Дневник пикапера (СИ) - Савская Елена - Страница 45

Я веду Дину по тем же улицам и переулкам. Мы шутим и рассказываем о себе. И город блестит от талого снега, который смывает пыль и грязь.

А я, будто исследователь-экспериментатор, завожу те же разговоры, что и с Лизой тогда. Оказывается, я их хорошо помню. И могу сравнить.

Очень любопытно сравнивать Снежную королеву и Богиню Луны и охоты.

Лиза блондинка с короткой стрижкой, с которой ходит к самому крутому в городе парикмахеру, постепенно превращая в каре.

У Дианы волосы русые, волнами лежат до плеч. Не удивлюсь, что она стрижется у подруги раз в год.

У Лизы голубые глаза. У Дианы — иссиня-голубые, васильковые. Впервые в жизни такой цвет глаз вижу.

У Лизы узкое лицо, тонкие черты лица и полные губы. Модельная внешность.

Лицо Дианы похоже на детское. Если поставить их рядом, то и не скажешь, что синеглазая старше на 5 лет. У нее тоже полные губы, и она симпатичная, но не ослепительная красавица.

Лиза более хрупкая, тонкая. С ней всегда, как с драгоценной статуэткой. Нужно беречь — подавать руку, таскать тяжелые сумки. Нужно быть осторожным, особенно в словах, не дай бог расстроить.

Диана чуть выше и крепче сбита.

Здоровое тело против глянцевой худобы. Лизу хочется подкормить — Диана сама возьмет, да еще и добавки попросит.

Но Диану мне тоже хочется оберегать. И речь даже не про сумки, которые она у меня, естественно, не таскает. Диана, не смотря на возраст, как будто наивнее, чище. В ней не чувствуется женского коварства. И она мне кажется менее приспособленной к жизненным испытаниям.

Хотя они обе знают о жизни многое. Обе эрудированные, много читают. Обе трудолюбивые. Лиза грызет гранит дизайна на четвертом курсе университета. Диана трудится, как пчелка бухгалтером — бухгалтеры по-другому не умеют.

Лиза красиво смеется, звук ее смеха похож на капель. Или на хрустальные колокольчики. Хотя, что я несу? Не слышал я никогда колокольчиков из хрусталя. Но ассоциация почему-то такая.

Смех Дианы — тоже колокольчики, но настоящие, из меди. Такие я слышал, и звук у них радостный, родной, в душу западающий.

Лиза красивая. Всегда. Со всех сторон. В платье-футляре, в песцовой шубке, в вечернем платье — она просто богиня, а в кружевном пеньюаре — жрица разврата. В пижаме с мишками, она такая хорошенькая, что хочется просто затискать. Даже в лыжном комбинезоне Лиза просится на страницы журнала.

Диана не стремится к совершенной красоте. Она не видит проблемы в том, что цвет пуховика не идеально подходит к платью, которое выглядывает из-под него. Она спокойно надевает лыжные ботинки, чтобы ногам было тепло и удобно, даже если едет на работу. Правильно, зачем заморачиваться, если в офисе можно переобуться в туфли?

Лиза всегда при маникюре и педикюре. Диана? Не знаю, по-моему, она красит ногти сама. И если честно, я бы вообще не сравнивал их ногти, если бы однажды Лизкины мне не приснились в кошмарном сне.

Я уже написал, что обе много читают. Но разное. И странное, дело, Диана любит читать глянец, но живет как-то обычно. А Лиза воротит нос от женских журналов, но весь ее образ жизни глянцевый насквозь».

«Сейчас середина апреля. Веет теплом и пахнет набухшим почками. Весна в этом году действует на меня, как на мартовского кота.

И я уловил точку невозврата в отношениях с Дианой. Это — фактор секса. С Лизой на этом этапе он уже был. А с Дианой я его искусственно торможу. И самое интересное, что ее это не напрягает.

Я помню этот момент с Лизой. Я боялся спешить и нарвался на тонкие намеки о том, что, наверное, считаю ее непривлекательной. Это было сродни команде: «Фас!»

Диана не командует. Просто встречается со мной, просто улыбается, просто рассказывает всякие новости.

Вижусь я с ними не каждый день. И пока очень удачно разводил их в своем расписании.

Но если честно, хочется уже переломить ситуацию. Колька вчера в скайпе спросил меня, когда я с Лизой расстанусь. Я уточнил:

— Ты ничего не перепутал? Расставаться надо с Дианой. Отпустить ее уже на волю. С ней и расстаться проще, мы же не спали. — Я говорил это всё и сам себе не верил.

Вот и Колька мне не поверил. И пришлось признаться самому себе и Кольке, что я не хочу терять Диану. А вот Лизу со всеми ее закидонами очень уж хочется где-нибудь потерять».

«Закончился адский вечер. Я только что бросил Лизу.

На самом деле, с тех пор, как это решение было озвучено в разговоре с Колькой, я всё больше понимал, что оно — правильное.

Страх ушел. Он преследовал меня все то время, пока я был рядом с Лизой. Я боялся выглядеть ослом, расстроить ее. Боялся, что кто-то может ее у меня отнять, ведь она постоянно тусуется в разнополых компаниях. А самое главное, доверие так и не вернулось. Я всё время был начеку. Ждал, что вот-вот она меня обманет.

Диане я доверяю безоговорочно. И дело не в том, что она еще ни разу не была поймана на лжи. Просто у нее на лице написано — приличная девушка. Хотя я уже знаю, что не девушка. Но об этом позднее.

Лиза… Как я и думал, отпустить меня с миром она не захочет. И можно было порвать с ней сотней способов, так, чтобы избежать скандала на свою голову. Да хоть смс отправить. Но это было бы не честно. А я, требующий от нее честности и настаивающий на доверии, должен был показать хороший пример.

Я пришел к ней домой вечером и честно признался, что хочу расстаться. И был долгий и выматывающий разговор — оно и понятно, в такие минуты девушкам надо дать возможность выговориться. А у меня в голове флеш-беком звучал голос Ивана, который рассказывал, что главное, как мантру, повторять три фразы.

Нам нужно расстаться.

Так будет лучше.

Ты будешь счастлива с другим мужчиной.

Так я и делал, но с некоторыми дополнениями, например, предложил ей рассказать всем, будто это она меня бросила. Дело ведь только в ее эго. Честно, вряд ли Лиза на самом деле любит меня, скорее ей нравилась моя собачья преданность.

Но нет. Она была не согласна!

А я не мог сказать ей, что дело в Диане. Голос Ивана пульсировал в голове: «Никогда не называйте истинной причины расставания! Особенно, если эта причина женского пола».

В какой-то момент она легла на диван и начала плакать в подушки. «И не вздумайте подходить к ней, если она заплачет и уляжется на диван или кровать! Это будет большой ошибкой». Но я уже сел рядом и гладил ее по голове и по спине. А она вдруг повернулась и впилась в меня мокрыми губами.

Никогда не забуду, как с усилием отрывал от себя ее тонкие руки. И ее заплаканное лицо с распухшим носом и губами. Иван был прав, следовало уйти сразу же, как только она упала в подушки. Но я промедлил и, закрыв за собой входную дверь, услышал, как в нее влетело и разбилось что-то стеклянное.

Вопреки кошмару, это не Лиза украла мое сердце.

Это я выдрал ее сердце прямо из груди».

«Нет, я догадывался, что просто не будет, но что дойдет до такого…

Ближе к вечеру мне позвонила Белла и уставшим голосом попросила приехать к Лизе домой. Я попытался отговориться множеством работы, но она сказала, что речь идет о жизни и смерти.

Я скрепя сердце быстро раздал указания и отправился в дом на сопке. У подъезда стояло две незнакомые машины, бордовый джип, видимо, родителей Лизы и машина скорой помощи с бирюзовыми логотипами частной клиники «Здравица». Я влетел на второй этаж, дверь мне открыли сразу.

Ее мать выглядела спокойной, только подол серого платья изредка сминала рукой. Отец и фельдшер скорой помощи о чем-то тихо переговаривались в кухонной зоне. Белла предложила присесть на диван в гостиной, закинула светлый локон на плечо и начала рассказывать:

— Мы позвонили вам, потому что вы были особенно близки с нашей дочерью в последнее время.

— А что с ней?

Белла глубоко вздохнула:

— Вот это мы и хотим выяснить. Знаем только, что она в своей комнате. Уже долго. Возможно, несколько дней. — В уголке глаза влажно блеснуло. — Лиза два дня не брала трубку. А когда мы приехали, не открывала. Пришлось взламывать входную дверь. И тут же менять замки. Но ее мы так и не увидели. Она закрылась в своей комнате. Как давно, мы не знаем. Ее слышно иногда. Но взламывать двери еще и туда мы не стали. Неловко. Поймите правильно, мы же не знаем, в каком она там состоянии… и посторонние люди… Может быть, вы сможете с ней поговорить. Возможно, ей нужна помощь врача. Мы вызвали знакомого фельдшера.