Академия сумерек. Темное пламя - Змеевская Анна - Страница 10
- Предыдущая
- 10/18
- Следующая
– А испытывать на ком будем? – влез какой-то остряк. Надо же, не вездесущий Гилберт. – Я вот щас не прочь лет сто проспать!
Магистр засмеялся и погрозил остряку пальцем, будто непослушному ребёнку.
– Мы же маги, мистер Ламберт! Изменение фона отследить нетрудно. Кроме того, уж простите, чар первокурсников на сто лет зачарованного сна явно не хватит – максимум на сутки.
– Я б побился об заклад, – пробурчал Лэндон себе под нос, шустро шевеля пальцами. Кажется, это проклятье он уже знает. – А с каменюкой что делать? Не в золото превращать, надеюсь?
– Трансмутация – не раньше третьего курса, молодой человек! – невозмутимости и доброжелательности Мэддокса можно лишь позавидовать. Я бы давно прокляла белёсого хама. – Заклинание «Дисторсия» позволяет вам изменить форму объекта, не меняя его сути. Не пугайтесь, это гораздо проще, чем кажется! Пусть каждый из вас заучит и попробует применить оба заклинания – так мы выясним, есть ли у вас склонность к дисциплине, смежной с вашим основным направлением. Приступаем!
Заучить заклинания было нетрудно – по структуре они и впрямь простенькие, но дальше дела у всех пошли с переменным успехом. Стеф, например, едва-едва справился с водой, зато из камня попытки с третьей вылепил весьма милую птичку. По другую сторону от меня тихонько ругался неприличными словами Лэндон: с водой он предсказуемо оказался на «ты», а вот камешек никак не желал подчиниться наследнику двух темнейших родов – и он, похоже, это воспринял как оскорбление.
Самое странное, что у меня результат был точно такой же. Проклятье вышло с первого раза, а вот Дисторсия… Если земля и впрямь моя ключевая стихия, то моему несчастному булыжнику об этом почему-то неизвестно.
– Да что не так-то? – вспылила я, уже готовая воспроизвести все подслушанные у Гилберта словечки. – Хотя о чём я? Всё не так…
– В смысле? – полюбопытствовал он, отвлекшись от своей каменюки.
– Я просто не понимаю, что и как делать. Нет визуального ряда. Ну как камень может быть мягким?!
– Это магия, Сеймур! За наукой – к нейтралам.
– Да я бы и рада! Там-то всё кристально ясно: связи между частицами вещества ослабевают, и вещество меняет своё состояние на… хм… а ведь точно!
– Сферы небесные, Лисандра, ты же не…
Я не слушала – споро принялась плести заклинание, вдохновившись внезапным озарением и найдя в происходящем хоть какую-то логику. Теперь-то всё ясно! Должно сработать, просто обязано!
Не сработало.
Камень не изменил форму. Он исчез в водовороте ревущего изумрудного пламени.
Глава 3
Пятый курс с самых первых дней – грёбаная головная боль. Гора домашних заданий, одно другого страшнее, и статус старосты факультета, который вроде как обязывает. Нет, Тай не против. И даже учится хорошо, как положено наследнику рода и со всех сторон приличному парню. Даже если он немного (ладно, до мозга костей) некромант.
Учиться ему в самом деле нравилось. Природный дар, усиленный многими поколениями чистой крови, хорошая школа за плечами… И многолетняя зубрёжка, куда без неё? Это только наглый белобрысый сучонок Гилберт мог позволить себе маникюр в лучших столичных салонах и праздное безделье. Таю же на пару с Фарли и прочими ребятами из приличных, но небогатых тёмных семей приходилось осваивать тонкости родовой магии ещё до поступления в Академию Сумерек. Благо родители учили своих детей едва не с пеленок. Это только наивные светлые выкормыши могут удивиться распределению и внезапно открывшейся специализации. У тёмных же на такую роскошь, как праздность и счастливое детство, нет ни денег, ни времени.
В последние годы дела шли получше, спасибо вменяемой – наконец-то! – королеве, расширенному списку разрешённых занятий и политике всеобщего равенства, пусть не слишком активно проводимой, но все же имеющей место. С одной стороны, смех да и только: никогда в жизни светлые и тёмные не будут считать себя равными. Однако и польза есть. Многие вчерашние «убийцы, маньяки и психопаты», как любили костерить чернокнижников белоручки-чародеи, пооткрывали лавки и даже небольшие предприятия в городах. Вылезали из небытия Ковены, промышляющие убийством всякой пакости. Даже некроманты, жуть жуткая, приспособлены к делам королевства на вполне законных основаниях. Уж больно хорошо умерщвляют тех, кто умирать не хочет, а должен бы. В борьбе с тварями из Чащи один толковый некрос легко мог дать прикурить штурмовой четвёрке светлых магов в полном боевом облачении, и проигнорировать это ой как трудно.
Статус старосты тоже давал замечательные преимущества. Большая комната на первом этаже с собственной ванной, полный доступ к зельеварням, алхимическим комнатам, хранилищу артефактов без многочасового вынимания мозга через нос, чем славен весь факультет практиков. Раз старосте надо, значит надо, какие уж тут споры? Нейтралы за своим выводком тоже присматривали и прекрасно осознавали всю хлопотность этой работенки. Видит Царица, проще в одно рыло упокоить кладбище мертвяков, чем удержать в узде вчерашних маминых деток.
Особенно если среди них водится белобрысая головная боль по имени Лэндон Гилберт. Точнее, головных болей имеется целых две (и обе белобрысые, что ты будешь делать!). Но прямо сейчас защитный купол, которым Тай обнёс своё кресло, чтобы оградиться от шума и незваных гостей, снёс именно папин сын Гилберт. И глазом не моргнул, скотина белёсая.
– Сидишь? Уроки учишь? – манерно протянул Лэндон, отчего без всяких вопросов захотелось проклясть его на месте. – Зря.
– Жить устал? – не остался в долгу Тай. – Могу поправить.
– Без тебя найдутся поправляльщики, – возразил он и нагло уселся прямиком на небольшой стол.
Тай красноречиво дёрнул бровью – ещё миллиметр, и зад наглого первака оказался бы на его домашней работе. После чего тело наследничка гадючьего семейства искали бы годами. Не нашли бы, или он не Тибериус Сангстер.
– Время не тяни, не в своём замке кур считаешь.
– Лгун и клеветник! У нас нет кур!
– Сбежали, бедные? Понимаю, – сочувственно протянул Тай. – Я вот как тебя вижу, тоже сбежать хочу. Не от страха, просто говорят, в магических тюрьмах кормят плохо.
Лэндон фыркнул и малость нервно притопнул ногой, а Тая вдруг озарило – да белобрысого пройдоху же распирает! И лорд из него примерно такой же, как из Дика – то есть никакой, а в метриках просто слово лишнее вписали. Выходит, не зря болтают, что Найтстары кому угодно поправят как морду, так и характер. Вот Лэндон, например, от матери получил блондинистую масть, непристойно смазливую физиономию и прорву неуёмной энергии, которую ему явно некуда потратить. От папеньки он унаследовал другое: поганый язык и тягу к выпендрежу. В общем, очередной Гилберт вышел паскуднее своих предков раза в два и ничуть этого не стеснялся. Счастье, что его братец и сёстры поступят в Академию лишь после того, как Тай отсюда выпустится.
– Потом меня грохнешь, – отмахнулся Лэндон. – Кто такая Лисандра Сеймур?
Тай нахмурился. Лисандра Сеймур вовсе не Сеймур – это понятно всякому, чей род насчитывает хотя бы семь колен чистой крови.
Как Мартины были известны своим талантом к целительству, так и за Сеймурами прочно закрепилась слава грубоватых вояк: все поголовно, включая девиц, оказывались в стражах. Или, на худой конец, в клериках. Так или иначе, от брака двух чародеев может родиться только чародейка. Вероятность рождения тёмного ребёнка в таком браке существует, но она смехотворно мала.
А вот если один из родителей тёмный, тогда да, тогда пожалуйста – в смешанных браках шансы, что ребёнок будет светлым, весьма невелики. Бедняга Стефан Моргран тому яркий пример.
В общем, по всему выходило, что леди Лисандру подкинули на порог, подменили при родах… Ну или её мать, в высшем свете имеющая славу миленькой дурочки, ловко нагуляла дочурку на стороне и столь же ловко навешала мужу лапши на уши. Такое случалось – браки между тёмными и светлыми всё равно что под запретом, как раз таки из-за невозможности родить светлое дитя. Любовь, правда, запретить невозможно, но кто бы из поборников чистой крови об этом думал?..
- Предыдущая
- 10/18
- Следующая