Брачное агентство для бессмертных (ЛП) - Памфилофф Мими Джин - Страница 21

— Вот это да, — произнесла она. — Какой чудесный дом.

— Спасибо, — ответил Томмазо. — Это недавняя покупка для моей будущей невесты.

— О, так ты помолвлен? — спросила она.

— Пока нет, но как только с ней познакомлюсь — буду. — Томмазо подмигнул, а Сэди подумала, что он очень странный. Мужчина провёл их на кухню, которая оказалась больше квартиры Сэди, и, слушая подробности Андруса о произошедшем, сделал девушке эспрессо. — Что ж, — сказал Томмазо, изящными пальцами кладя кружочек лимона на край её маленькой белой чашки, — думаю, это вампир.

— Нет, — возразил Андрус. — Запах был… другой. Знакомый, но в то же время нет.

Томмазо пожал плечами и поставил перед Сэди чашечку. Пахло восхитительно. И то, как Томмазо держался, напомнило ей Джеймса Бонда — джентльмена с несколькими скрытыми острыми гранями. Возможно, ещё и оружием.

— Спасибо, — поблагодарила Сэди.

Томмазо кивнул.

— Всегда, пожалуйста, Сэди. Могу я предложить тебе печенье? Испёк сегодня утром.

— Боже, ты просто прелесть, — сказала она. — И так приятно пахнешь.

Сэди услышала тихое ворчание Андруса. Неужели он снова приревновал? Нет. Уверена, что неправильно его понимаю. Я ему даже не нравлюсь. Хотя он изо всех сил старается, чтобы я чувствовала себя защищённой.

— Ты тоже хорошо пахнешь, — сказала она Андрусу. — И держу пари, станешь пахнуть ещё лучше, когда примешь душ и перестанешь чистить зубы виски.

Не то чтобы она находила его запах отвратительным. Совсем наоборот. От него исходил очень мужской запах, похожий на запах кожи, немного пота и, возможно, испаряющегося алкоголя. Совсем неплохо, но Сэди, вероятно, могла бы почувствовать больше его захватывающего запаха, если бы Андрус сделал усилие.

— Думаю, ты чертовски хорошо пах в ту ночь, когда напал на меня, — заметила она.

— Он напал на тебя? — ухмыльнувшись, спросил Томмазо.

— Я пыталась подать ему стейк в бразильском стиле.

— Люблю чурраскарию, — признался Томмазо. — Одно из любимых мест для ужина на свидании.

— Знаешь, ты прав, — согласилась Сэди.

— Что ж, девочки, прошу меня простить, но я должен выследить злого мучителя слабых и беспомощных.

— Кого ты называешь слабой и беспомощной?

Неужели он действительно так о ней думает? Иисус. Она кто угодно, но только не такая.

На самом деле, Сэди гордилась своей независимостью и заботой о себе. Её очень раздражало, что он считает её такой никчёмной.

— Я говорю истину — люди хрупки, поэтому другие виды вами питаются. Вы ниже в пищевой цепочке.

У Сэди челюсть отвисла от такого заявления.

— В смысле, я что курица или коза?

Вот это да, а он ей только начал нравиться.

— Ты человек, — ответил Андрус. — Однако аналогия верна, и именно поэтому я тебе нужен.

— Думаю, тебе пора уходить, пока эта цыпочка не выклевала тебе глаза.

— Такие громкие слова для такого хрупкого маленького существа, — заявил Андрус.

— О, мой друг. Как ты умеешь обращаться с дамами! — усмехнулся Томмазо.

Андрус смерил Томмазо убийственным взглядом и ушёл, не сказав больше ни слова.

— Боже. — Сэди покачала головой. — Я не понимаю этого мужчину. В одну минуту он такой милый, а в следующую — такой… варвар.

— На первый взгляд может показаться, что это так, — ответил Томмазо с мягким очаровательным акцентом. — Однако в глубине души Андрус всего лишь большой щенок из другого времени. За исключением тех случаев, когда ты злой вампир или какое-то другое презренное существо. Тогда он такой же смертоносный, как и они. Однако в остальное время, он пытается скрыть истинную природу: большой человек с большим сердцем и огромной слабостью к помощи людям. Особенно любит детей. А ещё он такой же преданный, как и они, — добавил Томмазо.

— Так почему же он ведёт себя так… — она махнула рукой в сторону входной двери, — вот так?

— Ему несколько раз растаптывали сердце, а когда такое случается, большинство из нас возводят стены. Просто так получилось, что он сделан из устаревшего шовинизма и мечей.

Но он действительно хороший парень. Верь мне.

Чёрт. Теперь она чувствовала себя ужасно из-за того, что огрызнулась. Возможно, потому, что осознавала правоту Томмазо. Андрус появился в её квартире, увидел, что что-то происходит, и бросился ей на помощь. Он ничего не просил взамен. Сэди просто хотела, чтобы он не обращался с ней так, будто она ничтожнее, чем он.

«Почему, чёрт возьми, это так меня беспокоит?»

Она едва знала этого парня. Ещё… меньше, чем за один день она вдруг почувствовала, что задаётся вопросом, где он был всю её жизнь. Это чертовски странно, но что-то есть в нём такое… хорошее.

— Я сейчас вернусь, — сказала Сэди, надеясь перехватить Андруса до того, как он уедет.

Андрус был недоволен. И это не лёгкое раздражение. Он изо всех сил старался помочь этой женщине, но выказывала ли она ему хоть какую-то благодарность?

— О, нет. Ты прекрасно пахнешь, Томмазо, — передразнил он Сэди лучшим плаксивым женским голоском. — Мне нравится твой костюм. О, эспрессо! Вкусно.

Андрус набрал несколько ключевых слов в мобильном, всё ещё сидя в машине на подъездной дорожке к дому Томмазо. Говорящие вагины. Ходячие вагины. Пока телефон делал своё дело в поисках художественных выставок на тему вагины, Андрус продолжал свою маленькую тираду в стиле Сэди.

— Ты засранец. Выкуси. Я сильная женщина, и ни в ком не нуждаюсь.

— Кх-кхм, — послышался женский голос через опущенное боковое окно.

Андрус подскочил на месте, обнаружив Сэди, которая стояла у машины с хмурым выражением лица.

— Не подкрадывайся ко мне, женщина! Такие, как я, сначала обезглавливают, а потом задают вопросы.

Она скрестила руки, отчего её грудь приподнялась. Чёрт, она выглядела такой мягкой, манила себя пожамкать и…

— Я пришла, чтобы поблагодарить тебя за помощь и извиниться за свои слова. Но сейчас просто хочу ударить тебя по носу.

— Прости, Сэди, но ты очень…

— Слабая? — Она закатила глаза. — Андрус, ты не можешь принижать расу, только потому, что сложен немного сильнее, чем остальные. — Приятно осознавать, что она так быстро осознала правду.

— Скорее, я различаю по виду, — поправил Андрус, — поскольку раса определяется как группа людей, которые разделяют определённый набор сходных физических черт. Виды — это классификация для разделения рода. Я не хотел говорить ничего унизительного, но ничего не могу поделать с тем, что тебе нужна помощь, чтобы выжить.

— Угу. Ну что ж, мистер Совершенство, позволь напомнить, что меня наняли, чтобы в первую очередь помочь тебе. Полагаю, это как-то связано с отсутствием у тебя социальных навыков? И, кстати, вижу, что нам придётся начать с самих азов. Кто-то ведёт себя как гигантский неандертальский засранец. Да и вообще, что с тобой?

— О, так ты считаешь, что я должен вести себя как Томмазо?

— Это не повредит. По крайней мере, он не ведёт себя так, будто является даром богов человечеству.

Сэди неосознанно надавила на самое больное место. Андрус вынужденно пожертвовал всем, чем был, всем, что имел, ради блага людей.

Триста лет он жил в нищете, убивая, защищая и делая всё, что в его силах, чтобы не потерять рассудок. А когда всё закончится, стал ли он мстить или возненавидел богов, поработивших его и его народ? Нет. Он был слишком счастлив, что снова свободен, чтобы тратить время на слёзы по этому поводу, но Андрус никогда не потерпит, чтобы кто-то унижал его или осуждал.

Особенно задели слова от этой женщины, хотя он не знал причину.

Андрус выскочил из машины, потому что ситуация заслуживала выяснения лицом к лицу.

— Пожалуйста, объясни, о, могучий человек, как наличие таких рыцарских навыков сделало бы меня более эффективным охотником на тот самый вид, который стремился сделать тебя и тебе подобных своими пищевыми рабами? Объясни, каким образом ношение костюма, правильное использование утвари или приятные комплименты леди помогли бы мне убить более десяти тысяч кровожадных ублюдков или помогли бы мне вести свой народ? Всех их поработили боги для выполнения ужасной, изнурительной работы, без права голоса или надежды на свободу, над нашими головами нависла угроза безопасности наших семей или вечного проклятия. Объясни, почему человеку, у которого отобрали, убили или уничтожили всё, что он когда-то любил, наплевать на шёлковые галстуки или вкусный кофе — ладно, кофе, да, я ведь не варвар, в конце концов, — но кроме этого? Нет.