Артефаки. Часть 2 (СИ) - Вернер Анастасия - Страница 23

— Мне жаль. — Фраза прозвучала как-то блекло, хотя не было похоже, что ему всё равно.

— Даже не спросишь про артефакты?

— Нет таких артефактов, которые лечат мозг, — поджал он губы.

— Да, — хрипло подтвердила я то, что подтверждений не требовало.

Руперт не стал продолжать тяжёлый разговор, вместо этого задал странный вопрос:

— Я присяду?

— Угу, — кивнула и подвинулась.

Он сел ко мне на кровать и рассеянным движением погладил простынь.

— Что говорят врачи по поводу руки?

— Восстановится не скоро, да и то не полностью. Об артефактике можно забыть.

— Это врач сказал, что можно забыть?

— Нет, но это очевидно. — Я поймала на себе недовольный взгляд. — Не надо так на меня смотреть! Легко говорить, когда ты не на моём месте. Я бы и хотела что-то сделать, но я не могу. Потому что я скоро заканчиваю институт, мама не будет меня содержать вечно. Мне нужно найти работу, а никому не нужен артефак без руки!

— И чем ты думаешь заниматься?

— Не знаю. Я… я могу работать официанткой. Или баристой. Или могу быть консультантом. Это не то, ради чего я училась, но… хоть что-то.

— Я уверен, что ты преуспеешь в любой работе. — Не успела я даже удивиться такому смирению, как он добавил: — Но стоит ли оно того, если ты уже знаешь, чем хотела бы заниматься?

— Я не могу!

Мне стало физически плохо, заболело сердце. Видимо, сказались нервы и постоянные переживания, нескончаемые слёзы. Я заговорила тише и спокойнее, пытаясь размеренным голосом успокоить саму себя:

— У меня нет никого, кто прикрыл бы тыл. Я не могу себе позволить метаться туда-сюда, потому что мне уже двадцать. Все в этом возрасте уже работают. Мама выгонит меня из дома, если я и дальше буду сидеть у неё на шее. Мне придётся на что-то жить. На работу меня не возьмут без опыта, значит, опыт нужно набирать уже сейчас. И как? Я бы могла стать полноценным артефактником, но теперь нет. Мне нужно определиться, что делать дальше, иначе я упущу драгоценное время. И буду в итоге вообще объявления развешивать.

— Используй меня в качестве тыла, — очень легко и просто предложил Руперт.

— Тебя? — Я чуть не прыснула от неожиданности.

— Конечно. Я же твой отец.

— С детства я мечтала, что у меня будет папа, который будет говорить вот так. Вот именно так — слово в слово. Ты хоть представляешь себе, как мне было обидно, что у ребят в моём классе есть и мама, и папа, а у меня вроде бы есть папа, но его по факту нет. А мне нужен был папа! Но тебя никогда не было рядом. Я не могла на тебя положиться, ты… ты никогда не прикрывал мой тыл!

— У тебя была мама. Отчим, — не слишком уверенно возразил Руперт.

— Но я ведь твой ребёнок! Твой!

— Ты уже давно не ребёнок, — попытался отвертеться он.

— Я всегда буду ребёнком. Всегда для тебя я должна быть ребёнком.

— Эрин… я понимаю, что выгляжу в твоих глазах не самым хорошим человеком, но я не зверь. Я же предлагаю помощь.

— И как я могу принять эту твою помощь? Я никогда не могла на тебя положиться, что изменится на этот раз? Я пришла к тебе в фирму. Мне хотелось, чтобы ты заметил меня, заметил, что у меня тоже есть способности, как у тебя. А ты… ты даже внимания не обратил! Ты ничего не понял! Как обычно!

— Если бы ты знала, сколько людей отдали бы всё, чтобы попользовать моими деньгами, а ты даже не пытаешься ухватиться за этот шанс.

— Это не сделка!!! — вспылила я. — Это не бизнес! Это называется «семья»! Мне не нужны деньги, мне нужен человек, которого я заслужено смогу назвать «папой»! И если бы ты был моим папой, то знал бы, что чтобы утешить кого-то, его иногда нужно просто обнять! Обнять, а не заключать коммерческий договор!

— Ты… ты хочешь, чтобы я тебя обнял? — Руперт непонимающе посмотрел на моё злобное лицо.

— Может быть и хочу.

— Прямо сейчас?

— Возможно.

— А… э… как?

— Двумя руками, как ещё!

— Ладно.

Он завис, пытаясь распробовать вкус своего согласия.

— Да, я могу, — кивнул самому себе.

Он резким движением раскинул руки в стороны и выжидающе посмотрел на меня. Я приказала себе не смеяться, а пользоваться редкой возможностью. Высунула ноги из-под покрывала, перебралась ближе и очень осторожно припала к отцу.

Положила голову на его плечо. Он сомкнул руки. Ещё пару мгновений пытался их пристроить.

— Так должны поступать хорошие папы. Когда ребёнку плохо, они его обнимают, — тихо сказала я.

Повисла странная пауза. Мы молча сидели на кровати, я потихоньку успокаивалась у него на плече. Чувства защищённости от всего мира так и не появилось, но хотя бы мне больше не хотелось напиться и умереть.

Объятия дарили успокоение.

— В восемнадцать меня выгнали из института, — вдруг заговорил отец. К чему — непонятно, но голос у него был низкий и безмятежный, его приятно было слушать. И я слушала. — Я поступил на инженерную специальность, но продержался год. Мне совершенно не понравилось учиться, меня выгнали за долги. Я чувствовал себя на редкость паршиво, у меня не было ни работы, ни образования, и что делать дальше я не знал. В кармане не было вообще ни гроша, даже поесть было не на что. Если ты думаешь, что меня с моими чокнутыми идеями про магию в предметах поддерживали родители, то это не так. Моя мама — твоя бабушка — всегда говорила мне, что я ничего не добьюсь. Никогда не забуду тот день, когда меня выгнали… выдали документы и попросили не занимать чужое место. Место, которое действительно кому-то нужно. И вот я шёл голодный и злой, шёл к своему единственному другу. И именно тогда я подумал, как было бы легче, если бы у меня в кармане был коробок спичек, который сделает меня счастливым. Я отсчитываю создание первого артефакта счастья именно с того момента. С самого паршивого момента в моей жизни.

— К чему ты это говоришь? — озадачилась я.

— К тому, что тяжёлая ситуация может стать толчком к прогрессу.

— Я тебя всё равно не понимаю.

— Эрин, у меня был очень тяжёлый путь в артефактике. Я сделал столько ошибок, что сейчас мне страшно о них вспоминать. Я бы не хотел, чтобы ты продиралась так же, как это делал я.

— Сегодня один человек мне сказал, что если что-то длится не вечно, это не значит, что оно не стоит усилий.

— Видимо, это очень умный человек.

— Папа, — тихо пробурчала я у него на плече. — Я сейчас скажу одну сумасшедшую вещь.

— Давай.

— Я хочу создать артефакт, который спасёт жизнь моему другу.

— Создать артефакт? — зачем-то повторил он. — В смысле, хочешь вернуться в артефактику?

— Нет. Я хочу создать артефакт. Придумать плетение, которое выведет его из комы.

Отец молчал, я не видела его лица, поэтому даже не могла понять, хороший это знак или плохой.

— Знаю, это похоже на фантастику, но я не могу бросить друга. У меня всего сорок дней, чтобы что-то придумать, и одна я точно не справлюсь. Не с такой рукой.

— Ну так ты не одна, — напомнил он.

— Нет?

— Нет. Ты можешь вернуться в «Берлингер» в любое время. И всегда можешь попросить помощи у меня.

— Но вернуться я могу только стажёром.

— Хочешь сразу должность?

— Нет, — хмыкнула. — Просто мне нужна площадка, чтобы работать, но я не хочу участвовать в гонке стажёров.

— Эван сказал, что ты отказалась возвращаться.

— Угу.

— Ты понимаешь, что мы тебе не позволим? Ты либо с нами, в «Берлингере», либо… ну, где ты там обычно бываешь. Без нас.

— Я не хочу быть стажёром.

— Понимаю.

— Я не хочу соревноваться.

— И это понимаю.

— Я больше не хочу быть среди других артефактников.

— А так не получится. У тебя стажёрский пропуск, значит, придётся отрабатывать.

— Пап…

— Никто не заставляет тебя бороться именно за главный приз, но бороться всё равно придётся.

— Я не хочу, — пробурчала по-старушечьи.

— Ты большая молодец. Я уверен, что ты справишься. Если что, всегда можешь рассчитывать на мою помощь.