Последняя жрица Наири (СИ) - Новикова Анастасия - Страница 17

— Что это такое?

— Это твой предшественник — прошелестел голос — он сделал неверный выбор.

— Он был Наири?

— Да. Но его жажда силы была непреодолимой. Она поглотила его. Тьма завладела им. Теперь он — пожиратель миров.

— Почему кувва ему помогают?

— Они всего лишь его слуги… Делай выбор, дитя.

Я призадумалась. Что же хочу я? А вот этого я не знала. Домой вернуться? Но зачем? Меня там особо никто не ждет, да и не нужна я там. Стать защитницей Наири, исполняя замысел создателей? Это слишком большая ответственность, и я вряд гожусь для этой роли. Выбрать свободу? И что мне с ней делать? Ну, попутешествую какое-то время, но когда-нибудь это мне надоест, я останусь одна, и что делать тогда? Быть самой сильной я не хотела, власти тоже. У меня от мыслительного процесса даже невидимый глаз задергался.

И тут я выдохнула и расслабилась, стараясь вообще все мысли выкинуть из головы. В голове тут же пронеслись картинки моего бурного недалекого прошлого. Эридиус, его жители, спасенные из лаборатории дети. Я вспомнила, как меня распирало от чувства, что я должна их защитить, ведь больше некому. Я была их единственной надеждой. Иначе их бы постигла участь Сегула. Сейчас я это понимала, как никогда.

— Выбор сделан! — прогремел голос — Прими дары создателей, защитница Наири!

Я увидела, как в область груди в меня прилетел шарик молнии, как меня пронзило от макушки до пяток, как эта невиданная энергия растекается по всему моему существу.

Но как только я немного пришла в норму, в меня летело еще два небольших шарика.

— Невероятно! Три дара сразу! — удивился голос.

А меня уже стало засасывать в воронку, появившуюся за моей спиной. И снова здравствуй темнота.

Пробуждение было тяжелым, глаза усердно не хотели разлепляться. Я пересилила себя и вылезла из капсулы.

— Твоя пси-энергия стабилизирована, каналы укреплены, циркуляция энергетических потоков в пределах нормы — сообщил мне Ари.

В голове само собой возникли знания, как мне развивать эту энергию и как определять, какой именно способностью я владею.

— Грир Парис пытался с вами связаться. Он попросил оповестить его, когда ты придешь в себя, он хочет пристыковаться и пройти на борт.

— Хорошо. Пусть приходит. А мне пока нужен душ и чего-нибудь подкрепиться.

Пока я приводила себя в порядок, Леон уже пристыковал свой корабль и ждал меня на капитанском мостике. Ари соорудил пару кресел и столик, на котором были выставлены различные угощения.

— Привет — я устало бухнулась в кресло.

Парис внимательно посмотрел на меня, на его серьезном лице, промелькнула тень удивления.

— Ты изменилась — сказал он.

— Что?

— Твои глаза стали другими. Они теперь ярко-бирюзового цвета и в них словно молнии проскакивают — сказал он, наклонившись вперед, ближе ко мне.

Я лишь отмахнулась, давая понять, что это обсудим позже, догадываясь, о чем он говорит.

Мы так и сидели пару минут молча, думая каждый о своем.

— Ари, сообрази мне чего-нибудь выпить покрепче. Леон, Ты будешь? — спросила я.

Тот согласно кивнул головой.

На столе появилась бутыль с прозрачной зеленой жидкостью. Откупорив пробку, я поняла, что это абсент. Я хмыкнула и разлила в маленькие стопки напиток. Парис вначале принюхался, а затем выпил одним залпом, сразу же закашлявшись.

— Что это? — хрипло поинтересовался он.

— А, это с Земли, абсент называется. Довольно дорогая штука.

— И очень крепкая.

— Угу. ТЫ хотел мне что-то сообщить?

— Да. Я отправил полученные данные с Сегула на Лоргус. Там все были в шоке. В империи объявлен траур на три дня. И совет разумных рас очень тебя ждет. Они просили тебя прибыть, как можно скорее.

— Хорошо. Завтра отправимся на Лоргус. Я знаю, что произошло на Сегуле. Мне показали, пока я была в капсуле.

В следующие полчаса я подробно изложила гриру все, что видела.

Он несколько раз резко вскакивал с кресла, нервно проходился по комнате и садился обратно. В конце рассказа, он сидел в кресле, сжимая кулаки до побелевших костяшек.

— Ты понимаешь, что ты сейчас мне рассказала?

Я кивнула головой. Теперь я понимала, почему больше не рождались Наири. Они отвергли путь создателей и поддались своим внутренним демонам, став вот такими чудовищами. Они существовали где-то в глубинах космоса все это время, а их энергия не попала в поток жизни. Мое рождение — это последняя попытка создателей привести вселенную к балансу. Иначе все миры, рано или поздно перестанут быть. Как перестал быть поглощенный тьмой Сегул.

— А ты? Ты сделала свой выбор? — Парис смотрел на меня вопросительно, но в то же в время с мольбой во взгляде.

Я снова кивнула.

— Знаешь, мне очень тяжело осознавать, что ты можешь превратиться в такое же ужасное существо, — он придвинулся ко мне вплотную — я могу лишь надеяться, что твой выбор — правильный.

Парис взял меня за руку, и поглаживал мою ладонь своим большим пальцем. Я вздохнула:

- Я тоже надеюсь, что не ошиблась. Ведь теперь на мне огромная ответственность за все живые миры. И долг перед Сегулом. Он попросил меня сохранить его искру и найти ей новое пристанище. Мне нужна твоя помощь. Мне нужно найти такой мир, где есть вода и воздух, но нет жизни. Там Сегул сможет возродиться.

Грир смотрел на меня чуть расширившимися глазами.

— Сегул попросил тебя?

— Ну да. Он же разумный и живой. Был.

В моих глазах стояли слезы, и Парис прижал меня к своей груди, нежно поглаживая по спине, успокаивая.

— Я помогу. Я даже знаю один такой мир. Он немного в стороне от нашего маршрута, но мы можем сделать небольшой крюк и слетать туда — он говорил тихо, на грани шепота.

— Спасибо, — я подняла свое лицо, заглядывая в его глаза.

В этот момент, я почувствовала, что не хочу, чтобы он разжимал свои объятия, хотела, чтобы он всегда вот так держал меня. Может, Леон что-то такое увидел в моем взгляде, может, прочел мои мысли, но он медленно склонился ко мне и поцеловал. Сначала осторожно, нежно, словно боялся спугнуть, но поцелуй становился все требовательней, чувственней. И вот уже он с силой прижимает меня к себе, блуждая руками по моему телу. Вес мир замер на несколько мгновений, я наслаждалась этим чувством. Никогда не думала, что от поцелуя может так сорвать крышу. Раньше я признавала, что это было приятно, но не более. А тут, словно я попала в ураган собственных чувств и эмоций.

Сколько продолжалось это — я не знаю. Но в один момент Парис оторвался от меня и прислонился своим лбом к моему, выравнивая сбившееся дыхание.

— Я не хочу тебя сейчас заставлять принимать решение, — хрипло сказал он — ведь сейчас мы с тобой оба на эмоциях. Но я был бы очень рад, если ты впустила меня в свою жизнь. Я не могу обещать тебе долгую, счастливую семейную жизнь — меня вряд ли подпустят к тебе на Лоргусе, ведь мы слишком разные по рангу и статусу. Но здесь и сейчас — я хочу быть с тобой.

Пару минут я приходила в себя. Я знала, что будущее туманно и ничего не известно, что ждет нас в будущем. Но сейчас я хотела его ласк. И вместо слов я погрузила свои руки в его густую шевелюру и притянула к себе для поцелуя.

Я всегда считала, что описываемые ощущения от просто поцелуя в книгах всегда преувеличены, а уж про все остальное и вообще — сказка сказочная. Но сейчас я поняла, что таки-да, такое действительно бывает. Когда от поцелуя ноги становятся ватными, от прикосновений по коже проходят волны мурашек, а от более интимных ласк мозг реально отключается, оставляя лишь животный инстинкт.

Парис подхватил меня под попу и прислонил к своему крепкому телу, его руки аккуратно поддерживали меня, не размыкая поцелуя. Чувства захватили меня полностью, я даже не заметила, как мы попали в мою каюту, и грир уложил меня на кровать. Я мысленно отдала приказ нанитам снять с меня защитный комбез, в котором я находилась все время. Леон же быстро стянул с себя легкий камзол, рванул рубашку с высоким воротником-стоечкой и бросил всю одежду на пол. Он склонился надо мной, продолжая исследовать каждый миллиметр моего тела. На краю сознания мелькнула мысль, что он просто огромный, по сравнению со мной, мышцы бугрились на руках, а на туловище я прощупала аккуратные кубики. В общем и целом строение почти не отличалось от наших земных мужчин, за исключением того, что у него полностью отсутствовали соски. Его грудь была девственно чиста и гадкая, словно шелк.