(Не)любимый муж (СИ) - Соловьева Анастасия - Страница 23

— Так дело не пойдёт, — прочищаю горло, чтобы не звучать слишком хрипло и тихо. — Ты не сачкуй, а тоже раздевайся.

— Хочешь за мной понаблюдать?

— Ещё как!

Яр медленно расстёгивает пуговицы на рубашке. От нетерпения у меня ноги трясутся, сердце клокочет где-то в области горла, воздух не поступает в лёгкие, а мой муж и дальше издевается, продолжая медитативно обнажаться.

Ну что ж, я тоже люблю играть. Веду указательным пальцем по своей шее, обрисовываю ключицу, спускаюсь к напряжённой груди и, закусив губу, обвожу возбуждённый сосок.

Яр замирает, так и не сняв с себя треклятую рубашку. Я слышу его шумное дыхание, вижу, как подрагивают длинные ресницы.

Обвожу пальцами второй сосок. Из горла вырывается сдавленный стон. Я никогда не чувствовала себя настолько развратной, пошлой, решительной.

— Ты всё ещё не снял рубашку, — пальцы замирают на животе. В считанных сантиметрах от кружевного белья. Яр смотри на мою руку, моргает. Переводит на меня затуманенный взгляд. И хрипло смеётся, зарывая в волосы пятерню.

— Тебя не так-то легко переиграть, — довольно произносит он.

— А ты думал, я буду три часа наблюдать за тем, как ты раздеваешься? Не на ту напал, — улыбаюсь я.

Яр так быстро стаскивает с себя рубашку, что моя улыбка тут же гаснет. Ей на смену приходит горячечное возбуждение, смешанное с острым уколом стеснительности. Смогу ли я пойти до конца? Пальцы по-прежнему касаются живота, но что-то мешает им спуститься ниже.

Бряцает пряжка ремня. Яр снимает брюки. И чуть изогнув левую бровь, смотрит на меня с вызовом. Подначивает сбросить оковы ханжеской стыдливости.

Я осматриваю безупречное тело Ярослава. Вспоминаю вкус и запах его кожи. Кусаю губы, когда опускаю глаза ниже. Он хочет меня. Напряжение между ног становится невыносимым. Яр словно знает об этом и подкидывает ещё дровишек в костёр моего нетерпения. Он тянет вниз боксеры. Его возбуждённый член приковывает внимание. Рушит последний оплот моей застенчивости.

Опускаю руку под тонкую ткань стрингов и касаюсь влажной плоти. Ресницы трепещут, я тихонько стону от непривычных ощущений. Ловлю взгляд Яра. Жадный, восхищённый.

— Избавься от нижнего белья, — приказывает он хриплым голосом.

Больше я не хочу играть. Слушаюсь Яра. Обнажённая и полностью открытая перед ним, я снова касаюсь пальцами клитора.

— Второй рукой трогай грудь, — напористо советует Яр.

Слушаюсь и повинуюсь. Я никогда не ласкала себя, поэтому действую инстинктивно, неумело. Обвожу напряжённый клитор, прикрываю глаза, когда тело омывает горячая волна удовольствия.

— Смотри на меня, Майя, — требует Яр.

Я смотрю. На его голое тело, на член, который словно ещё больше увеличился в размерах, на сверкающие зелёные глаза. Тону в них, трогаю себя и всхлипываю, когда волны учащаются, сталкиваются, словно сумасшедшие.

— Надави сильнее. Ускорь движения. Да, вот так, моя девочка, — вибрирующий голос Яра, его приказы, его искрящийся тёмный взгляд — всё вместе действует ошеломительно.

Телом овладевает сильнейшая дрожь, я задыхаюсь и протяжно стону, впервые кончая от собственных рук. Оргазм размазывает по стенке, лишает сил, ослепляет яркой вспышкой.

Яр обнимает меня, ведёт к душевой кабинке.

Струи тёплой воды воскрешают за несколько секунд. Я снова открываю глаза, возвращаюсь в идеальный мир и смотрю на Яра. Он держит меня за руку. Перехватывает мой взгляд и, улыбнувшись, облизывает мои пальцы. Те, которыми я только что себя удовлетворяла.

В висках шумит, меня водит из стороны в сторону, держаться на ногах почти нереально. От действий Яра внизу скручивается тугая спираль. Это так порочно и так возбуждающе! Я больше не давлю на тормоз, хочу сполна вкусить нашу разратную ночь. Уверена, одного раза нам будет мало.

— Вкусная, — констатирует Яр, облизнув напоследок подушечку моего большого пальца.

— Так не честно. Я тоже хочу знать, какой ты на вкус, — произношу игривым голоском, старательно игнорируя щекочущее волнение.

Я всегда считала, что это неприятно, унизительно, чересчур пошло. Но сейчас я так сильно хочу доставить Яру удовольствие, что готова попробовать. Если не понравится, остановлюсь.

Пока меня не сожрали сомнения, я опускаюсь на колени и обхватываю ладонью член Яра. Вроде всё хорошо. Разглядываю напряжённый твёрдый орган, с радостью подмечая, какой он красивый, ровный и большой. Скольжу по всей длине, с восторгом замечаю, как напрягается пресс Яра. Смотрю вверх, и от увиденной картины я ощущаю себя безумно сексуальной, красивой и всемогущей. Во взгляде моего мужчины кипит дикое желание, черты его лица заострены, губы плотно сжаты, а дыхание совсем сбилось.

Ему хорошо. И от этого осознания меня словно током прошибает, разряд такой сильный, что я чувствую, как электризуется каждый мой натянутый нерв, как по венам бежит чистая энергия, как пропитываются эйфорией разум и сердце.

Наклоняюсь, неумело облизываю языком головку. Приятно. Чуть солоновато. Возбуждающе.

Действую смелее, обхватываю губами член и погружаю его в рот. Неглубоко, только чтобы испытать свои силы. Вода льётся на мои волосы и спину, одной рукой я держусь за бедро Яра, продолжая облизывать языком его ствол. И чувствовать, как снова и снова напрягается его живот. Бросать секундный взгляд вверх — и видеть тёмное клубящееся желание в его глазах.

Низ живота наливается тяжестью до такой степени, что мне становится физически больно. Никогда не думала, что ощущение твёрдого члена во рту может возбуждать. Я ласкаю налитую головку, осторожно её посасываю, а потом с громким пошлым звуком выпускаю член. Нужно отдышаться. Подразнить его. Облизать каждую венку на стволе, дотронуться до мошонки.

Но ничего из этого я сделать уже не успеваю. Яр, чертыхнувшись, тянет меня вверх, достаёт откуда-то с полки шуршащий квадратик и подрагивающими от нетерпения пальцами вскрывает его.

— Повернись спиной, — велит он.

Я опираюсь ладонями о влажную плитку, выгибаюсь, чтобы Яру было удобнее.

Он входит в меня одним резким толчком. Я вскрикиваю от потрясающего, долгожданного чувства наполненности. В этой позе он очень большой, и ощущения почти граничат с болью.

— Яр, боже… — запинаюсь, всхлипываю от его рьяных движений. Никакой больше медлительности, никаких игр. Он вколачивается в меня размашисто, быстро, заставляя раз за разом повторять его имя.

Я теряю власть над своим телом, превращаюсь в похотливое животное, требующее разрядки. Я умоляю Яра не останавливаться, снова выкрикиваю его имя.

Оргазм настигает внезапно, он разрушительный, словно цунами, мучительно-долгий, ослепляющий. Моё тело бьётся в финальных конвульсиях, в глазах чернеет. Я утыкаюсь лбом в стенку, ладони скользят по мокрой поверхности, судороги постепенно стихают.

Яр хрипло стонет и кусает меня в лопатку. Наваливается всей тяжестью своего тела, тяжело дышит над ухом.

Момент чистого экстатического восторга. Идеальная кульминация этого долгого безумного дня.

— До кроватки мы так и не добрались, — с наигранной обидой шепчу я.

— Ночь ещё не закончилась, — смеётся Яр.

Он помогает мне выйти из душа, протягивает полотенце. Я еле добираюсь до нашей спальни, обессилено падаю на кровать.

Яр нависает надо мной и глубоко целует. Его язык творит чудеса, потому что через пять минут упоительных поцелуев я чувствую, что снова его хочу.

Мы занимаемся сексом ещё несколько раз. Лёжа, сидя, на боку, на четвереньках — в какие только позы Ярослав меня не ставит! Я не жалуюсь, мне всё-всё нравится. Он неутомим, но я ни в чём ему не уступаю! Не хочу, чтобы эта ночь вообще заканчивалась, но когда за окном виднеется рассвет, я проваливаюсь в крепкий сон без сновидений.

Назойливая мелодия прерывает мой отдых.

— Да, — слышу рядом тихий голос Яра. — Что случилось, Тань?

Холодок бежит по позвоночнику, а сонливость быстро испаряется. Я не шевелюсь, глаз не открываю. Пусть Яр думает, что я сплю.