Александр Великий или Книга о Боге - Дрюон Морис - Страница 32

• Предыдущая
• 32/77
• Следующая

Для управления своей личной канцелярией и всеми связями с царством и союзниками Александр выбрал человека большой культуры и весьма деятельного – Евмена из Кардии, которому он придал в помощники Диодота из Эритреи. Эпимелет стал главным интендантом армии, а Леоннат – главным исполнителем поручений. Александр вез с собой племянника Аристотеля Каллисфена из Олинфа в качестве историографа, а также своего первого учителя Лисимаха, чтобы тот продолжал декламировать ему Гомера. Гефестион должен был находиться рядом с ним, делить его труды и помогать в бою. Птолемей, Неарх, Гарпал, Кратер, Пердикка и Мелеагр стали его высшими командирами; им всем суждено было – кому больше, кому меньше – прославить в грядущем свои имена. Строитель военных машин Диад заведовал осадной и походной артиллерией, снаряжением для строительства катящихся башен, таранами, легкими катапультами для метания бронзовых стрел, тяжелыми катапультами, стреляющими каменными снарядами, и отрядом понтонеров.

В обозе Александра, отправлявшегося на завоевание Малой Азии и Египта, было на месяц провианта и жалованья солдатам. Во главе войск шли музыканты и танцоры, затем жрецы.

Я, Аристандр из Тельмесса, пророк Амона и македонский прорицатель, следовал за ними на белом коне; я ехал непосредственно впереди царя. Единственный из тридцати пяти тысяч человек, чей шаг за нашей спиной сотрясал землю, я знал, что Александр никогда не вернется.

Тот, кто собирается сразиться с каким-либо народом, должен знать его прошлое; тот, кто хочет бросить вызов какому-либо царю, должен изучить его род; тот, кто отправляется на завоевание какой-либо страны, должен постичь ее богов. История – составная часть священной науки.

Я родился в Малой Азии, на берегу залива Главка. Мой город подчинялся одному из сатрапов персидского царя. По другую сторону моря, на которое я смотрел в детстве, находится устье Нила. Над Главком и над Нилом встают те же звезда в те же часы.

Я много узнал об истории Персии.

Персы учат, что откровение было ими получено от вестника неба по имени Хом; между тем Хом – это Гермес, или Гормес, или Горусси-Исис, или, наконец, Гор-Амон, ибо даже если нам кажется, что откровение было дано сотней голосов, все эти голоса рождены одними устами. Непостижимое, источник Единого, имеет лишь одно слово.

Хом передал истину царю, который стал отцом Джамшида; но когда Джамшиду пришла пора стать в свою очередь царем, он решил, что, поскольку ему сообщена истина, он сам и есть истина; он дает пищу, сон и радость, трава растет по его соизволению; и он уничтожил смерть на Земле. Он пожелал, чтобы его почитали наряду с создателем мира, и присвоил себе имена, которые люди употребляют, обращаясь к Неназываемому. Тогда прекратилось изобилие на персидской земле, иссякли колодцы, погибли стада, люди истощили себя в кровавых битвах, и золотой век окончился.

После этого персам пришлось ждать много веков, пока не явился Заратуштра, который, подобно Имхотепу-Асклепию, возобновил учение Гермеса. Он говорил людям, что только знание о небесном и магические свойства звуков способны отвести фатальные несчастья, как частные, так и всеобщие. Он учил также, что Ормузд и семь архангелов света вечно борются с Ариманом и семью демонами мрака и что человек – единственное из живых существ, свободное выбрать между Ормуздом и Ариманом и способствовать торжеству добра или зла.

Благодаря его мудрости, персы восстали из мрака; при царях, носивших имена Кир, Камбиз, Дарий и Артаксеркс, они стали сильны и могущественны; но вина Джамшида постоянно тяготела над ними. На их глазах была пелена, мешавшая им признать, что боги других народов – те же, что их боги; они лишь принимают иные формы и имена, чтобы иметь силу в иных землях. Из-за этого заблуждения персам суждено было погибнуть.

Когда Александр выступил из Македонии, Персидская держава была величайшей в мире. Она простиралась от Понта Евксинского до Индии и от реки Яксарт до Нильской пустыни (27).

Ее властителем был уже не Артаксеркс III Незаконнорожденный, вступивший на персидский престол в год, когда Филипп пришел к власти в Македонии. Этот Артаксеркс захватил Египет, прогнал фараона, приказал убить быка Аписа, чтобы съесть его изжаренным, выкрал анналы и устроил ослиное стойло в храме бога Пта; однако он не намного пережил свои мрачные подвиги. Его хилиарх (28) евнух Багой, которому он передал все орудия власти, предводитель войска и начальник писцов, отравил его и всех его сыновей, за исключением одного, которого возвел на трон; имя этого царя было Арс.

Но и Арс царствовал всего два года, ибо евнух Багой приказал умертвить его в свой черед. Наследником ему Багой выбрал царевича из младшей ветви Кодоманов, в котором ожидал найти больше послушания; тот возложил на себя тиару под именем Дария III. Первое, о чем позаботился Дарий Кодоман, было протянуть Багою на празднестве по случаю своего коронования чашу, в которую он влил яд.

В тот же год, когда воцарился Дарий, взошел на престол и Александр, как будто отныне судьбы Персии и Македонии управлялись ходом одних и тех же светил.

Ни Артаксеркс III Незаконнорожденный, ни Арс, ни Дарий Кодоман не были коронованы как фараоны; они не считали себя сынами богов Египта, и на земле истины они стали ее притеснителями.

Армии Дария Кодомана были огромны, как размеры его царства. У него было сто тысяч воинов из Малой Азии, сорок тысяч из Армении, Киликии, Сирии и Египта, столько же греческих наемников и, по слухам, он мог получить из Индии миллион солдат.

За двадцать дней мы совершили переход к берегам Геллеспонта.

Пока основные силы под руководством Пармениона переправлялись через пролив, Александр с гетайрами взошел на корабли в том самом месте (напротив Сигейского мыса), откуда в старину Агамемнон повел греческий флот (29). Каждый уголок этой земли, каждая долина, каждая скала над морем воспеты Гомером; Александр беспрестанно оборачивался к Лисимаху, и во все время путешествия они перебрасывались стихами из «Илиады».

На Александре был панцирь из такого светлого металла, что он казался серебряным, и шлем с высокими белыми перьями, по которым его можно было узнать издалека. На борту царской галеры он встал рядом с кормчим и держал руку на руле. Посреди пролива я принес, как подобало, в жертву быка, чтобы умилостивить бога морей Посейдона, и воздал почести нимфе Фетиде, матери Ахилла, потомком которой был Александр. Сам юный царь взял золотую чашу, наполнил ее вином и бросил в волны.

Мы приблизились к берегу, и Александр перешел на корму корабля; когда песок заскрипел под килем, он метнул дротик на берег в знак того, что вступил во владение этой страной по праву завоевания. Он первым спрыгнул на землю Азии; ему было двадцать один год и девять месяцев.

Были воздвигнуты три жертвенника, на которых я совершил приношения Зевсу-Амону, основателю македонской династии Гераклу и покровительнице греков Афине. Затем наша процессия поднялась на склоны древнего Илиона и направилась в храм, где хранилось оружие Ахилла. Жители современного города смотрели на нас с уважением, но удивленно. Александр снял со стены храма старый проржавевший щит, о котором говорили, что он принадлежал Ахиллу, и повесил на его место свой, инкрустированный золотом. После этого все спустились в долину Скамандра, чтобы воздать почести гробницам героев; согласно ритуалу, Александр, Лисимах, Гефестион и главные гетайры обнажились, умастили тело, полили вином могилу Ахилла, возложили на нее цветы и, держа в руке копье, с пением обежали несколько раз вокруг. «Счастлив Ахилл, – воскликнул внезапно Александр, – у которого был при жизни такой верный друг, как Патрокл, а после смерти такой великий певец, как Гомер!».

• Предыдущая
• 32/77
• Следующая