По правде говоря (СИ) - Риз Екатерина - Страница 12

- Утро же, - удивилась я.

- И что? Самая утренняя еда, можешь Серёгу моего спросить, он тебе подтвердит.

Насчёт сосисок я ничего не ответила, подпёрла подбородок рукой и в тоске уставилась за окно.

- А Лидия Николаевна мне этот договор с таким видом передала, будто ипотеку нам оплатила.

Жанка усмехнулась.

- Верю. Я тётю Лиду с детства знаю. Умеет она пакости с милой улыбкой делать, этого у неё не отнять. А почему ты не сказала ей прямо: мол, платить нечем?

- Как я скажу? Мы с Вовой из-за этого накануне поругались, думаешь, он родителям не рассказал? Наверняка, рассказал. А если бы я вчера этот вопрос подняла, получилось бы, что ещё денег у них требую, граблю бедных пенсионеров. Неблагодарная, корыстная и так далее. Они ведь искренне считают, что они нас полностью содержат. Понимаешь? Ладно, сына, это понятно, а в их глазах я – нахлебница. Лида без конца меня тыкает тем, что мои родители нам не помогают, совсем. Мол, им всё равно. А я в ответ молчу. Что я скажу? Или яйца с мясом брать откажусь? Они тогда окончательно разобидятся, и я же останусь виноватой. Неужели ты не понимаешь?

- Понимаю. Но за яйца, мясо и молоко вешать на тебя кредит на машину для своего сыночка, справедливости тут тоже мало, согласись.

Что на это можно было сказать?

Поднявшись спустя час в свою квартиру, я застала любимого за компьютером, за этим занятием я, в принципе, его и оставила, предупредив, что спущусь к Жанне ненадолго. Вовка тогда кивнул, он штудировал сайт вакансий, пообещав мне ещё накануне, что в ближайшее время устроится на любую мало-мальски подходящую работу. Чтобы помогать мне с выплатами.

- Чтобы мы с тобой ни в чем больше никогда не нуждались, - сказал он мне вчера.

И вот прошёл час, и сайт с объявлениями о работе благополучно позабыт, а Вовка в наушниках, сидя ко мне спиной, играет в любимую «войнушку». Я остановилась в дверях комнаты, несколько долгих секунд за ним наблюдала. Иногда так хочется влезть в чужую голову, в чужую душу, и узнать, что, на самом деле, человек думает, чем дышит, чем живёт. Хочется, ведь правда? Но, наверное, к лучшему, что способностей таких у людей нет. Иначе сколько бы разочарований нас постигло дополнительно, сколько всего неприятного мы могли бы узнать, и о себе, и об этом человеке. Поэтому остаётся только наблюдать со стороны и гадать.

В понедельник утром мне позвонили. Я едва успела устроиться за рабочим столом в кабинете, вернувшись с утренней планёрки, обложилась бумагами, отчётами, включила компьютер, и тут у меня завибрировал мобильный на краю стола. На рабочее время я всегда отключала звук на телефоне, оставляя лишь вибрацию, чтобы не заставлять никого, включая себя, вздрагивать от неожиданности, вмешиваясь в рабочий процесс. И сейчас телефон завибрировал, я глянула на экран, увидела незнакомый номер, и в первый момент решила не отвечать. Но рука будто сама собой потянулась за телефоном.

- Слушаю, - проговорила я в трубку.

- Виктория Олеговна?

- Да, здравствуйте.

- Доброе утро. Вас беспокоит секретарь Андрея Романовича Веклера. Мне поручили связаться с вами по поводу предложения о работе.

Все мои размышления и сомнения, что не покидали меня все выходные дни, разом приобрели конкретную форму с прозвучавшим именем Веклер от невидимого собеседника. Если честно, не ожидала, что со мной свяжутся так быстро. Видимо, они спешат с аудитом. Я развернулась на компьютерном кресле к окну, и негромко повторила:

- Я вас слушаю.

- Андрей Романович сможет встретиться с вами завтра, в офисе фабрики. Запишите, пожалуйста, адрес.

- Не нужно адрес, - возразила я. – Я прекрасно знаю, где она находится. Просто… я ещё не решила… соглашусь ли. В конце концов, у меня работа, отпуск начнётся только через неделю.

Кажется, звонившая несколько растерялась.

- Мне не сказали, что вас нужно будет уговаривать. – Её голос прозвучал недоумённо.

А вот я мысленно решила возмутиться: что значит – меня нужно уговаривать? Не нужно. Но обдумать предложение я имею право? Или оно настолько фантастическое?

- Так что мне передать Андрею Романовичу? Что вы отказываетесь и не придёте?

Я молчала. Смотрела за окно, и лихорадочно пыталась понять, чего же я всё-таки хочу, что собираюсь делать? Потёрла лоб рукой. Выдохнула.

- Не стоит. Передайте… Андрею Романовичу, что я приеду, встречусь с ним. И мы с ним всё обсудим.

- Думаю, это будет самым разумным решением, - согласилась секретарша, которая, судя по всему, была весьма большого мнения о своих должностных обязанностях. – Ждём вас в два часа.

Я отключила телефон, и замерла так, продолжая сжимать его в руке. Продолжала смотреть на берёзы через дорогу, вглядывалась в густую, зелёную листву до боли в глазах.

Кажется, ещё вчера я решила, что откажусь. Последую отцовскому совету, и не стану и близко приближаться к Веклерам. Просто ради того, чтобы не ворошить прошлое. И чёрт с ними, с этими деньгами, с перспективами. Я даже заснула с мыслью о том, что приняла окончательное решение. Ни с кем встречаться я не собираюсь. И, наверное, мне стоило остановить Руслана Борисовича после планерки, и сообщить ему о том, что я отказываюсь. Но я лишь проводила начальника взглядом, и ничего не сказала. А вскоре раздался этот звонок. И под аккомпанемент голоса секретарши Андрея Романовича, меня вновь накрыли сомнения. Я вдруг подумала о том, что если сейчас откажусь – возьму и откажусь, передам свой отказ через неё, то мне больше никогда не представится возможность оказаться рядом с кем-нибудь из Веклеров. Хотя бы для того, чтобы просто посмотреть – как они живут, что из себя, как личности, представляют. И, возможно, всё-таки существует маленький, совсем крохотный шанс узнать что-то про сестру. Вдруг я смогу услышать хоть какое-то разумное объяснение. Нет, не её исчезновения, а почему они так повели себя десять лет назад. Почему просто сбежали!..

Я встречусь с Андреем, выслушаю его, конечно же, откажусь от работы, зато задам ему вопрос… или два. Из тех самых, что не дают уже много лет спокойно спать моей семье. Кто-то же должен на них ответить, так почему не Веклеры? Особенно, если имеют к этому отношение.

- Вика, что с тобой? Ты работать собираешься?

Я услышала голос Светы, сделала глубокий вдох, будто все эти минуты сидела, затаив дыхание, и даже не замечала этого. Развернулась в кресле обратно к столу и, наконец, отложила телефон в сторону.

Вечером я отправилась с Жанной выгуливать Бубуню. Вовка, наблюдая за тем, как я зашнуровываю кроссовки в прихожей, нахмурился.

- Тебе не кажется, что ты к Потаповым зачастила?

- Так я не к ним, я прогуляться перед сном. – Я выпрямилась и взглянула на него. – Может, ты оторвёшься от компьютера и отправишься со мной?

Вовка нахмурился ещё сильнее.

- Зачем?

Я развела руками, взглянула на него со значением.

- Чтобы прогуляться вместе, провести друг с другом время. О чём-нибудь поговорить.

Вовка откровенно вздохнул.

- Опять говорить… Ты всё никак не успокоишься насчёт машины? Снова будешь меня ругать?

- Вова, я не собираюсь тебя ругать, я предлагаю тебе погулять со мной.

Он поморщился.

- Вик, ты же знаешь, что я не люблю все эти расшаркивания бесполезные. Какой смысл выходить и гулять вокруг дома? Нам что, по семьдесят лет?

- Можно не вокруг дома, а дойти до парка, - предложила я.

- Да, программа стала куда занимательнее. – Он повернулся ко мне спиной, лицом к компьютеру, надел на голову массивные наушники, а мне сказал: - Иди со своей любимой Жанной, почешите языками. Только этим и занимаетесь.

Спорить я с ним не стала, накинула на плечи лёгкую ветровку, взяла ключи и вышла из квартиры.

С Жанкой мы как раз дошли до парка, всего-то семь минут неспешного шага. Всю дорогу подружка несла любимую питомицу на руках, а когда оказались на парковой дорожке, опустила пушистый белоснежный комок на зеленый газон.

- Побегай, Бунечка, - засюсюкала с собакой Жанка. – Будешь красивой и здоровой, как Вика. Старайся.