Лис Адриатики (СИ) - Лысак Сергей Васильевич - Страница 9

- И тринидадцы его не тронули?! Ведь они должны были знать, что это он стоит за попыткой нападения на Тобаго!

- Не тронули.

- А почему?

- Точно не знаю. Скорее всего, не захотели поднимать шум, чтобы не отпугнуть английских купцов. Ведь скрыть бы такое не удалось. Поэтому сделали вид, что не знают об участии Сирла в этой авантюре. Тем более, после возвращения с Тобаго Сирл больше не пытался заняться прежними делами. И тринидадцы не могли этого не знать.

- А куда он потом делся?

- А вот это самое интересное! Снова успел удрать, едва запахло жареным! Буквально перед тем, как тринидадцы захватили Барбадос. Может случайность, а может что-то пронюхал заранее. Тем не менее, когда Бриджтаун был взят войсками тринидадцев, Сирл в это время уже приятно проводил время в Якобштадте. Потом исчез. И совсем недавно я узнал, что этот висельник - один из самых богатых и уважаемых людей в Новороссийске! Так тринидадцы переименовали Нью-Йорк, когда вышвырнули из него англичан. Живет там припеваючи, совершенно не скрываясь, и никто его не трогает! Вот такие дела, месье Хасан. Одно слово - везунчик, баловень Фортуны. Далеко не каждому так везет.

- Да-а, удивительно! Но давайте вернемся к Рогузе. Что Вы подразумевали, говоря о втором Тобаго?

- Тринидадцы могут сделать предложение властям Рогузы, от которого невозможно отказаться. А именно - статус нейтральной территории с гарантией обеспечения нейтралитета своей армией и флотом в случае попыток нарушить этот статус кем бы то ни было. Это очень выгодно как Рогузе, так и Русской Америке. Сейчас поблизости идет война, и Рогуза действительно может стать вторым Якобштадтом. А ссориться с тринидадцами никто, находясь в здравом уме, не будет...

Спорить с такой постановкой вопроса было глупо. После быстрого захвата тринидадцами Алжира и всей западной части Магриба вряд ли найдется кто-то в Средиземноморье, рискнувший встать им поперек дороги. Но вот приглядывать будут обязательно, если не прогонят. И похоже, уже начали. На рейде стоят два фрегата под флагом Венеции. Делать им здесь совершенно нечего, поскольку турецкие купеческие корабли сейчас не идут в Рогузу, ибо появляться в Адриатике стало для них очень опасно. Наложить лапу на Рогузу венецианцы не смогут. Пытались сделать это раньше неоднократно, но не вышло. А теперь, когда здесь появились тринидадцы и обозначили свой интерес, и подавно не рискнут. Но вот наблюдать за обстановкой могут. И попытаться половить рыбку в мутной воде тоже могут. Странно, что австрийских кораблей на рейде нет. Но это не значит, что в самом городе нет австрияков. Дубровник - такой проходной двор, что здесь "каждой твари по паре". Вот и надо будет нанести визит в Дубровник. Как знать, быть может, удастся узнать что-то интересное и завести полезные знакомства. Причем среди обеих враждующих сторон. Капитан османского флота Хасан на время исчезнет. И снова появится французский дворянин шевалье Анри де Монтеспан, прибывший из Нового Света. Или итальянский наемник Джованни Борджиа, служивший в крепостной артиллерии Туниса, и чудом сумевший унести ноги оттуда. А может... смазливая девица, за каким-то дьяволом сунувшая свой нос в дела, от которых надо держаться подальше. В зависимости от ситуации...

Иван постарался подойти как можно ближе к порту. Благо, размеры "Шахин" позволяли легко маневрировать среди стоявших на рейде кораблей. И вот наконец-то якорь полетел в воду, а шебека замерла, убрав паруса и развернувшись против ветра. Как оказалось, в порту не дремали, а вели наблюдение за рейдом, и очень скоро под бортом у "Шахин" оказалась большая лодка с портовыми властями. Все были готовы к тому, что возникнет много глупых вопросов по поводу турецкой шебеки, рискнувшей сунуться в этот район после начала военных действий, но прибывший портовый чиновник из хорватов не страдал излишним любопытством и сделал вид, что поверил в озвученную Иваном версию о поиске груза в Дубровнике. Очевидно, здесь уже привыкли к разного рода проходимцам - любителям половить рыбу в мутной воде. Проведя быстрый осмотр, взял причитающийся портовый сбор, не забыв про "положенный" бакшиш, и напоследок даже дал добрый совет - вести себя осторожно в городе, поскольку здесь сейчас полно венецианцев. Открыто они вряд ли нападут, поскольку власти Рогузы все же худо-бедно обеспечивают свой нейтралитет, но вот напакостить втихаря могут. Поэтому, во избежание инцидентов, лучше не ходить поодиночке и не давать повода спровоцировать конфликт. Ибо венецианцы в последнее время что-то сильно обнаглели.

Предупреждение было нелишним. Когда лодка с портовыми властями отошла от борта, Иван вызвал в свою каюту Жана и Давута и разъяснил ситуацию, а в конце предупредил.

- Пока что все остаются на борту, я схожу в город один. Посмотрю сам, что там творится.

- Но как Вы пойдете один?! Это же очень опасно!

- Я переоденусь в европейскую одежду и выдам себя за местного горожанина. Заодно, может быть, что интересное узнаю. Договорюсь о доставке свежей провизии и воды прямо на рейд. А вы будьте готовы к немедленному выходу. Как бы не пришлось спешно удирать отсюда.

- Кстати, по поводу удирать. Месье Хасан, а ведь придется именно удирать. Венецианцы нас видели, и постараются поймать нас в море, едва мы только выйдем из Рогузы.

- Ничего, пусть попытаются. Выйдем ночью, а в темноте они не сразу обнаружат наш выход. Если вообще обнаружат. Да и скорость хода у "Шахин" приличная, так что от фрегата убежим.

- А может кого-нибудь из них... Того? Прямо на рейде? Возьмем небольшую рыбацкую посудину, сделаем из нее брандер...

- Нельзя. В Рогузе нам надо быть паиньками, чтобы не вызывать подозрений у местных властей. Нам сюда еще не раз придется зайти. Вот если бы венецианцев спровоцировать на какую-нибудь пакость, чтобы их отсюда вышибли, это было бы неплохо. Но я пока не знаю, как это сделать. Поэтому ведем себя прилично, никуда без спросу не лезем и никого не трогаем. Что касается брандеров, месье Жан, то идея очень интересная. Но только не в Рогузе, а в Триесте.

- Вот как?! Месье Хасан, я готов!

- Поговорим об этом позже. Ваш карибский опыт в этом деле очень пригодится. А пока всем находиться на борту и никуда не рыпаться, пока я с берега не вернусь...

Не откладывая дело в долгий ящик, Иван переоделся в одежду, типичную для местного обывателя невеликого достатка, и отбыл на берег. Изображать из себя богатого дворянина он пока что не хотел. Незачем привлекать излишнее внимание. Даже саблю брать не стал. И очень скоро затерялся среди многочисленной разноголосой толпы на улицах Дубровника. В чем можно заподозрить скромно одетого худощавого парнишку, у которого даже не видно оружия? Таких здесь хватает. Крупный торговый город на восточном побережье Адриатики, волею судьбы оказавшийся как раз на границе христианского и мусульманского мира, жил своей жизнью. И его жители уже привыкли не проявлять излишнее любопытство.

Иван шел по улице, разыскивая нужный дом. Инструкцию для выхода на связь со здешним агентом тринидадцев он получил еще в Алжире. Вокруг звучала речь на разных языках - итальянском, французском, турецком и еще каких-то, которых он не знал. День был в самом разгаре, лавки открыты, и лавочники усиленно зазывали покупателей. Но вот и его цель - постоялый двор "Стари Град". На первом этаже - харчевня. Выше - жилые помещения. Владеет этим заведением местный серб Мирослав Драгош - личность довольно известная и уважаемая в Дубровнике. Правда, мало кто знал, что Драгош неплохо заработал на контрабанде, прежде чем открыл этот постоялый двор. Причем и после этого не бросил свое занятие, успешно совмещая оба вида деятельности. Вот на него и вышли тринидадцы, сделав предложение, перед которым серб не устоял. А поскольку прошлая деятельность научила матерого контрабандиста свято соблюдать правило "молчание - золото", то и проблем с ним не возникло. Мирослав Драгош был из той породы людей, которым неважно, кто и за что им платит деньги. Главное, чтобы платили хорошо и вовремя, а напыщенные слова о верности короне, святой церкви, или еще кому-то, - удел либо придворных аристократов, сильно зависящих от монаршей особы, либо религиозных фанатиков, которые из ничего сделают проблему. А умные люди подобной ерундой не занимаются. Тот, кто хорошо платит, тот и является сюзереном, которому следует сохранять верность - это был жизненный принцип Мирослава Драгоша. Ничего нового он не придумал, такая психология была характерна для подавляющего большинства здешних "негоциантов".