Сокровище Нефритового змея (СИ) - Лайм Сильвия - Страница 69

Конечно, кто-то сказал бы, мол: «Вот еще, большая честь – различать пауков». А мне вдруг стало ужасно обидно за бедняжек. Может, мы, люди, тоже для них на одно лицо, но они же нас не путают?..

Оставалось только надеяться, что в будущем я научусь замечать мельчайшие различия между этими чудными созданиями. Потому что я уже слабо представляла, что когда-нибудь буду жить без них. Видимо… так проявлялось какое-то чутье. Или просто понимание того, что моя жизнь давно уже изменилась. И даже если я вернусь в Шейсару, то как прежде все равно никогда не будет.

«Так вот, – продолжал Истеачлаваинкт, крайне довольный собой. – Моя пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра…» – щелкал паук, и от этого звука у меня будто хрустело что-то в голове.

«Зови ее просто бабушкой», – прервала я умоляюще.

«А, конечно, – попружинил на лапах он. – Моя бабушка была очень красивой особой и привлекала к себе внимание сотен благородных самцов! Были среди ее поклонников и крестовики, и каракурты, и тарантулы, и… ну многие, в общем. Но хотела она себе в пару никак не меньше, чем хельсарха…»

«Знакомая история», – хмыкнула я мысленно. Среди людей, оказывается, все то же самое, что и среди пауков.

«Ага! – подтвердил мой друг. – Она думала, что от хельсараха ее потомство тоже будет божественным. Обретет древнюю силу и все такое. И бродила моя бабка по пещерам в поисках хельсарха годами. В то время как ее сестры уже давно обзавелись внуками, она блуждала среди камней, скрываясь от солаанов, и питалась редкими полудохлыми мошками, которых ей чудом удавалось поймать. И все это вместо того, чтобы сплести свою собственную сеть. А ведь обнаружить хельсарха – огромное везение! Наши древние прародители – символы всего Стеклянного каньона! Они как боги, что приносят удачу. В общем, не знаю, как это вышло, но после долгих лет поисков ей удалось найти одного-единственного хельсарха. Видимо, она была по жизни не только красивой, но и удачливой, шу-шу-шу».

Истеачлаваинкт снова захихикал, а я его не перебивала, разглядывая снежный цветок ближайшего к нам рододендрона, но не упуская ни слова из паучьего рассказа.

Я подняла голову, пытаясь понять, откуда по всему саду разбросаны искрящиеся голубоватые искры света, которые, собственно, и рассеивают здешний полумрак. Эти искры лежали на лепестках цветов, даря им новые оттенки, играли на изумрудных листьях, а падая на прозрачные камни дорожек, многократно преломлялись, наполняя волшебными бликами все вокруг.

Вытянув руку перед собой и приглядевшись повнимательнее, я обнаружила, что, похоже, странные искры были мельчайшими частичками чего-то неуловимого. Как крохотная пыль, которая почему-то светилась.

«Что же было дальше?» – подгоняла я паука, потому что, похоже, мы приближались к месту назначения. Впереди виднелся куст рододендрона, который по счету был как раз третьим на пятой тропинке после шестого поворота. И если, не дай бог, Шушу скроется в норе, не закончив рассказ, я ж с ума сойду!

«А дальше оказалось, что нашла она не просто хельсарха, а самого царя! – ответил мой собеседник, и мне даже показалось, что он и сам в шоке от того, что говорит. – Ведь великого и древнего Хортанаириса, что основал все племя пауков и был прародителем нас всех, нельзя было не узнать. Моя бабка определила его мгновенно! Каждый паук чувствует собратьев изнутри… брюшком. Ну ты понимаешь, это дано лишь на…»

«Да поняла я, поняла, что вы вообще уникальны и прекрасны со всех сторон», – беззлобно фыркнула я, улыбнувшись.

«Шу-шу, ну хорошо, что поняла, – вполне натурально удовлетворился Истеачлаваинкт моим ответом и продолжил: – Но, к сожалению, бабка обнаружила, что Хортанаирис глубоко спит. Он лежал среди самородных аметистов в абсолютной темноте, как древняя драгоценность. Скрытый от чужих глаз. И никак не хотел просыпаться, уж как его ни будила моя бабуля! Она убила на это несколько месяцев своей жизни и клялась, что никому не удалось бы пробудить царя просто по своему желанию. Потому что она перепробовала все!»

«То есть она его так и не разбудила?..» – расстроенно спросила я, останавливаясь прямо напротив нужного куста.

«А вот ты сейчас очень удивишься, Эвиса…» – запружинил на лапах Истеачлаваинкт.

Я была полна нетерпения, как пещеры Стеклянного каньона – грибами.

«Ну, не томи уже!» – мысленно бросила, переминаясь с ноги на ногу. Паук ещё пару раз забавно поприседал, а потом выпалил:

«Она умерла!»

– Что? – ахнула я без всякого колдовского языка.

«Шу-шу-шу», – раздалось в голове шушраще-щелкающее.

Истеачлаваинкт опять смеялся.

«Но не совсем она умерла, не совсем, не бойся, – все же продолжил он. – Просто в один из дней, когда моя бабушка уже совершенно отчаялась разбудить царя, по пещере проползал особенно огромный солаан. Он был столь велик, что занял собой всё пространство подземного хода. Не оставалось ни малейшего свободного пространства, где можно было бы спрятаться даже такой небольшой паучихе, как моя ба».

«То есть он её раздавил!» – испугалась я.

«Нет, не раздавил, но придавил конкретно. Бабуля едва успела юркнуть в какую-то щель, как мимо неё проползла эта огромная мерзость. И все же солаан зацепил бабулю, и она оказалась в своём укрытии уже истекающей кровью да с переломанными лапами. Страшное дело это для паука! Верная гибель! Но ведь и царь, покоящийся во сне, подобном смерти, тоже оказался смят телом громадного червя. Вот только для древнего хельсарха в этом не таилось никакой опасности. Оказалось, что его драгоценное тело, превращенное в золото и камни, совершенно не подвластно никаким изменениям. Чувствуя, что вот-вот из тела вырвется последнее дыхание, бабуля бросила грустный взгляд на царя, и оказалось… ты не поверишь!»

«Ну, пожалуйста, закончи уже!» – натурально взмолилась я.

«Оказалось, что он стоит совсем рядом с ней!» – воскликнул мысленно паук. «Царь Хортанаирис был жив и здоров, а от древнего сна остались лишь воспоминания. Каким-то неведомым образом он вылечил мою бабку, и та стала здоровая и сильная, словно никакой червь никогда и не проползал мимо. Ну… вот и все».

«В смысле, как всё? – опешила я. А что же было дальше? Как царь сумел вылечить твою бабушку и что случилось с бабушкой потом? А что произошло дальше с царём?»

У меня было ещё много вопросов, и я больше всего боялась, что хитрый паук не ответит ни на один.

«Дальше моя бабушка снова вернулась в Стеклянный каньон. А что стало с царем пауков, никому не известно. Да и ба, надо сказать, не больно-то распространялась о дальнейших подробностях своего приключения. Одно можно говорить точно: в каньон она вернулась уже на сносях, и через положенный срок появились её спиногрызы. Так что, очень может быть, милая, что бабуля-то с царем общий язык все же нашли, а во мне, как в ее наследнике, знамо дело, течет голубая кровь. Так что прояви уважение, милая моя! Шу-шу-шу!»

Я как открыла рот удивлённо, так и закрыла его.

«Это что же получается, чтобы разбудить царя, мне надо умереть?»

«Ну, дорогуша моя, по крайней мере, придется оказаться на грани гибели, паутиной клянусь, – прощелкал паук. – С другой стороны, и это вовсе не гарантия! Ты ведь не моя бабка!» – снова смех. «Тоже, конечно, вполне себе симпатичная, уж как для человека – так точно. Но всё же не паучиха, не паучиха! Тебе бы глазок побольше да брюшко потолще!»

Мне слегка поплохело. Да и в общем настроение упало. Получается, что дивного волшебного паука мне никогда в жизни не разбудить. Ну, по крайней мере, теперь я на это очень надеялась, ведь оказаться на пороге смерти не было ни малейшего желания. Так что пусть лучше спит дальше его величество царь Хортанаирис.

Я глубоко вздохнула, мысленно попрощавшись с хельсархом, с которым так и не успела познакомиться. Будет у меня просто красивый браслет на ноге – тоже неплохое приобретение, учитывая его уникальность!

В этот момент мне вдруг показалось, что среди изумрудной листвы кустов мелькнула чья-то белобрысая голова.