Ходячее недоразумение в академии Примы (СИ) - Цвик Катерина Александровна - Страница 60

— Вот и мне это интересно, — сложил на груди руки смотритель.

— Сушайсаш, друг мой чешуйчатый! Не думал, что ты все еще обретаешься в смотрителях, — голос деда прозвучал так елейно, что я заподозрила, что он издевается.

— Ходок? Что случилось? Весь дар уже растерял, раз приходится пользоваться стационарными порталами? — в том ему ответил мужчина.

— Да вот, решил поберечь его крохи, а то вдруг тебе спешно понадобиться куда-нибудь, а я без дара. — Дед подошел вплотную к столу смотрителя и постучал пальцем по полусфере с фрюшками, и те тут же оскалились.

— Переживу, — ответил на это Сушайсаш и… выполз к нам из-за стола на большом толстом змеином хвосте.

У меня от этого зрелища дыхание сперло, и я непроизвольно покачнулась назад. Хорошо мама уже оказалась рядом и придержала за локоть. Почему-то показалось, что сейчас этот чешуйчатым махнет своим немаленьким хвостом и… В общем, останусь я без дедушки. Но вместо этого смотритель внезапно расплылся в радостной улыбке и раскрыл руки для объятий:

— А ты все такая же язва, Глеб!

И дед точно так же принялся его обнимать, улыбаться и похлопывать по спине:

— Рад тебя видеть, Суш!

— Взаимно, Глеб! Давненько тебя у нас не было.

Ничего себе у них ритуал взаимных приветствий!

— Это точно. Нужно будет как-нибудь посидеть вместе у Валькирии. Давненько я там не был.

Дальше мужчины трепались о чем-то своем. Дед явно наводил мосты, чтобы сгладить последствия моего необычного появления, и я, воспользовавшись моментом, спросила у мамы:

— Это что сейчас было?

— Это твой дед, — сказала она так, будто эта простая фраза должна была все объяснить.

— У вас там все получилось с Зимакваей и моей фамилией? 

— Получилось, твой дед при желании уболтает кого угодно.

— А что там с ключом для портала, без которого я переместилась?

Мама посмотрела на меня и вздохнула:

— Варя, твой дар и есть ключ. И ему не нужны различные костыли в виде рун. Нам еще повезло, что ты провалилась в портал, а не просто где-нибудь по дороге! По крайней мере, мы знали где тебя искать.

— Оу… — невольно вырвалось у меня. 

Тем временем дед подсунул нагу бумаги, а то, что это был именно наг, я догадалась, вспомнив мамины сказки, и тот под шуточки-прибауточки деда быстренько все оформил.

— Ну все, пошли за багажом, — выстукивая тростью, позвал нас он, направляясь на выход.

— Глеб! — внезапно окликнул нас Сушайсаш. — А ты случайно родственницу, — он кивнул на меня, — привез не в академию поступать?

— За этим и привез. А что, с академией что-то не так? — дед даже сделал несколько шагов назад.

— С академией все так, но с тех пор, как лет пять назад сменился ее ректор, прием документов оканчивают за две недели до начала занятий. Не понравился ему аврал первых дней учебы, когда накладки были и с заселением первокурсников, и с учебным планом. 

— Так получается, сегодня последний день? — воскликнула мама, с осуждением глядя на деда.

— Так откуда же мне было об этом знать? Я вообще последние семь лет на Приме не появлялся, — открестился от возможных обвинений дед и обратился к смотрителю. — Спасибо, Суш! Прямо сейчас и отправимся туда.

— Да, поторопитесь. До конца приемного дня осталось всего два часа.

И мы поторопились. Но уже в самых дверях дед снова обернулся и спросил:

— А кто там сейчас ректор?

— Александр Миргородский.

После упоминания этого имени брови деда в удивлении поползли вверх, а мама отчего-то споткнулась, но когда я перевела на нее взгляд, она снова была собрана, лишь в глубине глаз поселилась задумчивость. 

— Спасибо, Суш! 

И мы вышли из зала прибытия в другой просторный зал, из которого вели еще несколько дверей. Как оказалось, это был зал ожидания. Из него мы попали в зал приема багажа, где находились немного другие пентаграммы, а уже оттуда на улицу.

Я бы с удовольствием рассмотрела все более подробно, но мы торопились, и мое знакомство со зданием порталов параллельностей получилось смазанным. Но я дала себе слово как-нибудь зайти сюда еще раз и рассмотреть все более внимательно. 

Здание порталов параллельностей стояло на большой площади и было окружено фонтанами и цветниками. А потому, когда мы вышли на его ступеньки, у меня дух захватило. При создании всего этого великолепия явно не обошлось без магии. Я бы надолго зависла и у переливавшегося всеми цветами радуги хрустального фонтана с изображением тритонов и русалок, и у поющей цветочной композиций, и уж точно попробовала бы разноцветное мороженое в уютном кафе на краю площади, но…

— Варя, прикрой рот. Ты и сама не в деревне выросла, — тихо попеняла мне мама, вышагивая рядом с видом королевы, вернувшейся из изгнания.

Рот я, конечно, прикрыла, но глазеть не перестала. Я ведь попала в самую настоящую ожившую сказку, как тут можно удержаться?!

Но стоило нам выйти на примыкающую к площади улочку, как к нам подлетела — она парила в двадцати сантиметрах от земли! — раритетная блестящая «Волга». Припустив стекло, из нее к нам с улыбкой обратился самый настоящий зеленый гоблин в форменной фуражке, по бокам которой торчали огромные волосатые уши с множеством колечек. 

— Такси вызывали? — деловито поинтересовался он.

— Вызывали, — ответил дед. — Открывай багажник.

Гоблин открыл деверь, спрыгнул на землю, вразвалочку подошел к багажнику и открыл его одним нажатием пальца.

— Укладывайте, вашество.

Больше всего во внешности этого разумного меня поразили его уши и огромные ступни, упакованные в большущие черные лакированные штиблеты.

— Нравлюсь? — подмигнул он мне и подбоченился.

— Твои уши — это что-то! Я такого пирсинга еще ни у кого не видела! — призналась я честно.

А где бы мне увидеть такое количество колечек в ушах, обвитых цепочками разной длины? Тут только вот такие Уши с большой буквы и могут их выдержать!

— А то! — он польщенно кивнул и начал закрывать багажник, в которой уже пролевитировали наши чемоданы. — Давай, что ли, и твой рюкзак сюда положим, красавица. Неудобно же с ним сидеть.

— Ага, давай, — я сняла рюкзак и подала таксисту. — И поаккуратнее со скейтом! — тот был приторочен к рюкзаку, и гоблин, не поняв, что это за штука, заинтересованно крутил его колесики. 

— Скейтом? А что он делает?

В общем, уселась я на переднее сиденье, и мы с ним всю дорогу до академии проговорили о пирсинге и скейтах. Мама с дедом в нашу беседу не встревали, лишь глядели в окна. 

 Мне же толком рассмотреть столицу параллельности Прима на это раз не удалось. Поняла лишь, что она очень красивая, малоэтажная, но разговор с интересным собеседником перетянул все мое внимание. 

Но вот саму академию я проглядеть никак не могла! Она располагалась примерно в километре от Новокая и выглядела точно так, как я предполагала: непередаваемо и волшебно!

— Обалдеть! — вырвалось у меня, когда подъехали чуть ближе.

— Это да, — согласился со мной гоблин и весело оскалился. — А я туда в этом году все-таки поступил! Развил дар до приемлемого минимального значения и поступил! Если хочешь знать, гоблины такого добиваются редко!

— Да ты что?! А я вот только еду поступать, — вздохнула я.

— Да вижу… Только ты бы еще за минуту до окончания приема документов приехала, честное слово!

— Ну, мы не знали, что теперь в академии новые правила поступления. А как вообще получилось, что ты работаешь таксистом?

— Так подзаработать деньжат никогда не лишнее. Каждый гоблин это знает!

— Не поверишь, но люди считают так же, — рассмеялась я.

А дальше я с возрастающим восторгом рассматривала приближавшийся замок, а вернее — замковый комплекс, расположенный на острове посреди огромного озера. Он состоял из множества башен и башенок, которые соединялись ажурными мостами.

Зрелище было завораживающим, и когда мы въехали на мост через озеро, я снова не выдержала:

— Обалдеть! — почти простонала, не веря, что все это реально и совсем скоро я буду здесь учиться!