Совы охотятся ночью - Горовиц Энтони - Страница 28

Благополучно погрузив пакеты в багажник, я двинулась дальше на юг, но всего в паре миль от Вудбриджа, на круговом перекрестке, заметила указатель на Мартлшем-Хит. Повинуясь порыву, я включила поворотник и свернула в сторону. Нравится мне это или нет – по правде говоря, я не испытывала ни малейшего восторга, – но меня ждала одна встреча. И оттягивать ее больше не стоило.

Штаб-квартира Суффолкского управления полиции располагалась в воистину уродливом современном здании в пяти минутах езды от главной дороги. Это была прямоугольная коробка из бетона и стекла, лишенная каких бы то ни было архитектурных достоинств. Интересно, чем заслужили жители Мартлшем-Хит столь брутальное украшение с одной стороны деревни, наравне с парящим в вышине ужасом исследовательского центра «Бритиш телеком», который портил линию горизонта с другого ее конца? В порядке оправдания стоит заметить, что обе эти конструкции хотя бы обеспечивали местное население работой.

Я подошла на вахту и спросила, можно ли переговорить со старшим суперинтендантом Локком. Оказалось, что у них так не принято: следовало условиться о встрече заранее.

– Вы по какому вопросу?

– Это насчет исчезновения Сесили Трехерн.

Служащая в мундире посмотрела на меня с сомнением, но взялась за телефонную трубку, а я тем временем присела на пластиковый стул и принялась рассеянно листать номер «Суффолк лайф» пятимесячной давности. Я не была уверена, что Локк согласится меня принять, да и по поведению дежурной было непонятно, ответил ли он хотя бы на звонок. Поэтому я поразилась, когда спустя несколько минут детектив вдруг появился, выйдя из лифта. Суперинтендант двигался таким решительным шагом, что я бы не удивилась, если бы он схватил меня, поместил под арест и упек за решетку. Таков уж был стиль его поведения… постоянно на грани насилия. Создавалось впечатление, будто Локк заразился чем-то, подхватил у преступников, с которыми имел дело, некий вирус. Я знала, что не нравлюсь ему. Он ясно дал это понять во время прошлой нашей встречи.

Но когда Локк заговорил, в тоне его угадывались почти веселые нотки:

– Так-так-так, мисс Райленд. Заприметив вас в отеле, я как-то сразу почувствовал, что это не случайно. А когда мне доложили, что вы здесь, почему я не удивился? Ну да ладно. Могу уделить вам пять минут. Здесь на этаже есть кабинет, где можно поговорить…

Выходит, я недооценила его наблюдательность. Локк заметил меня, когда мы разминулись на ресепшене в «Бранлоу-Холл», просто предпочел не узнать. Суперинтендант проводил меня в пустой кабинет, представлявший собой идеальный квадрат, точно посредине которого стояли стол и четыре стула. Окно выходило на лес, обступавший здание со всех сторон. Локк пропустил меня вперед, а потом, когда я уселась, закрыл дверь. И поинтересовался:

– Как поживаете?

Вопрос поверг меня в изумление.

– Замечательно, благодарю вас.

– Наслышан о том, что случилось в прошлый раз, когда вы расследовали смерть Алана Конвея. Вас едва не убили. – Он погрозил мне пальцем. – А я ведь предупреждал вас, что не стоит лезть в это дело.

Я не припоминала, чтобы он говорил что-нибудь подобное, но спорить не стала.

– Итак, что привело вас снова в Суффолк и конкретно в «Бранлоу-Холл»? Хотя можете не говорить. Эйден Макнейл уже звонил мне и жаловался на вас. Забавно, правда? Я только что напомнил, что Алан Конвей уже принес вам достаточно неприятностей. Однако вы тем не менее никак не хотите оставить его в покое.

– Я бы выразилась иначе: это он не желает оставить в покое меня.

– Конвей и после смерти остался таким же мелким вонючим куском дерьма, каким был при жизни. Вы и в самом деле верите, что в его книге может что-то крыться? Еще одно засекреченное послание… на этот раз насчет Фрэнка Пэрриса?

– Вы читали роман? – спросила я.

– Да.

– Ну и?

Локк вытянул ноги и задумался. Меня поразило, что он ведет себя непривычно вежливо, даже дружелюбно. Впрочем, его обида всегда была направлена не на меня лично, а на Алана Конвея, и не без веской причины. Алан попросил его помочь в подготовке материала для книг, а взамен вывел полицейского в виде довольно комичного персонажа – инспектора Реймонда Чабба. Чабб и Локк: производитель замков и замок[6]. Смекаете? Еще он создал гротескную пародию на жену Локка, которая появляется во второй книге серии, «Нет покоя нечестивым». Впрочем, тут я судить не берусь, поскольку лично с этой женщиной никогда не встречалась. Вероятно, после смерти Алана Локк решил простить мне участие в этом деле. Возможно, помогало и то обстоятельство, что его двойник не появлялся на страницах романа «Аттикус Пюнд берется за дело».

– Мне эта книга показалась обычным хламом, – спокойно заявил полицейский. – Вам известны мои взгляды на детективную литературу.

– Вы выражаете их весьма решительным образом.

Необходимости вновь озвучивать свои воззрения не было, но Локк не удержался:

– Романы о сыщиках, вроде тех, что кропал Алан Конвей, не имеют ничего общего с реальной жизнью, и, если люди, читающие оные, считают иначе, это говорит не в пользу их ума. Максимум, на что способны частные детективы, это проследить за вашим сыном-подростком или выяснить, с кем спит ваш муж. Да и убийство происходят обычно не в деревенских коттеджах или в поместьях и не на морских курортах, если уж на то пошло. «Аттикус Пюнд берется за дело»! Назовите мне хоть что-нибудь из этого романа – одну-единственную деталь, которая не являлась бы полной чушью. Голливудская актриса покупает дом в сельской глуши. Эта история с бриллиантом. Кинжал на столе в гостиной. Да я вас умоляю! Как только вы видите на столе нож или кинжал, то сразу понимаете – дело кончится тем, что он окажется в чьей-то груди.

– Это еще Чехов заметил.

– Кто, простите?

– Русский драматург. Согласно его высказыванию, если в первом акте пьесы на стене висит ружье, то в последнем оно непременно должно выстрелить. Он тем самым давал понять, что каждая деталь истории должна иметь смысл.

– А он, часом, не говорил, что детективная история обязана быть недостоверной и заканчиваться полным вздором?

– Как я понимаю, вы не догадались, кто там убийца?

– Даже и не пытался. Я книжонку-то эту прочитал исключительно в надежде, что там и впрямь может обнаружиться хоть что-то, имеющее отношение к исчезновению Сесили Трехерн. Однако, как выяснилось, только время зря потратил. Ну и хлам!

– Книга разошлась по миру полумиллионным тиражом. – Не знаю, с чего я вдруг поднялась на защиту Алана Конвея. Возможно, защищала таким образом саму себя.

– Ну, мисс Райленд, вам известны мои мысли на сей счет. Вы превращаете убийство в игру и предлагаете читателям принять в ней участие. Как фамилия инспектора полиции из романа «Аттикус Пюнд берется за дело»? Крол. Видимо, потому, что у него кроличьи мозги. Он ведь круглый идиот, правда? Никогда ничего не делает как надо. – Локк стукнул тяжелыми костяшками пальцев по столу. – Вы наверняка горды собой. Полмиллиона экземпляров инфантильной дребедени, превращающей преступление в банальную вещь и подрывающей веру в силу закона.

– У вас сложилось собственное мнение насчет детективной литературы, но мне кажется, что вы заблуждаетесь, старший суперинтендант. С повышением вас, кстати. Не думаю, что книги Алана причинили кому-либо вред, за исключением меня, конечно. Люди наслаждаются ими и прекрасно понимают, что хотят получить, читая детективы. Им требуется не столько настоящая жизнь, сколько побег от нее. И Бог свидетель, в наши дни все мы в этом нуждаемся. Что мы имеем в реальности? Круглосуточные новости. Фейковые сенсации. Политики, обзывающие друг друга лжецами и только в этом не грешащие против правды. Наверное, есть что-то утешающее в книге, где все в мире, в котором развивается действие, ну буквально все, встает на свои места и ведет вас к непреложной истине.

В дискуссию Локк вступать не стал.

– Зачем вы здесь, мисс Райленд? – спросил он. – По какой причине приехали в Мартлшем-Хит?