицо платком прикрыто. Кивнул, молча лошадей забрал и поехал дальше. А мы по камушкам проскакали, затем в лес окончательно углубились. Брат Никанор еще из кармана кисет достал и чем-то от души посыпал. От собак, как понимаю. Пару раз еще подарки оставлял. Потом мы к морю вышли, и я увидел бухту.

М-да. Если бы ветер чуть посвежее, наверное на шлюпке нам было бы и не выгрести. Но сейчас терпимо. Буруны сверху видно, вдоль правой каменной стены вроде как обратное течение идет — очень уж водовороты характерные. Показал брату Никанору:

— Там пойдем?

— Ага. А вот у тех камней плоских схоронимся. Я вокруг еще посыплю и можно прятаться.

— Там же как на ладони!

— Это место Анисим подсказал. Сделал типа окопчика и камнями сверху прикрыл. Щель очень узкая, но видно, что вокруг происходит. И плотно подогнано все. Хоть прыгай наверху, не провалишься.

Вот тебе и разница между мной, любителем, и профессионалом. И лежку этот добрый человек давным-давно сделал. И сменщику все рассказал. Поэтому шансы у нас растут. Растут…

В убежище я заскучал уже где-то через час.

Во-первых, было очень жарко и душно. Камни под солнцем раскалились, и мы сидели под ними, обливаясь потом. Щели для наблюдения были такими узкими, что я бы их трещинами назвал. Да, что-то видно, но кое-как. И никакой ветерок сквозь них не проникает.

Во-вторых, за все это время мимо ни заяц не проскакал, ни птица не пролетела. Лишь волны о берег где-то у подножья скал бьются и траву порывами ветра колышет. Адреналин схлынул, откат пошел. Вроде и потряхивает всего, но минута за минутой идут и лишь тишина вокруг.

Правый сектор и море за братом Никанором. На мне — левый и тыл. С тылу вообще толком ничего не видно, куст выросший обзор прикрывает. Но все равно, посматриваю. Прислушиваюсь. И радуюсь, что никто мимо ни конный, ни пеший не пробегает. И собак не слыхать. Так что вполне может статься, что ищут нас совсем в другой стороне. Или вообще не ищут, а спохватятся лишь завтра, к примеру.

Напарник тихо пихнул в бок локтем:

— Узнаешь, что за корабль?

Я прильнул к щели, всмотрелся. И почувствовал, как губы сами собой расползаются в улыбке.

— «Аглая». Точно она. Под стирлингом и парусами идет.

— Отлично. Давай тогда в шлюпку и ей на встречу.

— Ракету давать будем?

— Нету ракеты. Да и никто чужой к ним не погребет, таких дурных еще поискать надо.

Это точно. Одну из этих бухточек как раз намечали для возможной эвакуации в случае проблем. Просто я лично тут ножками не ходил. Но сейчас для нас куда важнее убраться живыми и здоровыми.

Спустились по обрывистой тропе вниз. Брат Никанор подцепил колючий кустарник у корней, потянул его в сторону. За нехитрой маскировкой прятался узкий грот. Не знаешь — и не найдешь сразу. Из темной дыры торчал нос шлюпки, которую мы вытянули и поволокли к воде.

Столкнули на воду, разобрали весла. Я начал по команде грести, стараясь изо всех сил:

— И — раз, и — два!

Мимо тянулся каменный откос, нас потихоньку тащило прочь от берега обратным течением, покачивая на водоворотах. Потом нос задрался, подналегли и буквально выскочили из бухточки, прорвавшись сквозь хлопья пены. Есть, теперь не расслабляться! Мы уже почти на месте.

«Аглая» подошла как можно ближе. Благо, глубины позволяли. Когда мы притерлись к борту, сверху сбросили канат. Я жестом отправил первым брата Никанора, сам набросил лямки многострадального рюкзака. Подотчетное имущество, выбрасывать жалко. Дождался, когда конец сбросят мне, вцепился покрепче. Заскрипели блоки, меня выдернуло со шлюпки, словно морковку с грядки. Хоп — и я уже над палубой воспарил, еще секунда — и приземлился на влажные доски.

Хмурый Петр Байкин похлопал по плечу:

— Живы? Целы?

— Все нормально, даже вымокнуть толком не успели. А что случилось?