Я тебя расколдую (СИ) - Волконская Оксана - Страница 36

– Так разговаривать удобнее, – невозмутимо отозвался Рейстлин и подвинул тарелку ко мне ближе. – Ты давай ешь, а я буду тебе объяснять. Договорились? Не поешь, никаких объяснений.

– Что ты со мной как с ребенком!

Мои слова опровергли, коснувшись губ поцелуем. Затрудняюсь ответить, от чего я задохнулась больше – от его нахальства или поцелуя, но вновь протянутую мне вилку покорно взяла. И стала слушать.

– Я действительно допускал подобную мысль, Касси, – признался Рейстлин. – Поэтому я и связался со знакомым магом трансформации, он прибудет буквально через пару дней, изучит обстановку. Вот только я сомневаюсь, что это действие концентрата. Оно не длится так долго, Касси. Так что, смирись, ты маг, которому придется учиться. И хорошо кушать, поскольку у тебя энергия теперь уходит сразу в нескольких направлениях.

– Угу, и толстеть, – буркнула я, чувствуя невольное облегчение. Вот вроде и не нужна мне эта сила, а лишаться ее не хочется. Глупо, да?

– Не потолстеешь, – рассмеялся Рейстлин. – Ты же ведьма.

– Отпусти меня, – брыкнулась я. – Мне неудобно есть на твоих коленях.

На меня кинули насмешливый взгляд, намекая что дело не в этом. Но маг меня все-таки отпустил. Я рванулась на самый дальний стул, подальше от искушения. И принялась есть. Рейстлин последовал моего примеру.

Трапезничали мы в полном молчании. И уже дошли до десерта, когда небольшой серебряный амулет загорелся ярким зеленым светом.

– Пора! – глухо произнес Рейстлин, а я от волнения поперхнулась кофе. Вот оно, началось!

Знаете, а собственный архимаг в хозяйстве – это крайне полезная штука. Мало того, что маячки умеет создавать, так еще иллюзии накладывает и глаза отводит. В общем, золото, а не чернокнижник. И почему только он мне в основном достается в образе попугая и без малейших проблесков магии? Несправедливо это, точно вам говорю.

Ну это так, лирика. На деле же упомянутое «золотое приобретение в хозяйстве» крепко держит меня за руку и ведет вслед за Бонне. Я не возражаю и не возмущаюсь, как делала бы в любой иной ситуации. Нам нельзя привлекать ничье внимание. Кто знает, вдруг даже магия архимагов дает сбой?

Так, во всяком случае, я оправдывалась перед собой. И, да, приятное тепло его ладони здесь совсем не причем.

Бонне тем временем целеустремленным шагом направляется в сторону торгового квартала, где, помимо небольших магазинов-бутиков, были расположены кафе. Я с облегчением выдохнула: а ведь лаборант мог передавать информацию в чьем-то особняке. Как бы мы пробрались туда? Вряд ли даже у самого могущественного чернокнижника хватит сил прикрыть нас перед большим количеством народа. Одно дело – наложить иллюзию на внешность, и совсем другое – сделать нас абсолютно невидимыми, неслышимыми и неосязаемыми. Тьма, во что я ввязалась?

Бонне приблизился к небольшой кондитерской, недорогой и ничем особенно не выдающейся. Я поймала на себе взгляд одного из прохожих и удивленно посмотрела на Рейстлина:

– Сменил отвод глаз на иллюзию, – пояснил он. – Едва ли здесь согласятся обслуживать тех, кого не видят.

Здраво. Очень даже. Пока я давала оценку его действиям, Рейстлин распахнул дверь, оглядел зал и заметил нашего знакомого.

– Чего изволите? – поинтересовался подавальщик, словно из воздуха появляясь перед нами. Рейстлин протянул ему монету:

– Милый человек, можешь организовать нам с женой столик у окна? Девушки, знаешь ли, любят любоваться огнями ночного города.

"Жена", то есть я, с силой впилась ногтями в ладонь новоявленного муженька. Неужели нельзя было представить меня сестрой? Зачем сразу хоронить? Но внешне ничем своего смятения не выдала. Вместо этого совсем по-глупому хихикнула и с легким упреком проговорила:

– Дорогой, право слово, не надо строить из себя великомученика. Проштрафился – заглаживай вину.

Подавальщик кинул на "муженька" сопутствующий взгляд и проводил нас к столику по соседству с Бонне. Лаборант нервничал. Он постукивал в задумчивости по столу костяшками пальцев, заставляя морщиться от данного звука. К принесенному чаю парень даже не притронулся. Одиноко и печально выглядело и пирожное. Промышленный шпион местного масштаба явно кого-то ждал.

Я оживленно несла чушь, не сильно, впрочем, повышая голос. Рейстлин время от времени мне поддакивал, олицетворяя собой образец смирения. Типа, ну баба, что с нее взять?

А я уже начала уставать от бесконечного монолога ни о чем. Нет, серьезно, вы когда-нибудь пробовали на протяжении длительного времени глупо хлопать глазами и нести всякую чепуху? Честное слово, сообщнику Бонне лучше бы уже появиться. Несколько часов такого времяпрепровождения я просто не выдержу!

Еле слышный скрип половиц стал ответом на мои мольбы. Через мгновение на стул напротив лаборанта опустился странный субъект в мантии мага, со странным, незапоминающимся лицом. Его облик словно ускользал от взгляда и не желал задерживаться в памяти. Я даже не сразу осознала, что это магия – странная, непривычная. Не иллюзия, не отвод глаз. Что-то совсем иное.

– Маскировочная магия, – словно подслушав мои мысли, одними губами сообщил мне Рейстлин, а я чуть не хлопнула себя по лбу. Ну конечно! И как я забыла? Маскировочная магия – сложная, редкая, она активировалась специальными дорогостоящими амулетами, которые разрабатывались специально для Тайной службы короля. Благодаря ей, шпионы его величества долгое время оставались неузнанными и могли успешно выполнять задания. Достать такие амулеты в свободном доступе невозможно, слепить из подручных материалов – тоже. И, если так, то кем же был тот человек, что сейчас сидел напротив Бонне? Насколько он опасен?

Бонне при виде незнакомца слегка поежился и неуверенно кивнул в знак приветствия. Пришедший же время тратить не стал.

– Зачем ты активировал артефакт связи так рано? – глухим, неестественным голосом спросил он. Сначала я грешила на магию, потом поняла – все дело в том, что незнакомец пытается изменить свой голос без должных навыков. И в итоге выходит вот это.

– Произошел форс-мажор, – затараторил Бонне. – Кинстер добился какого-то разрешения, сроки разработки и презентации перенесены на более ранний срок.

– Разрешения? – от удивления голос незнакомца потерял свою неестественность, вот только узнать его я все равно не могла. Видимо, этот человек не входил в круг моего общения. – Странно, что я об этом не знал.

Бонне промолчал, но ответ и не требовался. О статусе собеседника и его возможностях он знал явно не больше нашего. Он просто пешка, которая влезла в игру не по своим силам. Иначе бы его не разоблачили. Слабое звено, им манипулируют, его используют.

– Ладно, – выдал, наконец, незнакомец. – Тебе удалось узнать все, что требовалось?

– В разумных пределах, конечно, – Бенедикт полез в сумку за знакомым мне кристаллом. А его собеседник вдруг расхохотался – противно, издевательски, вызывая желание пару раз от души стукнуть его метлой. Словно ощутив мое настроение, Рейстлин резко сжал мою руку.

– В разумных? – продолжал хохотать каркающим смехом незнакомец. – Расслабься, Бонне, все разумные пределы ты уже давным-давно пресек. Ты теперь плотно с нами повязан. Или ты считаешь, что немного промышленного шпионажа шпионажем не является, пока о нем никто не знает? Или твои благородные мотивы должны все компенсировать?

Его слова были резкими, как хлыст, и с каждым из них лаборант все больше и больше бледнел. Видимо, до сей поры этот идиот не понимал, что не просто отрабатывает долги своих родственников. Что у его поступков будут последствия. Что он сам преступает границы не только порядочности, но и закона.

– Я…Я… – заблеял он и даже протянул руку, чтобы забрать кристалл обратно. – Я передумал.

Ага, так этот тип под маскировочной магией ему его и вернул. Вместо этого он отдал ему магическую пластину – вексель на предъявителя. Видимо, какую-то информацию Бонне уже успел слить, и они ее проверили на правдивость. Потому что он даже не попытался ознакомиться с товаром. Хотя в их случае привлекать внимание посетителей опасно. Тут я обратила внимание на наклон головы мужчины, он все время посматривал на перстень с прозрачным камнем. Есть ли вероятность, что перстень – магический артефакт, способный определять колебания лжи или что-то в этом духе? Если так, то что, этот мужчина склад редких артефактов ограбил?