Шулер (СИ) - "Каин" - Страница 24

Виктор следил за моими приготовлениями с ленивым любопытством. Опасений он не выказывал.

— Ты не боишься попасть в такое вот заведение? — совершенно серьезно спросил я.

— В первый раз страшно, — бросил он и зевнул.

В полутьме его зубы странно блеснули, показавшись длиннее. Но стоило ему повернуться, как иллюзия пропала.

— Давай уже играть, а то мама домой позовет, — Виктор пугающе довольно улыбнулся.

— Шутник из тебя никакой.

— А псих зачетный, — Виктор потянулся и вдруг завыл.

В жилах и впрямь реально застыла кровь. За оградой психушки поначалу затявкали собаки. Но чем дольше выл мой товарищ, тем жалостливее становились голоса животных, а потом и вовсе смолкли.

— Я царь зверей! — заорал Виктор. — Крышеремонтный завод, просыпайся.

Парень подскочил к проходной и шарахнул по оконной раме ногой. Несчастная конструкция пошатнулась и скрипнула.

Тут же из нее выбежали крупный детина в расстегнутой рубашке. За ним выскочил второй, запахивая куртку.

— Вы там гомосячите что ли? — Виктор подозрительно уставился на охранников. — Пидоров я ох как ненавижу.

— Ты вали по-хорошему… — начал было оппонент, да только лжепсиху нужен был только повод.

Он ухватился за край ограды и, подтянувшись, прыжком преодолел препятствие. От такого поступка охренел даже я. Сложно поверить, что человек способен на такой трюк.

— Ты мне еще указывать удумал, пес шелудивый, — взревел Виктор.

Несчастная охрана ретировалась, позабыв, что их больше и на ремнях у них дубинки. Двое заскочили в будку и захлопнули дверь. Как раз успев до того, как на нее навалился Виктор.

— Убьюююю, — орал он и только я понимал, что он играет свою роль.

Только как-то уж очень натурально выходило. Дверь прогибалась вовнутрь, мужики внутри голосили по-бабьи тонко, а над приемным покоем вспыхнул свет. Виктор тут же заметил его и закричал громче.

— Уууу, суки. Я вас всех отправлю к папе. Он вас изжарит.

На дорожке показались с пяток санитаров, которые в отличии от охранников не испытывали страха перед буйными. Они бежали в сторону пропускного пункта как солдаты по плацу.

— Братья! — Виктор раскинул в стороны руки. — Я вас выведу. За мной.

В этот момент, я искренне уверовал, что сказочный народ существует. Потому как мой товарищ совершил невозможное. Он рванул в сторону санитаров, заставив их оторопеть и остановиться. Когда до огров оставалось лишь пара метров, мой друг резко развернулся и рванул в обратную сторону, с криком:

— За мной демоны.

Они послушно побежали следом. И когда Виктор перемахнул ограду, почти ее не касаясь, они выломали пролет металлической решетки, словно та была из фольги. Вся компания пронеслась мимо меня, притаившегося за кустами всего в паре шагов.

— Вперед, братья… — орал Виктор со злым весельем.

Терять время я не стал и прошмыгнул в образовавшейся пролом.

Пригибаясь, чтобы не отсвечивать, я добрался до стены здания и побежал вдоль нее. У приемного покоя стояла медсестра в темном стеганом халате поверх рабочего костюма. Она флегматично смотрела в сторону удалившихся санитаров и курила.

«Только бы не повернулась», — мысленно молился я и протиснулся вдоль стены за ее спиной, чтобы проскользнуть в открытую дверь. Из сестринской слышался храп и тянуло стойким запахом перегара. Думаю, даже массовых побег пациентов не заставил бы спящую сотрудницу подняться. Она лежала поверх клетчатого одеяла, раскинув ноги и руки в одних рабочих штанах и засаленном лифчике, из которого вываливалась безразмерная грудь.

На стене высветилась связка ключей и узкий свисток. Не знаю для чего система отметила эти предметы, но взять их стоило.

— Ванек, ты чего тут шастаешь? — донеслось мне в спину, когда я уже выходил из комнаты.

— Курить, — бросил я коротко, надеясь голосом сойти за своего.

— На лестницу ходи. Ту, по которой мы трупы свозим, — пояснила в умат пьяная медсестра. — А то еще подумают, что ты ко мне… опять…

От этой мысли меня перекосило. К такой бабище я бы не сунулся и за все блага мира. Страшная она была как смертный грех. Оставалось надеяться, что встретить Ванька, который мог на нее позарится, мне не доведется. Хватит с меня испытаний, а то психика и впрямь не выдержит таких приключений.

Я надеялся, что Калинин не соврал и камеры тут бутафорские. Потому и шел по коридорам почти не таясь.

— Ты чего тут? — спросила очередная сотрудница, потирая заспанные глаза.

— На практике, — пояснил уверенно. — Сказали покурить можно на лестнице для трупов.

— А… — протянула женщина понятливо. — Ключ в шкафу для инвентаря. На полке за синим ведром. Потом туда и положи.

С этими словами она ушла на пост и скрылась за стеллажом. Послышался звук телевизионного шоу об идиотах. Как будто ей на работе не хватает психов. Удивительные все-таки существа — люди.

Ключ я стащил и сунул в карман рабочей куртки. Отлично. Путь отхода обеспечен. А значит, половина дела сделано. Пора двигать дальше.

На стене висела схема пожарной эвакуации. На ней легко можно было найти местоположение кабинета Калинина и еще путь зелеными стрелочками кто-то заботливый обозначен.

Пациенты уже разместились по палатам и провожали меня вороватыми взглядами сквозь окошки на дверях. Сотрудники же не удостаивали меня вниманием. Видимо прав был классик и роба обезличивает человека. Достаточно было заприметить в ней уверенно идущего человека и сомнения в его принадлежности рассеивались.

Только одна медсестра окликнула меня у лестницы:

— Ты с какого отделения?

— Меня с приемного послали за Ваньком, — нашелся я на ходу и шмыгнул носом.

— Так не тут он, — женщина потерла лоб. — Сходи за ним в мужской блок и…

— А можно я запишу? — прогнусавил я просительно.

Для достоверности, я даже позаимствовал ручку и обрывок листочка из блокнота у хмурой сестры. Взамен же я дал сигарету. Сопроводил я все заискивающей улыбкой. Женщина оценила фирму подарка и сунула ее между страниц ежедневника. На этом она потеряла ко мне всяческий интерес и отвернулась, давая понять, что разговор окончен.

Дальше я рысцой направился по лестнице наверх и уже не таясь вошел в административный блок.

Тут было тихо и темно. Сам кабинет располагался в самом конце коридора. Я приготовился возиться с замком, но она неожиданно распахнулась. В этот же момент на столе вспыхнула лампа, озарив комнату рассеянным светом. В хозяйском кресле сидел огромный огр. И по совместительству, мелко этой клиники и помощник отдыхающего в коме доктора Калинина. Гена

— А, явился, — произнес он плотоядно.

Гена встал с кресла и в глазах его проблеснул нехороший, злой огонек.

— Я ведь ждал, что кто-то придет. Но и не надеялся, что это будешь ты.

— Не знал, что я тебе так понравился, — нервно ответил я и оглянулся, чтобы убедиться — подмогу Гена не позвал.

— Делиться тобой не хочу, — правильно он понял мой маневр. — Мне одному хочется тебя поломать немного.

— Ты же взрослый мужик… — начал я и осекся.

Гена смотрел на меня с такой жадностью, какая бывает у голодного пса, почуявшего мясную лавку.

— Игроки интересно реагируют на боль, — быстро рассеял он мои сомнения в своей ориентации. — Не только вам можно играть. Но и вами. Мне интересно, что же такого особенного увидел в тебе Калинин, что даже сам лично повел к десятому.

— Слушай, вот кстати, хорошо, что ты об этом сам заговорил, — я постарался как можно благодушнее улыбнуться. — Ты должен мне помочь.

— Я? Должен? — иронично переспросил Гена. — Ты в своем уме, мальчик? Что — то я не помню, чтобы влезал в долги перед недоигроком.

— Меня просили забрать записи, которые хранил у себя Калинин. Если они попадут в руки его заместителю — пострадают многие.

— Только не я. Если я окажусь помощь новому начальству, и сам отдам ему эти бумаги — то возможно, смогу претендовать на особые условия работы.