Ходок - 12 (СИ) - Тув Александр Львович - Страница 33

Аборигены с вожделением поглядывал на кошели, висящие на поясе Дениса — он и взгляды соответствующие ловил и чувствовал враждебность от невозможности поживиться, но, на рожон никто так и не полез — грозный вид старшего помощника, шпага, висящая на боку и бляха благородного на груди, остужали даже самые горячие головы, а шансов по-тихому срезать не было — для этого, или толпа нужна, где можно незаметно подобраться, или возможность разыграть сценку, когда один нечаянно толкает и рассыпается в извинениях, а второй быстренько делает свое дело. Так же не проходил вариант и с одиночным воришкой, который вполне мог бы справиться, если имел соответствующий талант. Но, каждый «работник ножа и топора, романтик с большой дороги» понимал, что толкнув «человека со шрамом», он извинениями не отделается, а повторимся — подходящего скопления народа не было, вот и шел старший помощник «нецелованным».

Через какое-то время старшему помощнику надоело болтаться по унылому депрессивному району. Во-первых — ничего интересного он не увидел, а во-вторых — захотел есть. Питаться в заведениях общепита, класса «Серебряного колокола», он не испытывал ни малейшего желания. Нет, если бы, не дай Бог, наступил голод и других мест, где можно поесть, не осталось, тогда — да. А так — решительно нет. И направил свои стопы Денис в сторону центра города.

Географическим кретинизмом он не страдал — это, по большей части, привилегия прекрасного пола, к которому старший помощник отношения не имел, ну-у… в том смысле, что не являлся представителем, а так-то отношения были, разумеется — как говорится, есть, что вспомнить, жаль детям нечего рассказать, поэтому никакого труда в определении направления движения он не испытывал. Однако, знание общего направления движения не гарантировало быстрого продвижения в нужном направлении. Дело было в том, что многие улочки и переулки, ведущие к центру Нейтена, заканчивались тупиками.

После того, как Денис пару-тройку раз изобразил из себя Тезея, блуждающего по лабиринту Минотавра, с возвращением из тупиков назад и поиском альтернативных путей, он пришел к само собой напрашивающемуся выводу, что неплохо бы найти проводника. Рискуя нарваться на очередного Сусанина, старший помощник все же обратился к замызганному пацану неопределенного возраста с щедрым предложением — вывести его из Царства Тьмы к Свету за медяк. На самом деле оферта была сформулирована другими словами, из которых приличными были только: дерьмо, жабья отрыжка и пидоры гнойные, а все остальные — обсценными, но смысл был именно таким: из Царства Тьмы к Свету.

Паренек оказался не так прост, как казался с первого взгляда и немедленно потребовал за услугу пять капель, причем плату требовал вперед, мотивирую это тем, что оказанная услуга ничего не стоит. Отказать этому лишенцу в логике было нельзя, впрочем, как и пойти у него на поводу — получит деньги и сбежит. Денис, в свою очередь, полюбопытствовал, не нужны ли ему еще и ключи от квартиры, где деньги лежат и предложил альтернативный вариант — медяк до и медяк после.

Паршивец после недолгих колебаний согласился. Последней соломинкой, сломавшей спину верблюду, стала угроза подыскать другого проводника, в случае чего противоположная договаривающаяся сторона получит не деньги, а от мертвого осла уши. Упоминание ушей поставило точку в дискуссии и проводник повел старшего помощника к Свету… тьфу ты — к более благополучным кварталам Нейтена.

«Про квартиру и уши — это ты удачно ввернул!» — одобрил действия носителя внутренний голос.

«А то! — самодовольно хмыкнул Денис. — Не зря много читал в детстве!»

«А что еще ботану делать?» — несколько сбил с него спесь голос. Ввязываться в полемику старший помощник не пожелал, посчитав это ниже своего достоинства, да и голос больше голоса не подавал, удовлетворенный тем обстоятельством, что последнее слово осталось за ним.

Расставание, к обоюдному удовольствию сторон, произошло, как только унылые «архитектурные изыски» промзоны сменились более веселенькими строениями с лепниной и прочими излишествам, а пыльные проулки — чистыми мощеными мостовыми и зеленью в уютных двориках.

Удовольствие со стороны «Сусанина» было вызвано тем обстоятельством, что Денис проводника не обманул и рассчитался, как договаривались, после чего тот умчался, только пятки сверкнули, будто за ним черти гнались. Чем была обусловлена такая скорость старший помощник не знал и мог лишь предположить, что парнишка вторгся в чужую «зону влияния», а это, знаете ли, чревато — как выгонять казенного курьера — вот он и постарался побыстрее из нее выйти.

Сам же Денис испытал радость от расставания потому что пацан ему откровенно не понравился — было в нем что-то противное, скажем даже — крысиное. У старшего помощника при первом знакомстве очень часто возникали ассоциации нового знакомого с каким-либо животным. Не всегда, но часто. Так вот — парнишка однозначно ассоциировался с крысой, да и воняло от мальца, как от недельных носков. В тему был и длинный острый нос, который непрерывно двигался и маленькие злые глазки. Так что — крыса, однозначно!

Внешность и запах старший помощник в вину ему не ставил — внешность от родителей, а родителей не выбирают, так что от человека тут ничего не зависит, а запах… Что запах? Денис не понаслышке представлял, что с соблюдением личной гигиены в трущобных районах Нейтена напряженно. Что можно требовать от обитателей менее пафосных мест, если даже в «пятизвездочном отеле», вроде «Серебряного колокола», ванну и воду доставляют по требованию, а в речке, кстати говоря, не очень-то искупаешься, не говоря уже о том, чтобы помыться — быстренько на корм кому-нибудь пойдешь. Так что альтернатива была простая: или живой, но вонючий, или чистый (если повезет, потому что могут сожрать до того, вымоешься), но мертвый. Что бы выбрали вы?

Однако, признавая полное право за «крысенышем» вонять, старший помощник все же подумывал накинуть капюшон и активировать фильтры шкиры, и только в последний момент удержался — жаба задушила расходовать батарею на чепуху — мало ли когда по-настоящему приспичит, а этого потраченного на ерунду заряда и не хватит, чтобы выпутаться. Так что пришлось понюхать. Заодно вспомнил некоторые выражения отроческой поры, типа: «Нюхни гнида, не западло в натуре!». По всему выходило, что в роли гниды, в данных конкретных обстоятельствах, выступал сам Денис, что ему, естественно, очень не нравилось, чем и было вызвано удовольствие от расставания с проводником.

Вздохнув полной грудью, старший помощник направился на поиски заведения общепита, которое могло бы удовлетворить его скромные требования, заключавшиеся в том, чтобы было чисто, но вкусно. Идею он почерпнул в «Формуле любви»: «Селянка, хочешь большой, но чистой любви!?» и творчески переработал ее для нужд желудка. На первый взгляд ничего особенного в требованиях не заключалось — никаких экзотических запросов, однако, если чистоту можно было определить на глаз, то со вкусностью дела обстояли не так-то просто — чтобы иметь квалифицированное мнение надо попробовать, а чтобы попробовать надо выбрать, где будешь есть. Получался форменный замкнутый круг, так что пришлось ориентироваться на вторичные признаки.

И, принимая во внимание два поисковых критерия, а именно: запахи из кухни и внешний вид официанток, поиск был завершен буквально за пять минут, ну-у… — максимум десять. Небольшой уютный трактир, или харчевня, а может кафе, или ресторанчик со столиками на террасе — то, что надо. Официантки — опрятные и статные белокурые девицы — кровь с молоком, одетые в длинные платья с приличным декольте почему-то вызвали у Дениса полное к ним доверие и одновременно с доверием ассоциации с голландскими коровами — чистыми, упитанными и ухоженными. Этакие знаете ли рекордсменки, дающие хрен знает сколько молока!

Не исключено, что этому поспособствовали их накрахмаленные передники и не менее белоснежные кокошники, или как там эта хрень в волосах называется — в области названий деталей одежды старший помощник был откровенно слаб, которые вызывали у Дениса ассоциации с какой-то картиной какого-то старого то ли голландского, то ли бельгийского, то ли еще откуда-то из этих краев художника, под названием то ли «Молочница», то ли «Шоколадница», девушка на которой смутно напоминала обобщенный образ официанток. Вот такие пироги с котятами… тьфу ты — вот такая цепочка ассоциаций! Называлось заведение «Веселый кролик».