Живой (СИ) - Царенко Тимофей Петрович - Страница 7

В целом, тот факт, что связался я с конечными психами, дошел до меня в тот момент, когда Укита перевел цену двух контейнеров элитной наркоты просто за то, чтобы я принял участие в этом проекте. Людоедство? Ну, за такие-то деньги… Возможно… Наверно… Постараюсь не есть знакомых. Короче, моральная дилемма имеет довольно простое решение. Насколько мне известно, в такие проекты идут только добровольцы. Значит, люди в принципе не возражают против такого исхода.

Интересно, а это замысел игровых сценаристов, некая историческая константа или какие-то конкретные требования выживания? И самое главное: где выдают белковый преобразователь?

С такими мыслями я неспешно поднимался по этим ступенькам. К тому же больше ничего интересного вокруг не происходило. Ничего не горело, ничего не взрывалось, трупы молчали.

Вода из фляги неприятно отдавала химозой и я старался пить как можно реже. Дрянное ощущение на языке и в горле едва не заставило меня выблевать выпитое. Воздух пал мокрым камнем и прелой зеленью. Так воняет из забытой тарелки с салатом.

Я поднимался все выше, не знаю, с какой именно целью. Подняться за границы облачности? Зачем? Чтобы посмотреть на облака сверху? Нет, выяснить где я нахожусь. Хотя погодите, мне же сказали: площадь игрового поля сопоставима с площадью Земли. Да, точно, Око Титанов. Инвесторами выступили крупнейшие игровые компании. Странный исторический казус. Те, кто раньше продавал насилие виртуальное, неожиданно стали торговать им в твердой валюте. Проводить гладиаторские бои. Они создали настоящий, населенный причудливыми существами мир, в котором человек был, в целом, где-то в середине пищевой цепочки. Или даже не так: в статусе полезной прикормки.

Станция должна была ознаменовать новую эру космических мегаконструкций и со своей задачей вроде справилась. Никогда особо не интересовался этой темой. Общественный строй космических станций, в которых проходили подобные проекты, был к людям моей профессии… минимально лоялен.

Это да, это не Мехико-28, где ты мог приобрести публичную лицензию на убийство. Все вмешательство государства ограничивалось только тем, что оно извещало человека, которого ты собирался убивать. И стоимость лицензии равнялась сумме его налоговых поступлений за последние десять лет, умноженной на пять.

Именно поэтому станция Мехико-28 носила статус самого безопасного места для сомнительного бизнеса. Тут твои привилегии прямо пропорционально зависели от твоего достатка. А функция публичной лицензии породила причудливое общество низов, членом коего был каждый, чья смерть не слишком дорогая. Хорошая станция, говорят они себе биосферный модуль недавно приобрели…

— Что, хорошая станция? Советуешь посетить? — из воздуха выплыл… Хрень какая-то, на двух ногах. Искажение в воздухе висит, не понятно ничего.

— Замечательно, я еще и сам с собой уже разговариваю. Просто супер! Укита, мужик, у меня к тебе есть охренительные вопросы! Просто охренительные! — я уставился на трехметровую фигуру. Это, вроде как, навороченный скаф.

— Мужик, ты все еще говоришь вслух, — мой собеседник терпеливо дождался того момента, пока я замолчу.

— Спасибо мое тебе большое, сглатывать главное не забывай и мы подружимся, — похвалил я собеседника за наблюдательность.

— Крейг, да он контуженый, не видишь по нему? — вторая фигура возникла рядом. Я бы сказал, неприлично близко ко мне родимому.

— Это вы, уроды, самолет сбили? — я бы рад заткнуться, да не могу, меня от ужаса несет.

— Так это, самолет был с мясом! — почти как пирожок, отметил я про себя. — Эльдразион проявился. Он самолёт и сбил.

— А откуда у вашего Эльдразиона ракетный комплекс атмосферный? — я жадно выкачивал из собеседников информацию.

— О, мужик, так ты не знаешь, куда попал? — еще одна фигура появилась из воздуха. Блин, сколько их тут? Может я куда-то на оживленную улицу зашел и это местные дорожные полицейские с меня охреневают? Типа несет меня по встречной полосе… Слепошарого.

— Ни малейшего представления. Я по очень веским причинам стер себе память, — говорил я совершенно искренне. Даже по голове постучал лысой.

— О, и что же тебя в твоем прошлом так пугает? — уточнил первый. Повисло неловкое молчание. Я сжалился над тупым собеседником.

— Слышь, дылда, так в этом и был весь смысл! У меня был ответ на твой вопрос и потому я стер себе память!

— А-а-а…

— Ага-а-а! А вы кто такие? Ожившие символы победы понтов над здравым смыслом? — а кем еще можно назвать людей в роботизированной броне с термокамуфляжем? В смысле, на хрена они вообще в этой броне? Люди в нашем мире давно не воюют.

— Легат шестого кевларового легиона Эрик Штреус, по прозвищу Лок, — представился собеседник. Голос шел из вокабулятора на шее, так что механический голос ничего мне не рассказал о своем хозяине.

— Док? — я потряс головой.

— Лок, — прозрачного задело мое уточнение. И неожиданно ожил интерфейс.

Лок.

Человек.

Статус: нейтральный.

Воинское звание: Легат (майор).

Условно съедобен.

Глава 3

— Слушай, а чем таким ты болеешь, что тебя есть нельзя? — стало реально интересно.

— Разговорчики! — из воздуха возник четвертый. Блин, да сколько их тут? — Короче, чудик, иди куда шел. Нас ты тут не видел!

— Да я как бы это… Вон тот, прозрачный, сам до меня докопался, — я неуверенно ткнул пальцем в одного из собеседников. У меня не было полной уверенности что этот тот самый, но какая мне разница?

— Надо было тебя проверить, человек ты или автомат.

— И что, автомат я? — чешу в затылке.

— Автоматы такими… — мой собеседник замолчал в раздумьях, — суицидальными не бывают. Иди куда шел.

— Мне можно, я с самолета упал, — ветер несет мои слова вниз по склону.

Странные персонажи растаяли в воздухе. Не, не, не, я такие приколюхи по жизни очень хорошо знаю.

— Чисто для общего образования, мужики, а если сейчас я в обратную сторону пойду? — уточняю собственный статус.

— Твоя голова взорвется. Для этих мест — обычное явление, — ответила пустота.

Знаете, иногда на вас находит озарение. Ну, вроде как, десятки разрозненных фактов собираются в цельную картину. Толпа вооруженных мужиков под какой-то воистину магической невидимостью, техногенное оружие, одинокий путник на открытой местности. Чувствую себя червяком, которому в задницу впивается острый крюк. Ребятишки ловят рыбку. В венах адреналин, кажется, заменяет кровь. Ой. Ой-ёй, меня же сейчас…

— Система! Убивают! Караул, спасай!

«Команда и руководство игры «Око Титанов» выражает свою глубочайшую скорбь из-за вашей близкой смерти.»

Как на мои вопли отреагировали мои новые знакомые я внимания не обратил. Короче, ничего не вышло. Значит, действуем по старинке.

— Не договоримся, — огорченно вздыхаю и сажусь прямо на влажный пористый камень под ногами.

— Тебя можно убить и можно пытать. Мы тут… не самые цивилизованные люди, — пустота продолжает нудеть.

— Слушай, добрый человек, я тут с полной ясностью осознал тот факт, что варианта «не умереть» у меня на текущий момент уже нет. Так что в данной ситуации требую честной оплаты труда. Вдруг я выживу? Договоримся — пойду я туда, куда надо. Нет — убивай прям тут. В конце концов, я человек и у меня есть самоуважение. Ты меня понял, мудила?

— Мужик, респекты, у тебя есть яйца, — произнесла пустота. — Вот, держи. Полсотни тысяч у скупщика, новые — сотню.

Восьмигранный цилиндр, длинный. С локоть. С каждой стороны торчит по рукоятке. Они выделяются на фоне цилиндра только поперечной канавкой. С небольшим усилием ручка отделяется от цилиндра и иссиня-чёрное матовое лезвие покидает ножны. Клинок симметричный, ровный, идет на сужение. Сантиметров двадцать длинной. На ручке выскочили упоры. Красивая штука. С обратной стороны такой же ножик, только с алым напылением по режущей кромке.