Детка. Навсегда... (СИ) - Белоусова Светлана - Страница 4

Сама квартира мне и даром была не нужна. Но! Помнится, уезжая много лет назад, после того, как инсценировала свою смерть, я оставила там чемоданчик. Затем, при прошлом посещении, воспользовалась и снова вернула Фролу. Насколько знаю старого друга, а знаю я этого хитрого типа хорошо, вряд ли он куда-то его дел. Слишком ценный предмет. В чемодане – яды. Всякие. Созданные моей собственной рукой во времена активной работы на почве смертоубийства. Срок давности у них отсутствует а вот эксклюзивность работы неоспорима. Готовить что-то подобное сейчас нет ни времени, ни возможности, а то, что позвали ради сложного заказа, ясно, как белый день.

И все же, ужасно интересно посмотреть на того, кто решился давить на меня. Если человек знает мою специализацию и историю, то должен понимать, на что я способна. Да, Детка "умерла", но в свое время Ден научил её тому, что я, наверное, не забуду никогда. У всего есть своя цена. Цена спокойствия моей семьи – жизнь тех, кто этому может помешать. Один человек – убью одного. Тысяча – значит, тысячу.

Размышления прервал тихий звук. Было похоже на то, будто кошка скребется о дверь. Я медленно поднялась с дивана, на который завалилась, едва войдя в номер, и осторожно подкралась к выходу. Тишина. Показалось? Становлюсь параноиком. Только сделала пару шагов обратно, снова шорох. Кто-то очевидно возится возле двери. Не пытается ее открыть, а будто елозит по ней.

Я подошла к чемодану и достала из внешнего кармана "Стечкина". Взяла с собой на всякий случай. А случай, как известно, бывает всякий. На цыпочках снова переместилась к двери, затем осторожно щелкнула замок. В первую секунду было желание закрыться обратно и потом сделать вид, будто ничего не было. Однако, что-то не позволило. Сказала бы, совесть, если бы доподлинно не знала, что у меня ее нет.

На пороге лежал молодой мужчина, лет тридцати. Из одежды на нем были брюки и рубашка, обувь почему-то отсутствовала. Но удивило меня не это. Ткань дорогой, а я теперь в состоянии определить цену вещи с первого взгляда, сорочки в районе груди была пропитана кровью.

– Сука.

Выругалась вслух, потому что бесила вся ситуация. Вот что с ним делать? Мне сейчас только подобных проблем не хватает. И ведь даже ментов не вызовешь, буду вынуждена рассказывать, кто я такая, что тут делаю, а это в мои планы не входит совсем. Несколько секунд смотрела на распростертое у двери тело, потом выматерилась и принялась затаскивать его в номер. Парень даже не дернулся. Только застонал, когда пришлось ухватить его под мышки. Видимо, рана слишком серьезная.

С горем пополам транспортировала бедолагу до спальни. Оставлять в гостинной рискованно. Заявится поутру какая-нибудь уборка и придется потом объяснять, откуда в номере полутруп. Пока стягивала рубашку, извазюкалась в крови, как свинья. Только ухитрилась закинуть его на кровать, в дверь постучали. Причем, настойчиво так, по-хозяйски.

– Сука. Сука. Сука...

Я посмотрела на свою блузку и брюки. Ну, нет. Будто со скотобойни только что вышла. Стук. повторился более громко.

Очевидно тот, кто ломится в дверь, уходить не собирается. А так-то ночь на дворе. Вряд-ли это принесла завтрак исполнительная обслуга.

Я снова окинула себя взглядом. Появиться в таком виде, сто процентов создать себе проблемы. Подумала секунду и, не найдя другого варианта, просто стянула все, что было из одежды, оставшись в одном белье. Блузку и брюки скомкала, а затем швырнула в ванную комнату. Выброшу утром.

Подошла к двери. Какой-то осел уже не просто стучал, он убивался о деревянную преграду. Господи, на этаже только мой что ли номер? Щелкнула замком и открыла дверь, при этом облокотившись о стену плечом. Натурально сцена из эротического фильма. Красивая, а это факт, без ложной скромности, не зря столько бабла в пластику вхерачила, брюнетка стоит, изогнувшись и выставив приятное глазу бедро. Из одежды только черное кружевное белье, которое открывает гораздо больше, чем закрывает. Честно говоря, сама бы себя поимела в этот момент.

Напротив замерли двое. Рост под баскетбольный стандарт, плечи – косая сажень, Илья Муромец увидел бы, удавился от зависти, в глазах – полное отсутствие интеллекта. Вернее, у одного полное, у второго частично. Тот, что поглупее, как раз поднял руку, дабы еще раз долбануть по двери, да так и завис, глядя на явившуюся Афродиту. У парня немного приоткрылся рот и вроде как собралась течь слюна. Удивительный экземпляр. Думала, таких "братков" уж и не осталось. А то, что ребята имеют отношение к криминалу, было написано на их лицах огромными матерными словами.

– Ыыыы...

Все. Мальчика заклинило. Взгляд потерялся в районе прозрачного бюсгалтера, сквозь который виднелись темные соски.

– Ну, что такое... Почему нет покоя приличным девушкам?

Я говорила низким, тягучим голосом, мягким и обволакивающим, словно мед. Будто только что слезла с мужика.

– Простите, – тот, что поумнее глянул на коллегу по нелегкой бандитской жизни, который так и стоял с поднятой рукой, таращась на мою грудь, и, поняв, что там дела не будет, решил взять инициативу в свои руки, – Мы тут человека ищем. Потерялся малёк. Ничего интересного не видели? Слышали, может?

– Малыш, последние пару часов я видела много чего интересного. Не удивительного, конечно, мужики нынче слабенькие пошли, но интересного, это, да. Однако не думаю, что такое стоит рассказывать незнакомым людям. Хотя... Слушай. Вот то, что Пусечка меня на подоконнике трахнул, это удивительно или только занимательно?

Выражение лица у меня было совершенно серьёзное, а потому парни потерялись окончательно, совершенно не понимая, кто перед ними, обычная проститутка или элитная высококачественная шлюха из "порядочных" женщин. Та, которая не довольствуется почасовой оплатой, а, как правило, высасывает, вот ведь каламбур, все, до последней золотой монеты.

– Ээээ... Ну, вопрос был немного о другом. – выдал, наконец, тот что более сообразительный. – Постороннего не видели? Может, беспокоил кто-то?

Я мысленно поблагодарила эту гостиницу за остатки прошлой роскоши, которые, поначалу вызывали ироничную улыбку. Коридор был застелен толстым, темно-красным ковром от стены до стены. Только благодаря этому, к двери моего номера не вёл кровавый след, по которому можно, словно Гензель и Греттель, идти, как по хлебным крошкам. Видимо, кровь впиталась в плотную ворсу, иначе хрен бы я им тут смогла что-то прививать.

– Беспокоил? Да. Есть такое.

– Кто? – оживился парень.

– Он. – я кивнула в сторону все также таращившегося в немом восторге "братка", – Чего он так смотрит? Со мной что-то не так?

Оторвалась от стены и провела ладонями по телу, сверху вниз, потом обратно, повернулась спиной, оттопырив задницу, бросила через плечо чуть затуманенный взгляд. Когда вернулась в исходное положение, оба товарища дышали активнее, и, по-моему, забыли о цели своего прихода. Тот который поглупее, даже немного подался вперед. Мне кажется, если бы я сейчас пошла по коридору, он, как привязанный, полз бы за мной, напоминая послушную кобру заклинателя змей.

– Чёрт... Эта... Ты... Вы прекрати...те. – Браток посообразительней, наконец, додумался включить свой крохотный мозг. – Мы тут, эта... По делу, мы тут. Нужно номер посмотреть. Больше на этом этаже никто не живет. Ток ты... Вы...

– Не поверишь, малыш, – потянулась к нему всем телом и скользнула ладонью по мужской груди, животу до ремня брюк, на секунду задержала руку, а потом, решив, что блефовать надо по полной, так как избавиться от этих двоих необходимо быстрее, у меня там, на секундочку, человек помирает, если уже не помер, пробежала пальчиками к паху, который стал заметно выпирать. – Я тут тоже не бездельничаю. В номер хочешь? Не вопрос. Люблю, когда наблюдают. Правда... Пусечка... Боюсь ему не понравится такая инициатива. Он против участия электората в ролевых играх. Репутация, знаешь ли.

Вот тут парней совсем накрыло. Тот, что по умнее, понимал, таинственный Пусечка либо депутат, либо чиновник. Иначе уже вышел бы и навалял, чтоб не пялились на его шлюху. Да и сама девка слишком хороша для простого смертного. К тому же, очевидно, избалованная, даже, пожалуй охреневшая. А ну как сунешься, а там и правда местный царёк. Проблем потом не оберешься.