Сопряжение. Чернильный маг 2 (СИ) - Поляков Эдуард Павлович - Страница 39

— И больше ты их не тронешь. Всосал? — произнёс он, тыча кулаком в широкую грудь своего бывшего друга. — И вот тебе список, чтобы потом не говорил, что не знал!

Только сейчас я заметил, что в его руке была смятая бумажка.

— С какой это стати? — улыбаясь, произнес Мамонтов. Странно, раньше он всегда был вторым номером, а теперь вон оно как…

— Потому что теперь они под моей протекцией.

— Твоей протекцией? — развеселился новообращенный вампир. — Ты — содержанка на балансе академии! И все! У тебя от клана только фамилия осталась!

Повисла тягучая тишина, в которой я слышал, как трещит репутация Семёна как крутого парня. Но еще больше трещала его гордость, и парень не стерпел.

Прямая двоечка прилетела в лицо вампира, чья кожа еще не успела потерять живую розовизну. Третий удар ушел в молоко, так как Мамонтов развоплотился, став облачком лилового тумана в которое по инерции и провалился Семён. Послышался треск ткани. Очевидно, благодаря расовой способности становиться бесплотным, Мамонтов всё-таки мог атаковать противника в таком состоянии. Это продлилось недолго.

Раздался рык, от которого ближайшие ученики, снимавшие всё на камеру, отшатнулись. Некоторые так и вовсе попадали. И Мамонтов тоже вывалился в человеческую форму. Какая-то спец абилка, прерывающая действие способности противника? Скорее всего.

Едва вампир встал на ноги, как Семён вновь атаковал его в рукопашку. При этом рубашка парня была распущена на ленты, которые пропитались его кровью. Значит вампирский туман — это не только средство защиты, но и атаки тоже. Нужно запомнить, а при случае придумать средство противодействия.

Мамонтов пропустил ещё несколько тычков по ребрам, а затем ушёл в блок и отскочил на два шага назад. Запрокинул голову назад, а потом резко, точно намеревался багнуть Шарапова, подался вперед, выплевывая в Семена какую-то зелёную жижу.

Шарапов от плевка закрылся рукой, и вязкая субстанция обволокла его предплечье и зашипела на порезах. Семен заскрежетал зубами от боли. Очевидно, Чумной маг добился того чего хотел и отравил своего соперника. Окровавленная рубашка и кожа, точно оплавленный воск, начали слезать с руки парня.

Нужно было что-то делать и делать немедленно. Недолго думая, я сиганул прямо в толпу, сбивая с ног зевак, одновременно с этим скинул с плеч пиджак. Не хотелось бы, чтобы едкая жижа Мамонтова попала на мою кожу, как это произошло с Шараповым.

Увидев меня, Чумной маг осклабился и пропустил то, как за его спиной вырос Адам. Несмотря на отсутствие способностей, капитан команды по ганту не побоялся игрока и, не соизмеряя сил, ударил ногой в подколенную чашечку Мамонтова. Вампир начал заваливаться, намереваясь плюнуть в него ядом, но шерстяной пиджак накрыл его голову.

Адам схватил Мамонтова за плечи, помогая ему упасть, и в следующую секунду ударил в кадык ребром руки. Будто из воздуха в его руках появились двимеритовые наручники, которые тут же защелкнулись на запястьях вампира, лишая его способностей.

— Вы вообще с ума посходили? Способности голову кружат? — стащив с головы Мамонтова мой пиджак, заорал он на обоих. — Использовать магические способности в стенах школы… Отчисления захотели?

Я принял из рук Адама свой пиджак. Мамонтов, ублюдок, все-таки успел плюнуть и прожечь в нём дыру размером с кулак.

— Так, — произнес капитан уже спокойнее. — Семен, в больничное крыло, а затем со мной к директору. А ты, — прошипел он в лицо всё ещё улыбающегося Максима, — будешь дожидаться его в карцере.

— Давай без директоров, — вдруг произнес Семён, слизув кислотный яд с манжета рубашки. — Это клановые разборки.

— Академии не нужен очередной скандал, — сверля Шарапова глазами, вдруг согласился Мамонтов. — Сделаем вид, что ничего не было. А кто настучит…

Последние слова уже адресовались зевакам, что столпились в зимнем саду. Я оглядел толпу. Народу было не так уж и много. Человек пятнадцать, не более. Хотя это и неудивительно, всё-таки зимний сад находился в дальнем крыле, где располагался только актовый зал.

— Вы серьезно? — Альберт опешил от такой наглости. — Что, клановые, и меня запугать попытаетесь?

— Тебя — нет, — несмотря на то, что лежал закованный в наручники, словно хозяин положения произнес Мамонтов. — С тобой мы договоримся.

А затем взгляд новообращенного вампира переключился уже на меня и невозвратно заглубленный им элемент моей одежды. Несмотря на наручники, Макс всё-таки смог засунуть руку в карман и извлек оттуда никелевую монету, После чего щелчком большого пальца отправил её в мою сторону.

На автомате я поймал металлический диск, и Система тут уже предложила поглотить «залитые» в него очки опыта.

— Вот, — продолжая скалиться, произнёс он. — Моральная компенсация за пиджак.

Желаете поглотить 20 эксперов?

Да/Нет?

Скрипнув зубами от омерзения, я отправил монету обратно.

— Отдай родителям. Пусть запишут тебя на курсы хороших манер. Ублюдок.

Мамонтов ещё что-то крикнул мне в спину, но я потерял к нему интерес и, взяв Вику под руку, пошёл на следующую пару. Увы, из-за этой потасовки мы даже перекусить не успели.

На «биологии» к нам присоединился Антон. Шило в мешке не утаишь, и парня переполняло возмущение.

— Как хочешь, Магнус, но Шарапова нужно турнуть из обороны, — сверля взглядом спину Семёна, заявил Сиккарий.

— Я тоже так думал, — ответил я, стараясь не пропустить слова преподавателя.

— Думал?! Да он, мля, рэкетом в академии решил заняться! По-хорошему, сдать его директору и пусть катится на домашнее образование!

— Ты разговаривал с пострадавшими? Нет? Советую посмотреть на Шарапова внимательно и сделать выводы, — сказал я ему и уткнулся в конспект.

Молчание друга длилось минут десять.

— Короче, я ни хрена не понял, что ты хотел сказать, — сдался Антон. — Можешь объяснить?

— Пиджак видишь? — сделал наводящий вопрос я, и друг кивнул. — А теперь вспомни, когда последний раз ты видел, чтобы Шарапов надевал пиджак. Обычно он ходит либо в рубашке, либо в куртке команды по ганту.

— И? — не понял Антон.

— Посмотри на ворот и манжеты рубашки. Он не сменил её с момента драки, хотя переодеться время было.

— Ты можешь сказать напрямую, а? — начал заводиться Антон.

— Во время игр я рвал по три-четыре рубашки в неделю. А они стоят по восемь тысяч. Помнишь я тебе рассказывал про слова доктора, который лечит моего отца? Кажется, это правда и у него просто нет денег на форму.

— У Шарапова? — округлил глаза здоровяк. — Бред!

— Давай так, после урока ты находишь тех, кого Семён, типа, поставил на деньги и выбиваешь из них правду. А уже с этой информацией мы и прижмем Семена. В нашем подразделении он не отвертится. Тем более что у меня есть и другие вопросы.

На следующей перемене у Антона не получилось выяснить на каких именно условиях не одаренные делились с Шараповым деньгами. Его вызвал директор и предложил кофе, в подобной ситуации это было весьма красноречивым знаком.

Чересов между делом интересовался по поводу слухов. Видимо Черноозерские тоже заинтересовались историей про единорога. И услышав про это, я напрягся. Воспоминания о пресс-конференции, вернее о моменте, как директор одним взглядом взял меня под контроль, говорили о его способностях как ментала.

— Да не волнуйся ты! — поспешил успокоить меня здоровяк. — Всё нормально! Я сказал, что это тайна, подпадающая под Кодекс Игрока, и он тут же отстал!

— И никаких ментальных воздействий, попыток вывернуть твой мозг… Ты ничего не почувствовал?

Задумавшись, Антон поднял глаза к небу.

— Почувствовал, — наконец-то ответил он, и внутри меня что-то оборвалось, — секретарша директора совсем не умеет варить кофе!

По улыбке здоровяка я понял, что это была шутка, но мне было совсем до смеха.

После уроков вызвонили ребят, которых вроде как пресовал Семен. Все оказалось действительно неоднозначно. Парни подтвердили, что действительно давали деньги Семёну, но не как плату за спокойствие, а скорее «крышу» от наездов Мамонтова. Вроде как тот тоже не делал ничего криминального, но при выборе получить пинок под зад при девчонках, с которыми учишься или отдать экспер за то, чтобы Шарапов решил вопрос с зарвавшимся обращенным — только один выбрал второй вариант. Семён вполне мог «кинуть» пацанов, но произошедшее два урока назад подстегнуло остальных, и мальчишки шестого-седьмого года обучения уже сами пошли искать Шарапова.