Не верь мне. Часть 2 (ЛП) - Грейс Диана - Страница 42

— Прощай.

В этот раз он не последовал за мной, тем самым давая мне облегчённо вздохнуть. Вот только полного успокоения это мне не принесло. Тревога, засевшая задолго до этого, не желала покидать, обоснуясь глубоко внутри. И даже полученная плата не приносила никакой радости.

Шагая по улицам, я бездумно разглядывала окружающий пейзаж незнакомого города, полностью уйдя в собственные мысли, оттого не сразу услышала входящий звонок.

«А вот это уже интересно», — с удивлением смотрела на экран.

Демьян.

Его имя отображалось на дисплее. Обычно, он предпочитал писать мне смс. Короткие и безэмоциональные сообщения.

— Да? — ответила сразу же после первого гудка.

— Привет.

Приветствие его было негромким, будто шёпотом в ухо, отчего тут же зарделась.

— Привет.

— Как дела?

И вроде глупый вопрос, но улыбка натянулась сама собой.

— Хорошо. Как твои?

— Отлично.

Не смотря на обыденность диалога, я бы ни за что не хотела бросать трубку. Было очень странно слышать его голос в трубке. Немного с отдышкой, словно недавно бегал.

— Ты… Чем занят?

Он молчал. Как будто приводил дыхание в порядок. А может, собирался с мыслями.

— Уже ничем. На тренировке был. Миша, хочу увидеть тебя.

Чёрт его дери, как «между прочим» сообщил. И спокойно так. В то время как моё сердце вновь забилось учащённо. От недавнего гнева к спокойствию и снова в волнах лихорадки. Умеет он влиять на меня не в зависимости от того, рядом или далеко.

— Приеду за тобой через полчаса.

— Тц, — я не успела ответить. Короткие гудки оповещали о завершении звонка.

Не торопясь, я шла домой в приподнятом настроении, не подозревая о том, что оно кардинально испортится спустя полчаса.

Какого чёрта?!

Подавляя рвущийся мат, смотрела на расставленные пакеты продуктов на столе. Демьян, как и обещал, забрал меня через положенное время, привезя к себе. Но чего я точно не ожидала, так это того, что он поведёт меня на кухню, прихватывая с собой заранее купленную провизию и вручая её мне, как дань царю.

— Приготовь что-нибудь, — бросил он, водружая провианты на стол и уходя в спальню, оставляя меня переваривать сказанное.

Твою мать, что?!

И снова это как «между прочим». То ли для него в этой просьбе действительно не было ничего обычного, то ли он нарочито издевался надо мною. В подобной ситуации и понятия не имела, как себя вести. Плакать или смеяться? Все материнские нравоучения по поводу готовки тут же обухом ударили по самосознанию. Я же полный ноль в готовке. И, даже не смотря на изобилие продуктов, ни один годный рецепт в голове не возникал. Да что говорить, весь мой кулинарный запас ограничен полуфабрикатами и завтраками.

Твою мать.

Опустившись на стул, я с позором призналась, что проиграла в этой битве. Вот же стыдоба. Уткнулась лицом в ладони тихо взвыв.

— Ты чего это? — услышала сбоку. — Молишься? Рано же, перед трапезой надо.

Точно издевается. Не видела, но прям почувствовала его ухмылку.

— Глумишься.

— Прости, не смог удержаться, — звук отодвигаемого стула рядом. — Твоё выражение лица было очень забавным.

Возникшее тепло от его близости манило магнитом. Не отрывая головы от ладоней, прислушивалась к шороху, уже без удивления отмечая свою острую реакцию на него. Придвинувшись ближе, Демьян положил голову мне на плечо, на секунду лишая меня душевного равновесия. Сердце пропустило такт, а я с сомнением глянула на тёмную макушку. Этот жест будто давал понять, насколько он устал. А ведь до этого момента я и не задумывалась о том, что ему может быть тяжело. Демьян всегда оставался невозмутимым, создавая видимость непоколебимости. Но так ли это? Синяки под глазами и бледность говорили об обратном.

— Интересуешь…

— Что? — тишина была нарушена его негромкий бормотанием. Шею обдало горячим дыханием, от которого едва не било током по нервам.

— Я говорю, — сильные руки обвили талию, притесняя меня ещё ближе и едва не вдавливая в него. — Ты меня интересуешь, Миша.

Укусил. Он укусил меня. Не сильно, но ощутимо. Зарождая истому в низу живота. Ещё мгновение, и я оказалась верхом на нём, ну, а в последствии, и вовсе перекочевала на стол. Одежда была отброшена в спешке, и никто из нас не особо волновался о её состоянии. Были лишь прикосновения. Грубые и жадные. Пошлые, настолько, что, вспоминая о них потом, я, наверное, буду ещё смущаться. Однако сейчас, едва не задыхаясь под ним, просила его продолжать. Вслух, потому что так хотел он.

— Ещё?

— Да, ещё. Хочу…

Глава 25

— Неужто влюбилась?

Хрипловатый голос матери донёсся до меня не сразу. Встрепенувшись, я оторвалась от созерцания дымящейся кружки передо мной.

— А? Ты про что вообще?

Однако сердце заиграло быстрым ходом.

— Я о том, что ты уже битый час мешаешь чай.

— Не люблю, когда сахар на дне оседает.

— Тогда насыпь его себе, для начала.

Вот же чёрт.

— Давно там стоишь? — пытаясь скрыть смущение, повернулась, убирая ложку в сторону. Без сахара попью.

— Достаточно, — оторвавшись от косяка, родительница направилась к чайнику. — Чтобы захотеть кофейка и поболтать с любимым чадом.

— И единственным.

— И единственным, — поддакнула, насыпая в кружку горстку растворимого порошка. Аромат кофе тут же наполнил комнату. Мама любила его, особенно, если разбавлять сгущёнкой. Поэтому, банка сгущённого молока всегда хранилась у нас на полках. Сколько помню она всегда была сладкоежкой. Сев рядом со мной, взяла отложенную ложку, чтобы насыпать мне сахар. Знала, сколько мне нужно и как люблю.

— И что же будет за тема?

Хотя и к гадалке не ходи, уже и так понимала, что её интересует.

— Тема взаимоотношений дочерей и их матерей, — придавая себе серьёзный напускной вид, деловито помешивала мой чай. — Проблема коммуникации людей разного возраста и…

— Ма-ам, — проныла, ухмыляясь. Не смотря на нарочито хмурый тон, я знала, что она сдерживает улыбку.

— Чего знакомить не зовёшь?

— Кого? — поинтересовалась невинным тоном. Попытаться стоило.

— Мать за дуру не держи, — попытка провалилась. — Хозяина дорогих букетов и твоих, вон, пятен красных. Нет, ну что за молодёжь…

— Мама, — сделала глоток с кружки, надеясь, что щёки не выдают моего внутреннего эмоционального прошиба. — Тебе напомнить, во сколько я у тебя появилась?

— Конечно, — кивнула. — Но и не забывай, что у меня уже колечко было надето на пальчике…

— Ма-а-ам, — закатила глаза. Обстановку нельзя было назвать гнетущей, да и я была не из тех людей, что против разговор с родителями по душам. Однако подобная тема возникла впервые, оттого дискомфорт присутствовал и ощущался. Я любила говорить с мамой на разные темы, и никогда не чувствовала себя так неловко. Видимо оттого, что была ещё не готова поведать ей о своих отношениях с Демьяном.

— Да шучу я, милая моя, — усмехнулась она, возвращая своему лицу прежнее выражение. — Я рада, что ты тут освоилась. Боялась, что сложно тебе будет, пока я на работе, но всё сложилось куда лучше, чем я себе представляла.

— Я тоже рада, — улыбка невольно вытянулась на моём лице.

— Приводи своего мальчика сюда, а то пропадаешь днями, — потрепав меня по голове, встала, забирая свою чашку. — Мало того, что я работаю, так ещё и вечерами не вижу тебя.

На этом моменте мысленно возликовала, когда она отвернулась, ибо была уверена в алом багрянце, что покрыл лицо. Ощущала, как горела кожа, потому как говорить маме о том, что Демьян здесь был, не имело толка, да и ассоциации бы возникли ненужные, хоть и, возможно, точные. Было дико неловко от постыдных воспоминаний, что появились при ней, так как носили они отнюдь не детское содержание. После того дня, когда я встречалась с Антоном, после чего Дем увёз меня к себе, он на следующее же утро появился у меня на пороге, едва я обмолвилась тем, что дома никого нет.

Зато, можно сказать, что кое-что изменилось с того времени. Помимо того, что я узнала о кулинарном таланте своего парня (а именно он готовил тогда, чем некратно удивил), я успела отметить его не дюжий аппетит. И дело тут не о еде. Целую неделю Демьян забирал меня, увозя к себе домой и не выпуская с постели, хотя, зачастую, и ею мы не ограничивались, занимаясь сексом там, где приспичило. А «приспичивало» часто. И везде. Один раз он даже привёз меня на работу, где мы за закрытой дверью, стараясь не шуметь, занимались прелюбодейством.