Найди меня Шерхан (СИ) - Тоцка Тала - Страница 48

— Агата, вы даже не представляете, как я вам благодарна, что вы появились в жизни моего отца, — говорит негромко Эва, покачивая Марка, устроившегося у нее на коленях.

Я ожидаю чего угодно, только не таких слов. Если честно, я думала, она заведет речь о наследстве, потому что мой сын будет прямым наследником Арсена, как и сама Эва. Но ее голос звучит настолько искренне, что я совершенно теряюсь. А потом мне становится очень стыдно.

— Я вижу, как он изменился, как горят его глаза. И это все благодаря вам. Мой отец сложный и тяжелый мужчина, но так как он умеет любить, не умеет никто. Я уверена, вы не пожалеете…

Перебиваю ее, мягко беря за руку, сама достаю телефон и пишу:

«Да, я знаю. Спасибо, Эва. И думаю, нам стоит перейти на «ты».

Глава 30

Мы с Арсеном лежим на диване в беседке. Гости уехали, он захотел показать, как соскучился, и мы, как это часто у нас происходит, не дошли до спальни.

Поначалу я стеснялась, слишком много людей работает в доме. Но муж убедил, что наши помощники все очень тактичные, и, если мы уединяемся, нас никто не потревожит. Убеждал он меня не один раз, пока я не привыкла. Пришлось привыкнуть.

Я лежу у него на плече, он играет моими волосами, накручивая локоны на палец, а я закрываю глаза и заново прокручиваю в памяти этот день.

Вечер продолжается прекрасно, мужчины пьют пиво у бассейна, дети дурачатся в воде. Мы с девочками загораем на шезлонгах и по очереди нянчим маленького Марка.

Замечаю, что Макар все время бросает непонятные взгляды на плечи Арсена, потом подходит к нему и поворачивается спиной, будто примеряется. И в конце концов не выдерживает:

— Слушай, ну жрешь же анаболики! Ну признайся!

Арсен снисходительно хмыкает, потом манит его пальцем и что-то говорит на ухо.

Поворачиваюсь к мужу, беру со стола планшет и пишу:

«Что ты сказал Макару возле бассейна?»

Арсен смеется и притягивает меня за шею.

— У Макара бзик, он помешан на своих рельефах. И его кроет, когда он видит мой торс. Не понимает, балбес, что у меня кости шире, каждый раз со мной меряется и психует. Вот я и сказал ему, чтоб не трахался месяц, тогда весь белок в мышцы уйдет. Что у меня так за месяц воздержания наросло.

«А это не так? Почему ты смеёшься?»

Арсен целует меня, и я понимаю, что сейчас воздерживаться никто не будет. А мне больше хочется вернуться в спальню, снять одежду и уже отдаться ласкам, не оглядываясь по сторонам. 

— Он у нас бешеный и повернутый на сексе, посмотри, какая Эва стала прозрачная. Он же ей проходу не дает! Я все переживаю, что с такими темпами им третий гарантирован в самое ближайшее время. С таким как он ни таблетки не действуют, ни любая другая защита.

«Он случайно не твой тайный сын?» — интересуюсь, поглаживая живот, на котором сухожильные перемычки похожи на перетянутые веревки.

Арсен довольно улыбается — ему нравится, когда я восхищаюсь его фигурой, она у него и правда восхитительная. А мне смешно, какой он сейчас типичный отец — во всем у него виноват зять, а не любимая дочь! Но я же видела, с каким удовольствием Эва прижималась к мужу, когда думала, что их никто не видит. Так что они там оба повернуты на сексе, не только Макар.

— Мне показалось, вы с Эвой нашли общий язык? — спрашивает Арсен, я чувствую, как он напрягся, даже дыхание задерживает. Я поспешно киваю и целую его в подбородок. Да, это так, и я тоже этому рада.

Эва кормит Марка и тихим голосом рассказывает мне историю, которую я уже слышала и от Кристины, и от Арсена, но несмотря на это, каждый раз мне открывается в ней что-то новое.

Наверное, история Эвы самая пронзительная не только потому, что туда примешивается ее поначалу не слишком счастливая любовь к Макару. Я едва сдерживаюсь, чтобы не закрыть руками лицо и не разрыдаться.

Какой же глупой я была, когда ревновала Эву к Арсену! Почему я ни разу не подумала о ее матери, Кире? Слушаю Эву, и слезы все-таки начинают литься по щекам. Как же мне это знакомо! Она всю жизнь любила Арсена, но так ни разу и не напомнила о себе, даже когда заболела. А он ее совсем забыл, и разве для меня это ново?

Эва верно заметила, Арсен сложный мужчина, рядом с ним непросто и, может быть, даже опасно. Но этим он и притягивает, даже его дочь это прочувствовала. Она тоже вытирает глаза, и я вижу — она мне очень благодарна за мои слезы.

Нашу беседу прерывает Макар, заглядывая в приоткрытую дверь.

— Ну что, он наелся, Эвочка? Там уже все в бассейне сидят, давай мне Марка, а вы с Агатой переодевайтесь.

Макар берет малыша очень бережно, они с Эвой коротко целуются, чтобы меня не смущать, а я понимаю, что успела соскучиться по Арсену.

Переодеваюсь в гардеробной, и мы с Эвой выходим к бассейну. Коляска с Марком стоит в тени раскидистого дерева. Машенька плачет, уткнувшись в плечо Арсена.

— Котик пропал!

— Он не пропал, детка, он устал и спит, — говорит Арсен, поглаживая ее по голове.

— У него наверняка блохи, Машуль, — морщится Роман.

— Его в клинике регулярно обрабатывают от блох и глистов. И у него даже прививки есть, — заступается Арсен за Шерика.

— Погоди, так ты его в ветеринарке на себя записал? Шерхан Ямпольский? — Макар падает в бассейн и делает вид, что тонет от смеха.

— Леху попросил, — бурчит Арсен недовольно. — Лазаренко он, а не Ямпольский. 

Я вспоминаю нашу поездку к ветеринару и хмыкаю. Нужно было зарегистрировать кота по имени хозяина. Арсен тогда выразился емко и коротко: «Только через мой труп». И мне не позволил на свою фамилию записать, я ведь теперь Мансурова.

Всех спас Алексей, он мужественно предложил записать его хозяином Шерика. Теперь мой кот записан как Шерхан Лазаренко, а Алексей пользуется моим безграничным расположением. Кстати, а где котенок?

Звонит телефон, Арсен, который добрался уже до ключиц недовольно тянет руку к столу, а потом удивленно восклицает:

— Да ты что! Сейчас придем, Леха, только не спугни, — и поворачивается ко мне. — Идем, любимая, увидишь кое-что.

Я кое-как привожу себя в порядок, и мы идем к вольеру Баскервиля. Я останавливаюсь и ахаю в изумлении, а Арсен с Алексеем покатываются со смеху. Шерик спит на Баскервиле возле загривка, свесив лапы, а у пса при этом такое мученическое выражение морды, что мне становится его жаль.

— Кис-кис, — зовет Арсен, — а не обнаглел ли ты, парень?

Шерик лениво щурится на нас одним глазом, Бас поднимает голову, и кот увлеченно вылизывает ему ухо. Я смеюсь, Арсен обнимает меня и шепчет так, чтобы не слышал Леша:

— Идем в дом, пока этот рыжий засранец занят и не будет орать под дверью.

Мы долго любим друг друга, так, как мне хотелось, а потом еще долго целуемся — мне так нравится целоваться с Арсеном. Говорю ему об этом губами, он уже научился меня понимать. Говорю, как мне хорошо с ним.

— И мне с тобой хорошо, просто …, моя нежная девочка, мой ласковый котенок…

Уже вернувшись из душа, пишу на экране планшета:

«Ты рад, что твоя семья меня так хорошо приняла?»

— Они не могли по-другому, мое счастье, — отвечает Арсен, — и, конечно, если бы им даже что-то не нравилось, я бы не стал никого слушать. Мне важнее, что ты приняла мою семью, что тебе комфортно с близкими мне людьми. И я хочу, чтобы твой брат поскорее выздоровел, и они тоже к нам приехали с Ларой.

Обнимаю его и закрываю глаза. Я счастлива. Очень. У меня есть семья, любимый муж и скоро будет сын. И больше мне ничего не нужно.

Спустя три месяца

У Арсена неприятности. У него это проявляется не так, как у других людей. Обычно, когда что-то не ладится, большинство нервничает, злится, раздражается. Арсен, наоборот, делается молчаливым и очень-очень спокойным. Так что даже жутко становится. 

Теперь я хорошо понимаю тех, кто назвал его Шерханом. Он мне самой напоминает затаившегося в зарослях тигра, который выслеживает свою жертву.