Обратная сторона Истории (СИ) - Карелин Сергей Витальевич - Страница 23

Из небытия, точнее, из более приятного бытия, чем настоящая реальность, ее снова вырвали грубо, с нарочитой небрежностью. Реал обрушился на нее невообразимо скверно: резкий свет ударил по глазам, острота света диодных ламп, едва не доводила до слез; по всему телу вспыхнули очаги различной боли от многочисленных порезов и ушибов; грубые руки схватили ее за плечи и практически выкинули из капсулы на холодную и скользкую керамическую плитку пола. Девушка почти не сопротивлялась, не было смысла, трое крепких мужчин окружили ее и, заламывая ей руки, снова принялись избивать и так страдающее тело.

Выглядела Мари гораздо хуже, чем несколько недель назад. Волосы ее, лицо, как и тело в целом не были грязными, наоборот, они были вполне чистыми, и каждый раз перед и после своих дел насильники тщательно обливали ее жидким мылом и мыли девушку под хорошей струей душа. Нет, делали они это отнюдь не из добрых побуждений, а чтобы не пахло тело, которые они будут всячески использовать следующий раз. Левый глаз окружал большой почти чернеющий синяк, а само глазное яблоко покрылось жуткой паутиной красных лопнувших капилляров.

Ничего прекрасного в таком взгляде уже не было. Шея Мари представляла собой один сплошной синяк от многочисленных удушений, которыми подвергали ее охранники. Были следы, как ладоней и пальцев, так и ремней, и тонких удавок. Руки и ноги были покрыты многочисленными синяками, порезами и ожогами от окурков сигарет. На левом боку красовался огромный синяк, практически наполовину тела, вероятно, могли быть сломаны ребра, но мучителей это нисколько не беспокоило. Соски девушки были красными, в многочисленных ранах от порезов и укусов.

Старую одежду, уже полностью разорванную на куски, выбросили, новую так и не дали. На ней красовался лишь белый подгузник для взрослых, прикрывавший таз девушки. В какой-то из дней мучителям надоело раз за разом использовать одно и тоже тело для своих утех, они решили пойти дальше. Кто-то из них притащил биту, и после того, как охранники сломали Мари колено правой ноги, они использовали биту не по прямому назначению. С тех пор Мари уже не могла самостоятельно пользоваться уборной.

Но, какими бы мрачными ни были ее дни, как бы сильно не издевались над ней, сколько бы боли и унижения не приходилось ей переживать, Мари упорно молчала. Только в глубине ее души горел огонь воли и желание мести.

За эти недели невинные и пронзительно чистые голубые глаза девушки превратились в цепкие, острые глаза ядовитой змеи. Но только не какой-нибудь кобры или гремучей змеи, которые сильно шумят и всем видом показывают готовность к атаке. Нет, Мари превратилась в морскую ядовитую змею, чей яд гораздо опаснее яда кобры или гадюки. Если спокойно держать или даже попытаться погладить, такая змея не будет реагировать. Но стоит только причинить ей боль, не будет предупреждения, укус последует в самый неподходящий момент.

Иногда, когда они смотрели в эти глаза, охранников накрывал дикий ужас. Они принимались еще сильнее ее бить и еще более агрессивно издевались над ней, но страх все не уходил. Мари выжидала… Выжидала своего шанса для последней атаки. И вот, наконец, этот шанс наступил. Обычно, этот мерзкий ублюдок с лицом юноши не принимал участие в развлечениях и стоял снаружи. И даже, если бы Мари смогла бы что-то сделать охранникам, эта тварь вызвала бы подмогу. Но сегодня от чего-то он расслабился и, когда его вызвали на совещание, оставил охранников развлекаться одних. Это было той ошибкой, которая принесла охранникам вечный покой, а Мари временное освобождение от издевательств и сладкую, до болезненного кайфа в сердце, месть.

Еще десять минут после ухода мерзкой твари Мари позволяла будущим покойникам использовать ее тело. Уже давно она потеряла всякую чувствительность в этом отношении. Ритмичные движения будущего мертвеца, не мешали ей планировать свои действия и искать подходящую возможность.

После ухода их главного, охранники долго развлекались, удовлетворяя свои животные инстинкты. Но в тот момент, когда двое из них отвернулись, Мари внезапно обрела силы и схватила за голову того, что сейчас был на ней. Большими пальцами она надавила ему на глаза и выдавила их.

Охранник дико закричал, но его крики за пределами комнаты никто не услышал, на своем опыте Мари убедилась, что звукоизоляция в этих помещениях очень хорошая.

Двое других развернулись, чтобы посмотреть, что произошло, но было уже поздно. Девушка схватила биту, привычно лежащую возле нее, и быстрым мощным ударом, в который вложила всю свою ненависть и обиду, разнесла голову еще одному охраннику. Третий охранник пытался схватить Мари и использовать приемы борьбы, чтобы ее обезоружить. Однако, с удивлением обнаружил, что силы девушки оказались почти такими же, как у него, если не больше. Штаны охранника были немного приспущены и ограничивали его движения, воспользовавшись этим, Мари схватила охранника за пах и резким движением сдавила его колокольчики. А спустя еще несколько мгновений, вырубила металлической битой двух орущих от боли охранников. В помещении стало смертельно тихо.

Никто из них не ожидал, что девушка, над которой они издевались несколько недель, обладала такой силой. Вплоть до этого самого момента она сопротивлялась не так сильно. Когда над ней издевались и измывались различными способами, насколько хватало фантазии охранников, ей причиняли невыносимую телесную и душевную боль, при этом Мари терпела и терпела в ожидании этого благоприятного шанса. Молодой ублюдок знал, что искомая им сыворотка может делать человека сильнее, знали ли об этом охранники, не имеет значения. Они расслабились. Мари обыграла их, заставив полностью расслабиться и не ожидать от жертвы сопротивления. Охранники были людьми подотчетными, пусть они были той еще скотиной, для более обстоятельной мести у Мари не было времени. Она готовила путь к возможному побегу.

— Это кто? — поинтересовался я, покосившись на явно напрягшегося рыбака.

— Это местные охранники, Господин, они не знают Вас… — прощебетал тот, едва ли не заикаясь.

— Мы разберемся, не переживай, — сказал я, похлопав того по плечу.

Когда я со своими спутницами выбрался на причал, гоплиты сразу устремились к нам. Кстати, они были всего пятого уровня. И, естественно, опытные служаки без всяких подсказок системы поняли, что мои спутницы явно сильнее их двоих. Вероятно, им было бы трудно справиться даже со слабеньким мной. А любая из моих спутниц скрутила бы в бараний рог целое звено таких, как они. Гоплиты сразу стали вежливыми и обходительными, и этим, кстати, сильно удивили рыбака, который, открыв рот, смотрел на разворачивающимся перед ним картину.

— Уважаемые гости нашей деревни, — первый гоплит аж поклонился мне. — Что вас привело в Гераклис?

— Мы путешественники, — сообщил я. — Вот хотели в вашу деревню заглянуть, на рынок сходить. На пару дней в таверне остановимся.

— Добро пожаловать, — поклонился тот. — Мы всегда рады гостям. Хочу посоветовать таверну «У Гермеса», там обычно наши дорогие гости останавливаются.

Он невольно сделал ударение на слове дорогие. Несмотря на все их показательное почтение, оба солдата то и дело бросали взгляды на моих спутниц. Но я то привык уже к тому, какое они производят впечатление. В общем, нам рассказали, как добраться до таверны и пропустили в деревню. Внутри она ничем меня не удивила, оказалась такой же, как и снаружи какой-то грязной и бедной. Даже дороги были не вымощены, а просто засыпаны крупным гравием. Да, и местные жители, встречавшиеся по пути, выглядели как-то помято, что ли. М-да… После того же самого Херсонеса, да, и других деревень моего «союзника», я, честно говоря, отвык от подобного. Да, что отвык? Даже самые худшие деревни простых игроков в регионах современных людей не выглядели так убого и грязно. Как минимум, на старте у игроков был небольшой, но опрятный и новый центр деревни.