Тайная дипломатия (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич - Страница 51

Как уверял меня папаша Арно, владелец «Времен года», пресловутая французская скупость – это игра, развлечение. Жадность французов – миф. Трястись над каждым франком – это азарт. А вообще, французы не любят деньги. Что толку от банковского вклада, если деньги постоянно теряют свою цену? Вот, если купить кусочек земли, сдавать ее в аренду и жить на ренту – вот это да! Посему, мечта парижанин – стать рантье. Но земля стоит дорого, а желающих ее продавать слишком мало, потому есть и другой путь преумножить свое богатство – вложить собственные средства в какие-то акции, или облигации, а потом всю жизнь стричь купоны.

Наверное, поэтому французы так часто делаются жертвами всевозможных махинаций, самой известной из которых стала «панама». А «дело Юмберов», когда пострадало одиннадцать тысяч вкладчиков, отдавших свои деньги в пенсионный фонд, благополучно существовавший почти двадцать лет, но оказавшийся финансовой пирамидой?

Спрашивается, кто виноват, что среднестатистический француз любит получать деньги? Вон, похоже, они опять наступают на те же грабли. Вся западная часть страны разрушена, ее требуется восстановить, а это потребует денег, и немалых. Конечно же, финансовые тяготы должна понести проигравшая сторона. Но отчего-то правительство отвергло предложение Германии использовать для восстановления Франции немецкую рабочую силу и технику, предпочитая выпустить очередные облигации внутреннего займа. Мол, боши за все заплатят! Ага, заплатят… Через четыре года франк обесценится по отношению в доллару в пять раз. Не зря же я стараюсь менять франки на доллары.

Семенова и Прибылова я до вокзала провожать не стал. Бывший уголовник (если они бывают бывшими?) через Потылицына передал мне ключ от банковской ячейки, пароль, а еще просьбу позаботиться о родителях и сестренке, а сам исчез. Может за океан, может поближе. А вот куда? Об этом мы пока можем только догадываться. Хотя… Придет время, скажу.

Семенову, кстати, очень понравилось изречение, что мошеннику нужно вовремя смыться. Денег он заработал, на его век хватит. Сколько именно, я не знаю. Ревизию средств провести невозможно, придется поверить на слово.

Семенов, как я уже не раз говорил – сукин сын, но талантливый. Консультацию по изготовлению облигаций он получил от отца – заместителя директора (ну, да, тогда это называлось товарищ управляющего) Петроградского монетного двора, занимавшегося изготовлением ценных бумаг Российской империи. Черт его знает, может Семенов-Семенцов и клише вывез? А нет, так у него при себе художник имеется, Саша Прибылов. Тоже, уголовная морда. Талантливая, конечно, но морда. А какие же они фантазеры! Додуматься до выпуска акций строительства тоннеля под Ла-Маншем я бы не смог! А отыскать во Франции печатный станок гораздо проще, нежели в России.

Но изготовить фальшивые акции и облигации – только половина дела. Вторая половина – «пристроить» их на фондовой бирже. И тут проблема – с улицы ты туда не явишься даже с настоящими ценными бумагами, не говоря уже про фальшивки.

Парижская биржа – это не только огромное здание с колоннадой. Это еще и множество брокерских контор, через которые проходят покупки-продажи ценных бумаг. Посему, необходимо иметь хотя бы одно место на бирже, а еще и своих людей в конторах. Место на бирже оценивается в триста тысяч франков, а стоимость пая обойдется в пятьдесят тысяч. Войти в качестве сотрудника в уже действующую контору – от тридцати тысяч до семидесяти, а создать собственную – почти сто тысяч. А у Семенова в Париже еще и друзья отца отыскались, жуки те еще…

Откуда я это знаю? Да очень просто. Я же за все это и платил. Деньги, хотя и не свои, но все равно жалко, от сердца отрываю. Да и мысли всякие – а выгорит ли, а не кинет ли меня Семенов, плюнув на оставшихся в Петрограде родителей и сестру? Нет, не выгорело, и не кинул. И у меня теперь есть «неучтенка». Сколько лежит в банковской ячейке, пока не знаю, не считал, времени не было, но на оперативные расходы мне точно хватит. Боюсь только, что по своей дурости (или клинической честности), доложу о сумме вышестоящим товарищам. Но обо всех тратах говорить не стану. Не стоит товарищам из Политбюро знать всю правду.

А вот было ли мне известно об афере, предпринятой Семеновым? Вопрос хороший, но я не знаю, как на него ответить. Может, мне все с самого начала было известно, а может, я и впрямь ничего не знал.

А, чуть не забыл. В банковской ячейке обнаружил еще и солидную пачку российских облигаций военного займа. Это что же, Семенов (или его подельники?) умудрились по дешевке скупить облигации? Надо будет сесть и подсчитать, насколько уменьшился государственный долг России.

Эх, Семенов-Семенов. Если бы ты потратил хотя бы часть своего таланта на доброе дело, то мир бы перевернулся.

Поначалу у меня была мысль пристроить Семенова в наркомат финансов, но здраво подумав, от этой идеи отказался. Ежели, экс-уголовник нелегально такие аферы творит, то на что он способен, ежели ему и власть предоставить, и возможности дать? Реформаторы постперестроечной России отдыхают.

Кажется, можно почить на лаврах, но мне не давало покоя – а как там мой иностранный отдел? Знаю, Бокий работает, людей подбирает. Пора уже расставлять народ по странам и градам. Нет, для начала обозначим все секторально, назначим ответственных. Может, есть смысл курсы какие-то устроить, для начинающего шпиона? Хм… А ведь и точно. Смысл есть. Пусть тренируются в «сбрасывании хвостов», изучают способы вербовки и все прочее. Привлечь к этому делу бывших жандармов, вроде моего Книгочеева, полковника Сагадеева, еще кого-нибудь, из старой гвардии. Эх, Мельникова бы с Сидоровым в преподаватели, но увы…

Значит, затягивать не стоит, завтра же и поеду. Может, удастся убедить Феликса Эдмундовича, чтобы снял меня с должности начальника отдела? Неудобно мне из Франции руководить. Замучился на шифрованные телеграммы отвечать.

Конец восьмой книги