Роза опалённая (СИ) - Шолох Юлия - Страница 31

— Почему вы интересуетесь? — Спросила Розалин. Похоже, Хоулина не знает, что Розалин больше не работает в отделе магических животных. Большинство вот знает, Розалин трижды поздравили с переходом к господину Брабберу. Хотя посматривали при этом со злорадством, думали, видимо, что Ассоль-то уже успела его захомутать, так что толку от попытки Розалин… но всё же.

А Хоулина ничего не знала. Или знала, но хотела, так сказать, в последний вагон заскочить?

— Никогда не видела их живьём. — Девица не смутилась, продолжала есть, как ни в чём не бывало. — Они настолько редки, что даже в королевском зверинце ни одной нет. Мрут потому что быстро.

— Мрут? — Нахмурилась Розалин. И вспомнила визг. Нет, не болезненный, не отчаянный, скорее, возмущённый, но возможно, это только пока? Пока зверёк не понял, что крики не помогут выбраться наружу?

— Жаль мне их до ужаса. — Хоулина на миг сжала вилку и нож, да так, что костяшки побелели. — Разделают её или высосут… нельзя так с редкими существами. Но кого это волнует? Интересы магов важней. А я… — она сглотнула. — Хотела бы её защитить. Да не выйдет. Так что, наверное, лучше не отвечайте. Только мучиться больше буду. Думать постоянно, так там она… как там её…

— Это самочка?

— Да. Самцы у золотаринки совершенно не имеют магии. Им ничего не угрожает. А самки… появляются редко, неизвестно откуда, да и тех быстро вылавливают и уничтожают. Это… просто зверство! Они же совершенно безобидны!

Хоулина осторожно разжала пальцы и сложила приборы. Она всё-таки не доела.

— Извините, что всё это вывалила. Я понимаю, вашей вины ни в чём нет. Скорее, вся эта система… Извините.

Потом она встала и поспешно ушла. Кажется, по пути вытирала слёзы. Тарелки с недоеденной едой быстро убрали и через минуту Розалин уже сомневалась, что эта беседа состоялась на самом деле.

Она задумчиво жевала свой королевский обед.

Значит, то животное в клетке называется золотаринка. И оно… вскоре погибнет.

Проклятая Хоулина! Какого чёрта она всё это рассказала? Мало у Розалин своих проблем, чтобы ещё думать о несчастной зверушке? Да у неё весь Питомник вскоре передавят, как этих золотаринок, вот на чём нужно сосредоточится!

Проклятье!

Розалин потеряла последний аппетит. Осмотрела стол — половину блюд она даже не попробовала. Нехорошо, когда столько еды пропадает, да ещё такой качественной. Поэтому она попросила упаковать десерты в коробку, заберёт с собой. Действительно, не пропадать же им? Устроит чаепитие в отделе или на ужин съест. Меньше будет любоваться цветущей Ассоль. Которая, к слову, бесила не только Розалин, а и всех окружающих. Кроме разве что Хоулины.

Чёрт! Вот зачем она снова вспомнила Хоулину и следом за ней зверушку в клетке?

Задолго до конца обеда Розалин уже вернулась на своё рабочее место.

В помещении было до ужаса пусто и тихо. Господин Браббер всё ещё не вернулся. И даже больше — в этот день он не вернулся вообще. Розалин часами бродила по комнате, скучала и не знала, куда себя деть и чем заняться. Попыток изучить нужную тему хватало минут на пять, а потом приходилось остужать голову. Тогда-то Розалин и вспомнила Тую, которая точно так же проводила дни в одиночестве. И поняла жалобы на безделье. Кажется — чего такого? Не нагружают работой — живи да радуйся! Учись только если хочешь… не хочешь — бросай! Но до чего же скучно, право слово! Лучше бы нагружали, время бы быстрее прошло.

В общем, плодотворно были потрачены только первые пару часов. Розалин сидела и честно пыталась вникнуть в научный труд по способам определения магии на поверхностях неодушевлённых предметов. Начала с простейшего — с камней. Даже что-то поняла, например, разобралась, какие камни для чего лучше использовать. Как накопители — полудрагоценные, обычные берут под защиту, драгоценные — самые слабые, но имеют специфику.

Это всё, на что её хватило.

Потом она перестала таиться и обыскала помещение. Осмотрела и облазила всё, до чего дотянулась.

В отделе не было запертых дверей. Даже казалось, что господи Браббер ничего не скрывает. Или Розалин просто этого в упор не видит? Когда она открыла вторую лабораторную кладовку, так и застыла на пороге. Высокие широкие стеллажи были просто завалены незнакомыми ей инструментами. Она узнала разве что дуговые линейки из меди. И, пожалуй, генератор. Такой прибор привозил Виктор. Розалин хорошо помнила тот вечер — все собрались в столовой и изучали странное приспособление с восторгом и удивлением. Равнодушных не осталось.

Если коротко — генератор создавал электрическую энергию… из магии. Виктор показывал им крошечный магический накопитель, вставлял в ячейку, вертел ручку — и на генераторе зажигалась лампочка, которая показывала, что он заработал и можно присоединять к нему сеть.

Это было такое яркое доказательство слияния магии и науки, что всех просто ошеломило! Каждый подходил и пробовал включить-выключить генератор, подержать в руках накопитель… и всё снова работало.

Примерно такие же аппараты стояли на одной из полок. Правда, при более детальном осмотре Розалин увидела, что в них есть дополнительные детали неизвестного ей назначения, но потом решила — а что она вообще в генераторах понимает? Ничего. Может, Виктор приносил простейшую модель, а тут более сложные — вот и вся разница.

Розалин машинально достала из ближайшего генератора накопитель и повертела его в пальцах. Замерла.

Накопитель был пуст. Она осмотрела остальные накопители на полках… пусто, ни капли магии. Ничего не понимая, но чувствуя какое-то прозрение, Розалин прошлась по складу и проверила всё…

Потом проверила остальные помещения отдела.

Вокруг не было ни капли магии. Накопитель, от которого работало освещение еле мерцал, если его не наполнить, к утру электричество сдохнет. Даже местный сборник — артефакт-часы на стене был выжат досуха. Только в подсвечниках оставались какие-то крохи.

Она чувствовала, что это очень важно.

Розалин села в кресло на маленьком складе, потому что оно было, по её мнению, самым удобным, и задумалась.

Магия в этом мире на вес золота. Почти. И её нехватка компенсируется тем, что иногда её нужно всего-ничего. Те же генераторы электричества, к примеру, потребляют такое минимальное количество магии, что один маг может своей силой поддерживать освещение целой улицы неделю-другую, пока не истощится.

Конечно, существовали и магически затратные вещи. Самое сложное и ёмкое — живые заклинания и ритуалы. Но… хоть какая-то магия тут, в помещении, должна была быть?

Однозначно, должна.

Но вокруг ничего не было.

Это означало только одна. Господин Браббер собирает всю доступную магию. Всю до последней капли, которую только может найти.

А это значит… что, собственно это значит?

Розалин чувствовала, что нащупала нечто крайне важное, но не могла понять, что именно. Он копит магию? Выходит, так. Первое, что пришло ей в голову — что господин Браббер проявил неосторожность и теперь истощен. Но это не могло быть правдой. Никто не способен простым усилием воли сдержать монстра, который просыпается в истощенном маге. Насколько знала Розалин, процесс адаптации истощённого к обычной жизни… вернее, к привычному существованию длительный и сложный. Да и не походил господин Браббер на измождённого, оголодавшего человека. Розалин с Лантаной однажды ходили поглазеть на истощённых. На тех, кого не успели удержать в здравом рассудке и теперь выставляли на обзор населению как пособие, что случится, если маг будет неосторожен. И надо признать, подобная демонстрация была в сотни раз нагляднее, чем тысячи статей и лекций. Достаточно единожды увидеть — и ты никогда к магии не притронешься без финельки под рукой.

Так вот, тех истощённых разместили в клетках в местном научном музее. На оранжевом весёленьком буклете с приглашением красовалась яркая надпись: “Экспозиция организована с целью повышения самосознания магов”.

Вроде всё верно написали… но всё же это было чистой воды издевательство. Розалин тогда чуть сознания не лишилась. Только Лантана, которая больно щипалась, не дала ей сомлеть и упасть на пол. Кстати, некоторые барышни падали. Говорят, несколько дней спустя юным девушкам запретили посещать выставку.