Чужая жизнь (СИ) - Шмаев Валерий - Страница 26

Запах дыма унюхал Сашка, да нет, наверное, все вместе, но Сашка, пожалуй, раньше Степана. Дальше пограничники уже не шли, а неспешно крались между деревьев и пустых кустиков черники и ещё зелёной брусники.

Что за чёрт? Пустых? Все кустики были замяты, листики во многих местах оборваны, а ягоды съедены и это на расстоянии метров в двести от берега. Переглянувшись, мы растянулись короткой цепью и двинулись дальше.

Бухта открылась сразу, лес подходил к самой воде. Берег здесь был высокий, обрывистый, прибрежного песка почти не было и корни деревьев в некоторых местах нависали над водой. Костёр тлел на маленьком пятачке, у здоровенной почти в два обхвата сосны. Под сосной, тесно прижавшись, друг к другу, лежали шестеро. Я с трудом узнал в этой куче, Катерину, лежащую с левого края, спиной ко мне.

Как ни тихо мы подходили, но спала Катя всё же чутко. Я только успел опуститься перед ней на коленки, как она открыла глаза. Сначала с тревогой, потом с изумлением, затем девушка просто развернулась и бросилась мне на грудь. Нет, теперь не мне, а Сашке, я уполз как можно дальше в подсознание, чтобы не мешать ребятам даже отголоском мысли, хотя видел и чувствовал всё, как и мой невольный напарник.

Пока Сашка держал на руках невесомую, осунувшуюся Катю, проснулись все. Невысокая, худенькая до прозрачности тринадцатилетняя девчушка и трое таких же исхудалых и чумазых мальчишек неуловимо похожих на неё. Женщина, лежавшая с другого края, прижимала к себе детей и прикрывала их от ветра со стороны озера. Степан и Ристо одновременно опустились рядом и синхронно сняли со спин рюкзаки и ранцы — продуктов мы принесли на всех.

Пока ребята занимались хозяйством и ставили на разгоравшийся костёр котелки с водой из озера, Сашка так и баюкал на руках разомлевшую Катерину. Вот что странно, ребята ни слова не говорили при этом, как будто всё происходящее было у них в порядке вещей. Всё страньше и страньше. Вот почему Катерина ушла из отряда окруженцев. Ох, дайте мне чуть погодя время, надеру я ей задницу.

Впрочем, ещё неизвестно куда бы довёл отряд этот молодой, ретивый и неопытный политработник. Как бы не на тот свет. Так что пусть пока будет так, но пнуть Сашку всё же пришлось — у нас дети голодные. У него мёд в ранце, а напарничек мой развалился как на пляже. Пришлось нарисовать в голове банку с мёдом и ложкой и детей, а то у него на руках девочка с голоду помрёт, а он и не чухнется. Гляжу, засуетился, стряхнул с рук Катерину и полез в ранец.

Хм. Можно, наверное, так общаться, но боюсь, что недолго нам осталось. Голова опять разболелась, причём не у меня, а у Сашки. Опять картинка у него сменилась, как будто шарик в голове разрастается. Пусть пока потерпит, ему больше надо.

Ранний завтрак, перемежался с рассказом. Материться я начал значительно раньше, чем он закончился, и, хотя о покойниках говорят только хорошее, добрых слов я не нашёл. Старшина, ни дна ему, ни покрышки, не увёл людей с островов.

Перед отходом я чётко приказал ему уходить с острова в эту бухту, вытащить лодки на берег и сидеть тихо, как мыши, выбираясь только на рассвете проверять сети. Об этом приказе знали только мы двое. Никого, во избежание захвата моих бойцов немцами, я в курс дела не поставил, а старшина расслабился и просидел на островах трое суток.

Ранним утром три дня назад четверо красноармейцев привезли в бухту Катерину и женщину с детьми. Марья Васильевна её зовут, а вот с детьми облом, только девочка и совсем мелкий пацан её дети. Мать ещё двоих мальчишек осталась на острове. Просто дети похожи, да и поголодали они, осунулись.

Второй раз, красноармейцы приплыть не успели. Бой продолжался весь день и утих только ближе к ночи, когда немцы подтянули на соседний остров миномёты. Продуктов на лодке привезли крайне мало и чудом спасшиеся женщины, и дети голодали, объедая ягоды в окрестностях. Больше ни на что сил у них не оставалось. Перед выходом, старшина успел сказать Кате, что мы придём в эту бухту, и они тупо ждали нас, медленно умирая от голода.

Взяв бинокль, я отошёл немного в сторону и принялся разглядывать острова. Не видно ни хрена, километров шесть будет, смысла нет идти на дальнюю точку берега и разглядывать оттуда. Нет, всё же зашлю Ристо со Степаном, пусть глянут. Там всё же поближе, да и наш берег будет видно.

Уходить нам надо. Причём как можно скорее, но ребята пусть сбегают, глянут внимательными глазами. Дети пока отдохнут в тепле и сытости, а я с женщинами, посторожу. Не нравится мне здесь. Куда бы их спрятать? Ничего в голову не приходит. Так ничего и, не придумав, приказал.

— Ристо, Степан. Аккуратненько сходите на берег. Задача: осмотреть острова. С той точки ближе и лучше видно. Осмотреть наш берег на предмет посторонних следов и наличия следов высадки. Не дать себя обнаружить — и добавил удивлённо посмотревшему на меня Ристо.

— Не нравится мне всё Ристо. Немцы считать умеют. Пропажу детей обнаружили, а не ищут. Почему? Будь осторожен. Как только вернётесь, уходим. — Ристо понял всё сразу.

Быстро собравшись, они со Степаном растворились в лесу, а я, передвинув костёр на другое место, накрыл прогревшуюся землю лапником и одной из курток и уложил накормленных детей. Пока ребята осматриваются, пусть поспят, а я подумаю. Не сильно мне нравится всё это. Эх, старшина, старшина. Что же я во всём этом пропустил?

Ребята появились через два часа, так же неслышно появившись в невысоком подлеске. Увидев их, я, молча, протянул им котелок с подогреваемым мной и почти горячим чаем с мёдом. Напившись, Ристо благодарно кивнул головой и в полголоса доложил.

— Ты прав Саша. Немцы ищут детей на соседних островах, здесь пока нет, но следы пристававшей лодки есть. Правда, далеко, метрах в восьмистах дальше по берегу. Следов мало, и были не солдаты, очень похоже, что кто-то из местных. — Чёрт, про местных я и не подумал. Видимо это тот самый добровольный помощник, который Катерину выдал. Сваливать надо пока не началось.

— Уходить надо Ристо. Не понимаю я ничего. Зачем они сначала всех миномётами глушили, а потом детей искать принялись? Не нашли мёртвых, а теперь ищут живых. Зачем им дети? Не вяжется всё это никаким образом. — Ушли мы сразу же.

Мальчишек только пришлось нести на руках, умотались пацаны, но деваться было некуда. Да и количество продуктов сильно подсократилось — всё легче было.

Порадовала меня Марья Васильевна уже на нашей стоянке по полной программе. Известие о том, что двое мальчишек сыновья многозвёздного генерала, приехавшие вместе с семьёй к родственникам застало врасплох всю нашу группу. Застряла здесь семья из-за сломавшейся машины. Лично мне фамилия генерала не сказала ровным счётом ничего и не скажу, что я удивлён, но вот мои спутники сражены напрочь.

Самое неприятное это то, что пока я не узнаю, что с матерью мальчишек, уйти мы не можем. Как немцы будут использовать жену генерала понятно. Понятно и что с ней сделают, если что-то у них пойдёт не так. Миномёты миномётами, но раз старшина успел убрать с острова одних детей, то при приближении немцев мог отправить и вторую группу хотя бы на соседние острова. Поэтому скрепя сердце, пришлось отдать своей группе неожиданный приказ.

— Ристо, я думаю так. Сейчас уходим по дороге обратно до развилки. От перекрёстка километрах в семи эта дорога вливается ещё в один просёлок, соединяющий две деревни и огибающий озеро с северо-западной стороны. Двигаемся на двух телегах. Ты, Миша и Костя с документами полицаев, все остальные по лесу в охранении. Ищем место, где сможем остановиться хотя бы на пару дней.

— Почему назад Саша? — Удивлён был не только Ристо. Удивление на лице Степана проступило такое, что я чуть не рассмеялся.

— Если пойдём дальше по дороге, воткнёмся в большой посёлок. Как мы его с детьми и лошадьми обойдём? Со старшиной и бойцами, распределив груз, мы ушли бы лесом, а сейчас с детьми далеко пешком не уйдём. Найдут телеги и лошадей, пройдутся кругами по округе, обнаружат следы и по следам затравят. Быстро с детьми по лесу мы не пройдём. В результате и сами погибнем и детей не спасём.