Топ мертвого портала 2 (СИ) - Блад Алекс - Страница 14

— Чего тебе от меня надо, сукин ты сын?!

Ответом мне была белозубая улыбка, которая, как я знал, никак не могла иметь место в средневековье — зубной пасты тогда не знали, да и вообще с личной гигиеной были проблемы. Но, что же я пытаюсь разобраться в логике этого мира — он ведь всего на всего представлял собой плод воображения пары сотен творческих людей, которые получили мощную техническую и материально-денежную поддержку со стороны корпорации, чтобы в конечном счёте принести ей ещё большую прибыль.

— Я хочу выбраться отсюда, Вий.

— Что сделать? — удивился я.

Аббат мягко взял меня за руку и вывел в коридор:

— Эти так называемые игроки много рассказали мне о вашем мире. И я хочу попасть туда и увидеть всё своими глазами: телеги, движущиеся без лошадей, големов, неотличимых от человека, и говорящие картины.

Я тупо смотрел на него, всё больше и больше приходя в ужас от текущей ситуации — NPC жаждет выйти в реальный мир?!

— И ты мне поможешь!

— Каким образом? Ты сумасшедший!

Аббат Мартин усмехнулся:

— Знаю, повлиять на игрока сквозь боль я власти не имею — могу только лишь убить. А вот твой дружок-стражник вполне способен испытывать страдания!

Внезапно с конца коридора прозвучал душераздирающий вопль!

Вий

разбойник (2)

15/1099 HP

0/99 An

Господи, кажется, я уже вечность пребываю в цифровом аду! Насилие, происходящее кругом нон-стоп, возведённое в абсолют, в самой извращённой форме бесконечно предстаёт перед моими глазами! И эти садисты-мучители, как будто взявшие в обязанность показывать мне свои самые ужасные деяния…

Я только слышу крик этого несчастного, но моё воспалённое воображение уже рисует устрашающие картины.

А в глубине души испытываю радость со стыдом в придачу из-за собственного малодушия, потому что знаю, что мне не доведётся страдать, по крайней мере, в этой игре.

В худшем случае погибну, но уж точно не буду испытывать боли.

Только сейчас заметил, что потерял 10 очков жизни за эти двое суток, которые показались мне вечностью. Наверное, так вышло, потому что ничего не ел и не пил. Такими темпами мне недолго осталось…

Но, по крайней мере меня не пытали, как того обречённого. Пока…

— Твой друг рассказал много интересного.

И как я сразу не догадался, что именно Герард стал жертвой этих садистов? Ведь я то боль не чувствую, а он нет.

— Можешь одеться, — сказал монах, бросив мне вещи. Пришлось одеться под его странновато-насмешливым взглядом. Омерзительный человек! То есть неигровой персонаж.

Уже через пару минут мы шли по коридору, и аббат общался со мной как закадычный друг, улыбаясь и активно жестикулируя:

— Он признался в ужасном преступлении — в убийстве командира! Когда мы отдадим его в гарнизон, то этому солдату не поздоровится. Казнить его можно бесконечно, но без толку. Но совершенно точно, пытать его будут очень долго.

Одна новость хуже другой…

Своими действиями в деревне я подписал Герарду приговор на бесконечные пытки.

— А ещё, как оказалось, он безнадёжно влюблён в дочку трактирщика, что живёт неподалёку в деревне. Забавная деталь.

А об этом я уже догадывался, но какое это имеет отношение…

— Кстати, она очень милая девушка. Сегодня утром принесла еду и вино в нашу скромную обитель. Поддержка паствы в это смутное время ох как важна. А что до стражника… жаль голубка — он никогда не воссоединится с голубкой! Закон есть закон.

Агнесса?! Приходила сюда?!

Я попытался не подавать вида, а сам в душе ликовал, ведь факт того, что дочь трактирщика принесла еды монахам, означал только одно — она хотела нам помочь! И я догадывался, каким образом.

— А-а-а! — истошный вопль, полный отчаяния, сбил меня с мыслей.

Мы оказались у запертой двери, за которой проводились ужасные пытки над бедным стражником.

— Прекратите это! — потребовал я, не в силах больше слышать его крики. Да, Герард всего лишь NPC, но он разумный, и это в корне меняло моё к нему отношение. Он хоть и виртуальный, но всё же живой человек со своими мыслями и желаниями!

— Не обманывай себя, Вий. Ты не в том положении, чтобы что-то требовать от меня, — рявкнул Мартин, блеснув передо мной сталью на поясе. — То, что я дал тебе одежду и общаюсь с тобой как с равным, является лишь знаком моего уважения к твоей выдержке. Я не ожидал подобного от игрока.

Вот уж спасибо!

Дверь перед нами со скрипом отворилась…

В проёме стоял крепкий широкоплечий монах, вытирающий от крови волосатые руки грязной тряпкой.

— Монсеньор! — поприветствовал он, имея явный дефект речи.

— Что ещё поведал заключённый? — спросил аббат.

— Мало чего, дядя. То, что мы и так знали — наш убивец Гангрейв. Цифра восемь девять. Из наших.

— Всадник с небесными стрелами, входящий в круг великих игроков армии Людь, — произнёс аббат Мартин, задумчиво теребя подбородок. — Наш протест не возымеет действия.

— Да, монсеньор.

— Спасибо Одрик. Ступай. Можешь вернуться к молитве.

Монах поклонился и вышел, дав мне возможность лицезреть пыточную — это было мрачное помещение, в центре которого стояло дыба-ложе, на котором растянулся мой несчастный товарищ. Его руки и ноги были прикованы к пыточному станку. В механизме использовалось колесо, которое совсем недавно крутил монах, растягивая тело измученного Герарда.

Весь изувеченный он лежал и стонал от боли.

— Хочешь избавить его от мучений? — спросил аббат Мартин, пристально посмотрев мне в глаза.

— То, чего ты просишь от меня — неосуществимо, — ответил я, вспомнив о его стремлении выбраться в реальный мир.

Я вообще не представлял, каким образом нам, обычным людям, выйти из игрозоны, не то, что неигровому персонажу. Это уже было за гранью фантастики.

Аббат Мартин прошёл в комнату и встал возле Герарда, касаясь пальцами разорванных мышц на руках пленника:

— У вас игроков есть некий инструмент под названием «интерфейс». С его помощью вы возвращаетесь в свой мир. Вот именно он мне и нужен.

— Хорошо. Я покажу его тебе, но за это ты отпустишь моего друга.

— Нет-нет! Ты отдашь его мне, и тогда поговорим! — быстро проговорил монах, начав волноваться.

Я кивнул, и активировал интерфейс — передо мной возникло полупрозрачное окно с характеристиками моего персонажа и кнопками меню.

Аббат даже задрожал, подняв руки вверх, пытаясь дотянуться через Герарда до светящегося экрана. Я подошёл ближе, и он смог, наконец, прикоснуться к своей мечте.

— Это магия!

— Я думал, вы постоянно с ней имеете дело, — произнёс я, пытаясь найти взглядом что-нибудь увесистое, чтобы вырубить этого свихнувшегося NPC.

— Хоть мы и бессмертные… — начал он и вдруг осёкся. — Нет, на самом деле мы просто помним свою прошлую жизнь, но так же умираем и испытываем страдания. Но никто из нас не владеет магией. Только паладины, что приходят из вашего мира. Мы лишь показываем им путь.

Мартин молча, одними движениями рук попросил меня дать ему интерфейс. Я, весь напряжённый от глупости ситуации, отправил ему окошко, и оно, к моему удивлению, неведомым образом оказалось в его руках.

— Какие странные символы! Они мне незнакомы…

— Это русский язык.

— Рус-ский… — попробовал он слово на вкус. — Где находится заклинание для выхода в твой мир?

Момент истины приближался. Этот урод вообще не понимал и не хотел понимать, как это работает. Мне пришлось показать ему голографическую клавишу выхода, и монах сразу же стал с маниакальным упорством тыкать в неё пальцем. При этом на его лице застыла блаженная улыбка, как у счастливого ребёнка, раскрывающего подарки на новый год.

— Почему не выходит? — расстроенно произнёс он.

— Потому что ни для кого в данный момент нет выхода из игрозоны.