Как на роду написано ... (СИ) - Борискин Александр Алексеевич - Страница 34

В гостинице Лева предупредил, что на несколько дней уедет в город Лулео по работе и просил его не терять. Вернётся в воскресенье.

«Подготовительная работа для убытия к разрушенному замку Нэнси проведена. Осталось только собрать необходимые вещи, арендовать автомобиль и отправиться изучать портал.»

До разрушенного замка Лёва добирался три часа, да и то потому, что немного сбился с пути. Он подогнал автомобиль к кустам, заехал в них, предварительно срубив самые высокие, достал рюкзак из багажника, вышел из зарослей, оставив его снаружи, и закидал следы автомобиля срубленными ветками.

«Будем считать маскировку автомобиля законченной. Тут всё равно никого нет и в ближайшее время никого не предвидится.»

Лева надел рюкзак и отправился к входу в подземный ход. Отодвинув загораживающий вход камуфляжный щит, он вошёл в подземный ход и задвинул щит на место. Включил фонарик и пошёл в сторону отнорка к подземелью часовни. Вскоре он вошёл в него, прошёл дальше и оказался в подземелье.

Лева сделал несколько шагов вперёд и остановился перед переливающейся всеми цветами радуги плёнкой, хорошо заметной при особом зрении.

Он немного постоял перед ней, соотнося получаемые сейчас данные от портала с полученными ранее от порталов в подвале его дома. Они полностью соответствовали данным от двух обыкновенных порталов.

Затем коснулся концом палки радужной плёнки – она уткнулась в твёрдую поверхность. Портал был закрыт. Тогда он понёс свою руку к порталу – она прошла сквозь неё без особых затруднений. Портал открылся. Теперь палка прошла портал свободно. Лева отдёрнул палку и внимательно рассмотрел её конец: тот не изменился. Тогда он погрузил палку в плёнку сантиметров на тридцать до хорошо заметного сучка и решил подержать её в портале одну минуту. Спустя тридцать секунд погружённый в плёнку конец пропал. Теперь палка заканчивались совершенно гладким срезом под тем углом, под которым палка была водружена в плёнку.

«Отсюда следует, что при проходе портала нельзя задерживаться в нём более тридцати секунд: можно остаться без той части тела, что окажется на его границах.»

Лева засунул палку в портал и стал перемещать её туда – сюда, непрерывно двигая. Ровно через тридцать секунд пропал тот участок палки, который в этот момент пересекал радужную плёнку. 

«Значит, если хочешь остаться живым, то ты должен пройти портал за тридцать секунд, не более. Но это касается деревянной палки. Как же будут вести себя в портале металлы, ткани, живые существа?»

Ряд следующих экспериментов позволил предположить, что это правило, выведенное опытным путём, можно распространить на всё, что угодно.

«Что ещё надо проверить? Я вижу эту радужную плёнку при включённом особом зрении. А вот если я его выключу, будет ли работать портал? Надо провести эксперимент.»

Лева мелом отметил границы портала на стене. Потом включил фонарик и выключил особое зрение. После этого сколько он не тыкал палкой в место, где ранее была радужная плёнка, она всё время натыкалась на стену.

«Понятно. Портал включается от моего касания рукой и работает (поддерживается во включённом состоянии) до тех пор, пока я смотрю на него особым зрением. То есть, проходить его надо именно в этом состоянии. Думаю, это сделано не зря: абы кто им воспользоваться не сможет. Такая простенькая защита от дураков. Значит проходить его последним должен тот, кто его открыл.

На этом эксперименты надо заканчивать, и так потратил три часа, пора переходить к полевым испытаниям.»

Лева достал из рюкзака кобуру с «Глок 19», проверил наличие выстрелов в обойме. Затем ещё раз пробежался руками по карманам комбинезона: компас на месте, баллончики с перцовой смесью – тоже, нож в ножнах на поясе. Включил светодиодный фонарик на лбу. Перекрестился. Надел на плечи рюкзак, взял в одну руку монтировку, в другую – пистолет и шагнул сквозь радужную плёнку прямо в стену подземелья.

Сердце пропустило удар, и Лёва оказался в подвале, забитом какими-то деревянными бочками, сломанными столами и лавками, с пятисантиметровым слоем пыли на поверхности всех перечисленных предметов.

«Подвал высотой не более двух метров двадцати сантиметров. Рукой достаю потолка. Большой, со столбами, поддерживающими потолок. И пол, и стены и столбы – из красного кирпича. Перекрытие сделано из толстенных дубовых стволов.

Он прошёлся между бочками. Попинал их ногами. Одни – глухо гремели, другие были чем-то наполнены. Некоторые бочки были огромные: литров по пятьсот, лежали на подставках из камня на боку. Раньше он с такими не встречался. Другие поменьше - двухсотлитровые. Эти, в основном, стояли.

Пока осторожно перемещался по подвалу поднялось облако пыли, осевшее на него. Дышать было нечем. Лева срочно вытащил из кармана платок, намочил его водой из бутылки и приложил к носу. Прищурил глаза. Стало немного полегче. Пока занимался всеми этими делами совсем забыл о портале. Вспомнил, испуганно оглянулся: не пропал ли он? На месте!

«Надо проверить, работает ли портал в обратную сторону. А то останусь я в этом подвале навсегда.»

Вернулся к радужной плёнке на стене и легко перешёл обратно в подземелье часовни.

«Это самое радостное открытие: возвращение возможно! Теперь необходимо определиться, куда я попал.»

Лева вернулся в подвал с бочками, снял рюкзак и поставил его у стенки. После чего начал планомерный обход подвала, пытаясь найти любые признаки, позволявшие определиться во времени и пространстве.

На одной из пустых двухсотлитровых бочек он разглядел какую-то полустёртую надпись, выполненную чем-то чёрным, похожим на дёготь.

«Grape winе», - виноградное вино, перевёл он с английского. - Этот подвал или при трактире, или при каком-нибудь кустарном винодельческом производстве, хозяева которого занимаются изготовлением вина. Бочки совершенно не современные, я бы сказал вековой давности. Но те, которые пятисотлитровые - дубовые, это точно. Может быть в них выделывали бренди? Не специалист я в виноделии, и нечего мне гадать на кофейной гуще.»

Обойдя подвал по периметру, Лёва подошёл к деревянной двери и попытался её открыть, дёргая за деревянную ручку. Не тут-то было.

«Придётся воспользоваться монтировкой. Дверь открывается в подвал, поэтому выбить её не удастся. А, если дёргать за ручку, то она тут же оторвётся. Дерево сильно побито гнилью.»

Пришлось сначала оторвать наличники и уже потом, осторожно, потихоньку, отжимая полотно двери, открыть её. Шума Лёва не боялся: подвал был в таком состоянии, что любому было ясно, что сюда не ступала нога человека по крайней мере несколько десятилетий.

Лёва опять вооружился пистолетом, надел рюкзак и по ступенькам лестницы, оказавшейся за дверью, поднялся на несколько ступеней. Далее лестница была завалена частично сгоревшими досками и брёвнами, кирпичами и камнями. Но из-за завала явно тянуло сквознячком. Запаха гари не ощущалось, так что если и был наверху пожар, то очень давно.

«Другого выхода отсюда нет. Придётся разбирать завал собственными силами. Мне же не надо его весь разобрать, хватит и небольшого прохода, только чтобы я смог пролезть и за собой рюкзак вытащить».

И началась тяжёлая работа. Дня не хватило. Лева перешёл ночевать в подземелье часовни: идти ночевать в автомобиль не решился. Расстелил спальник на полу и очень неплохо выспался.

Только на следующий день к обеду, он смог расковырять в завале лаз, по которому выбрался на свет Божий.

Высунул голову из развалин, чтобы оглядеться. С одной их стороны кое-где торчали небольшие холмики, какие он видел в музее, похожие на отвалы пустой породы, образующиеся при прекращении угледобычи кустарным способом. Вокруг них только кустарник и отдельно стоящие деревья. С северо-запада доносится запах моря: гниющие водоросли и крики чаек. С другой стороны, километрах в полутора – двух виделись какие-то постройки.