В центре урагана (СИ) - Круз Мария - Страница 52

До последнего момента боялся, что у нас что-нибудь сорвется и пойдет не так. Что объездчиков и ополченцев заметят. Что нашумят при снятии дозорных. Или кто-нибудь в кусты пойдет отлить и напорется на готовых к стрельбе хуторян. Или вообще охрана прииска бодрым шагом прямо в лагерь вломится.

Но минуты шли за минутами, над головой орали попугаи, передразнивая обезьян. Им в ответ пираты шумно отвечали, празднуя что-то свое. Я же лишь распределил цели между бойцами и ждал. Перед нашим левым флагом стоял навес, где бродило человек пять. По правую руку, в зоне ответственности Фрола, горел костер. Там собралось куда больше народа. Но все равно — это команде и людям Василя на один зуб. Надо лишь дождаться, до пяти часов буквально пара минут.

Как ни готовился, но первый залп из глубины джунглей ударил по напряженным нервам совершенно неожиданно. Но вместе с грохотом стрельбы накатила холодная злость, я чуть сдвинулся из-за широкого ствола и прострелил голову первому из намеченных пиратов. Позиция отличная, вроде небольшого пологого холмика метра на полтора в высоту. Зато отсюда я северную часть вражеского лагеря вижу отлично.

Рядом со мной остальные бойцы также открыли огонь. Через минуту уже толком ничего не было видно из-за клубов дыма, но я был уверен — всех живых поблизости мы перебили. Настолько стремительным был огневой налет. По разобранным целям — как в тире. Теперь перезарядка и ждем, чем ответят. Судя по нарастающему грохоту, с фронта пиратов точно уже вышибли, явно в глубь лагеря бой сдвигается. Или избиение, если полковник нигде не ошибся и правильно людей распределил.

Но не все так хорошо, как ожидалось. Я лежал на боку, спрятавшись обратно за ствол и перезаряжал карабин. Долетела ругань, захлопали в ответ ружья и револьверы. Полетела щепа с деревьев. Потом с левого фланга грохнул один взрыв, затем второй. Ясно с вами, ребята, решили в обход рвануть. Вот только не зря я там на пузе по траве лазал, растяжки ставил. Судя по крикам боли, кому-то очень не повезло.

Осторожно выглянул, оценил расклады. Так, справа вроде еще тени мелькают, но прямо передо мной никого живого не видно. А слева пытаются в кучу собраться. Не успел навестись, как туда прилетел гостинец от Леонтия. Для него это детское расстояние, гранату положил прямо под ноги пиратам. Затем еще одну забросил, а я подстрелил здорового мужика, махавшего руками. На командира он мало походил, слишком бедно одет. Но вот пытаться оборону организовать — это зря. Таких инициативных выбивать будем в первую очередь. Нечего им на глаза попадаться.

Вдалеке тяжело грохнуло и даже отсюда в прорехах листвы было видно, как вверх взметнулся столб дыма. Затем еще раз громыхнуло. Это у нас бомбометы подключились. Затихшая было пальба резко набрала силу, и я понял, что ополченцы пошли в атаку. Проверил своей сектор, обернулся к остальным:

— Вперед! Парами, страхуем друг друга!

Выкатился налево, поднялся и засеменил, направив карабин перед собой. Петр Байкин слева, мы сегодня с ним в паре. Рыбины левее, Фрол с Леонтием справа от меня. Василь с объездчиками тоже на пары разбились и за нами, отстав буквально на пару шагов.

Показав жестами на растяжку, аккуратно огибаю отмеченное место, иду дальше. Костер дымит, в него убитый свалился. Под навесом лишь тела вповалку. Южную часть лагеря мы неплохо проредили, но все равно, идем настороже. Основные вражеские силы дальше, это так — самые никчемные, для кого даже палаток и выпивки не нашлось.

Справа мелькнуло несколько человек с белыми тонкими повязками на левых рукавах. Наши. У нас точно такие же, из полосок материи. Чтобы в пылу сражения друг друга не перестреляли. Отлично, им теперь фронтом наступать, выдавливая остатки банды к реке, а мы левее пойдем, будем берег перекрывать. Благо, кусты успели неплохо изучить и знаем, где и как можно попытаться удрать. Там у нас гостинцы стоят. А по болотине особо не побегаешь. Таких живчиков мы постараемся подстрелить, не подставляясь под ответную пулю. Нас здесь четырнадцать человек, более чем достаточно и для обороны и перехвата.

Побоище закончилось где-то за час. Все же грамотная организация и внезапность нападения на не подготовленный к обороне лагерь — это очень серьезно. Это позволяет с самого первого момента захватить инициативу, посеять панику в чужих рядах и выбить врага с любых оборудованных позиций.

Первые же залпы уничтожили больше трети пиратов. Потом еще почти столько же выбили во время поднявшейся беготни по лагерю. Патронов не жалели, поэтому свинцовый шквал не давал даже голову поднять. А когда по центру лагеря ударили еще минометы, остатки банды побежали куда глаза глядят. На севере — мы себя обозначили, поэтому туда даже не сунулись. Кто рванул на юг, в сторону прииска, тех положили на берегу ручья. Как раз охрана подошла, перекрыла окончательно пути отхода. Поэтому вымели всю шваль на заболоченный берег, загнав в заросли бамбука и камыши. Загнали и стали гвоздить по ним из бомбометов, накрывая любое шевеление. Стрелки расположились между захваченных навесов и с возвышения вылавливали любую тень. Или просто долбили по зарослям, заставляя вжиматься в грязь как можно глубже. А со стороны реки уже с баржи и буксира добавили, пресекая попытки мелькать на открытых местах.

Поэтому ближе к семи часам наступила относительная тишина. Иногда доносились редкие выстрелы, да слышно было раненых, которых быстро сортировали, добивая тяжелых и сгоняя в кучу ходячих. Приказ был однозначный: балласт не берем. Нам остатки разгромленного воинства еще в город в тюрьму гнать. Хотя, положа руку на сердце, я бы вообще всех бандитов тут и похоронил. Но полковник Кузнецов приказал пленных не добивать, если идти смогут. Может, он и прав. Если мы сейчас показательно расстрелами займемся, то остатки банды засядут в зарослях и будут драться до последнего. А так — вон уже и кричат, что сдаются. И выползают по одному и группами, побросав оружие. Похоже, все. Мы победили…

Я успел пробежаться с Петром по разгромленному лагерю, оставив свою команду контролировать прием пленных и тропу на север. И растяжки снять там, где народ ходить будет. В зарослях пусть пока стоят, утром почистим. Есть подозрение, что не вся нечисть наружу выбирается. Надо будет еще прочесывать.

У ручья импровизированный госпиталь, пострадавших перевязывают. И неровная цепочка погибших, уложенных с краю. Семерых насчитал. Все же не сумели сберечь людей, как ни старались.

Уже почти повернувшись, притормозил. Знакомое лицо увидел.

— Арсений, ты какими судьбами?

Надо же, мой знакомый. Мы у него дом снимаем, а он вместо работы на шахте в драку полез. Сидит бледный, руку ему бинтует санитар.

— Добровольцем вызвался. Половину на прииске оставили, оборону держать, остальных к охране добавили.

— А чего не уберегся?

— Да лежал тут один рядом с берегом. Как мы начали поближе подходить, стрельнул.

— Ага. А подождать не догадались?.. Ладно, что хоть не зацепило серьезно. Что бы тогда я Серафиме сказал?

Толстяк отер лицо платком и нахмурился:

— Ты ей только не говори, что я тут участвовал, расстроится. Скажу, что из лесу шальная пуля прилетела… Хотя сам вон, в центре заварухи побывал.

— У меня работа такая… Кстати, пленных не видели? Нам рассказали, что объездчиков побили и кого-то сумели захватить.

— Не, не видел.

Поманив за собой Петра, пошел к связанным пиратам. Тех рассадили пока в цепочку, скрутив каждому руки за спиной. Вдоль цепочки прохаживались ополченцы, недобро поглядывая на понурых бандитов.

Я подошел к ближайшему, ткнул сапогом в бедро:

— Где пленных объездчиков держали?

Вымазанный в грязи мужчина зло покосился и опустил взгляд. Я достал пистолет, приставил к голове и спросил еще раз:

— Если понял плохо, то объясню. Мне вы все без надобности. Вы собирались грабить и убивать. Поэтому разговор будет простым. Или ты докажешь свою полезность, или прямо сейчас сдохнешь.