Мой босс - сволочь (ЛП) - Крезент Сем - Страница 9

После того, как он заставил её закончить, она отвела его в ванную и вымыла его руки, её щеки покраснели тогда.

Наконец, после того, как будто прошла вся жизнь, она взглянула на него. Она быстро отвернулась и схватилась за куртку и сумку. У неё была собрана небольшая сумка для этого вечера. Это было началом. Она не знала, что ни эта сумка, ни одежда в итоге не вернутся к ней домой. Очень медленно он переселял её к себе.

Она вошла в дверной проём.

— Как поживаешь?

— Я закончил, жду тебя.

Её руки дрожали, когда она потерла их вместе.

— Ты хочешь пойти?

— Да.

— Я пойму, если ты не хочешь придерживаться этого плана.

— Мы собираемся пройти через это вместе, — чем больше он думал о ребёнке и о ней, тем больше он становился воодушевлённым. Он хотел быть отцом. На самом деле, он хотел быть отцом больше, чем что-либо ещё.

Она выдохнула.

— Хорошо.

— Как насчет тебя? — Завистливо спросил он. Последнее, что он хотел сделать, это дать ей возможность уехать или сбежать.

— Я в порядке, — её щеки пылали. — Я не могу отрицать то, что я чувствую.

Нет, она не могла.

И он не мог.

— Не ты одна.

Он схватил свою куртку и кейс. У него не было такого понятия, как оставить работу на работе. Он брал кейс везде, куда бы ни пошёл. Эта компания была его ребёнком, и он намеревался оставить её своему сыну или дочери.

Они проделали тот же самый путь и зашли в лифт. На этот раз они были там не одни. Пара говорила о предстоящем общественном благотворительном мероприятии. Ксавьер любил вкладывать средства в благотворительные организации, особенно в те, которые помогали детям, находящимся в затруднительном положении. Это означало очень многое для него. Было время, когда он был таким ребёнком. Поэтому, когда люди подавали заявки в его компанию, это было принято с пониманием того, что некоторые жертвы… нужно было сделать.

Эти жертвы приносили огромный вклад и приводили к различным конкурсам, проводимым в местных кампусах или школах. Бывали дни, когда тематикой было творчество или необходимо было провести день в костюме.

Чтобы собрать деньги, он был более, чем готов, это сделать.

Каждый год летом проводится событие, на котором все его коллеги должны голосовать за то, что бы они хотели, чтобы он сделал для того, чтобы заработать благотворительные деньги. В один такой год он узнал, что Аня заложила более ста долларов за него, когда он должен был просидеть в течение часа в ванне, заполненной фасолью.

Какое из предложений ни получило бы наибольшее количество голосов и денег, он увеличивал сумму в два раза, и выполнял его в течение определенного времени.

Это было хорошим делом, и один день в год его не считали ублюдком, или, по крайней мере, так он отплачивал им.

— Здравствуйте, г-н Ли, — сказала женщина, заметив его сзади.

— Добрый вечер.

— Вы с нетерпением ждёте ежегодное продовольственное мероприятие?

— Я жду. Это шведский стол, верно?

— Да. Вы обещали попробовать весь шведский стол с завязанными глазами, — сказал парень, ухмыляясь.

— Это интересная идея, и как я уже сказал, если она получит достаточное количество голосов, я сделаю это.

— За неё уже проголосовало большинство, — сказала Аня.

— Я знаю, — он подмигнул ей. — Это всё немного забавно, — не считая его многочисленных благотворительные организаций, он также создал отдел, который, помимо спонсорства, давал возможность работать в его компании. Отдел работал для выпускников средних школ и абитуриентов.

— Приятель, это будет очень круто, — сказал парень.

Двери лифта открылись, и эти люди вышли.

— Мне показалось или же этот парень хотел немного поддеть меня?

— Может быть, тебе просто показалось?

— Я не знаю. Ты обычно не видишь этого, — он пожал плечами. — У меня много врагов.

— Ты тот, кто построил свою репутацию еще до того, как я появилась здесь.

Лифт открылся, выпустив их на стоянку.

— Я думаю, что это хороший стимул.

— Я не думаю, что все так радужно для тебя.

— Почему? — спросил он.

— Ты тяжелый босс, с ужасной репутацией, и каждый год ты доказываешь это. Теперь ты собираешься пробовать еду, которая может быть такой чертовски противной. — Она вздрогнула.

— Ты вложилась? — Спросил он.

— Да, но я не собираюсь делать что-либо противное.

Он пожал плечами.

— Это будет очень весело, — он ничего не мог поделать, но в где-то далеко в своих мыслях он чувствовл, что напряжён. Он надеялся, что всё пройдёт хорошо. Может быть, будут некоторые рвотные рефлексы, но когда он увидел предложение на доске, он убедился в том, что все должно было быть по крайней мере съедобным. Ничего дурного или ужасного.

Открыв для неё дверцу машины, он ждал, что она сядет внутрь, прежде чем пристегнуть её ремень.

— Я знаю, как сесть в машину.

— Я знаю. Мне нравится делать это. — После того, как он оказался за рулем, он не тратил времени и направился прямиком к его пентхаусу.

— Ты очень властный.

— Я начальник. Это приходит с появлением своей территории.

Она засмеялась.

— Ты знаешь, что произойдет сегодня?

— Да. Я не какая-то девственница. Я до сих пор думаю, что мы с головой бросаемся в это.

— Почему? — Спросил он.

— Мы действительно не знаем друг друга. Здесь много причин, почему мы не должны делать это. Так получилось, что я получаю удовольствие от моей работы. А ты заноза в заднице, что усложняет работу, но это своего рода вызов для меня.

— Я горячий вызов.

— Я никогда не видела эту твою сторону. Ты вроде бы милый.

— Это качество не очень хорошо работает в офисе.

Она ничего не отвечала в течение нескольких секунд.

— Я думала об этих благотворительных вещах, которые ты делаешь. Они много значат для тебя, не так ли?

— Так и есть.

— Мне было любопытно, почему.

— Я вырос в приемной семье, Аня. Я знаю, каково это, быть брошенным и забытым.

— Ой, прости. Я не хотела тебя задеть.

— Все нормально. Большую часть времени мы все действовали так, будто нам было плевать на всё. Будто совсем не больно от мысли от того, что ты — нежеланный ребёнок. Наши жизни продолжались, и затем мы отправились в школу. Я помню, как ходил в школу, и люди понимали, что я не был похож на них. Я не был… желанным. Во всяком случае, я видел моих сверстников, бегущих к своим родителям, и приемных детей, которых забирал мини-автобус, который прямо указывал на то, откуда мы пришли, — он привык вспоминать о прошлом. Это больше не причиняло боли. — Однажды, я просто собрался, и начал усердно учиться, и я понимал, что совершу что-то важное. Я не собирался позволить ничему преградить мой путь. Именно поэтому я хочу убедиться в том, что я есть у этих детей в приютах.

— Ты ходил к ним и видел их?

— Конечно. Как ты думаешь, откуда я знаю о них?

— Я и понятия не имела.

— Я привлекаю денежные средства, а потом отправляю их в каждый дом и трачу на это столько времени, сколько могу. Не пойми меня неправильно, некоторых детей эти дома портят и разрушают, они настолько чертовски жестоки, что просто не могут найти обратный путь от этого чувства. Я просто помогаю настолько, насколько могу.

Он взглянул на нее, чтобы поймать её ответный взгляд.

— Я понятия не имела, что это так важно для тебя.

— Именно поэтому ни одно из моих благотворительных мероприятий не известно общественности. Я делаю это не для других, чтобы те посмотрели на меня и были шокированы, или попытались сделать лучше. Это я. Это то, кем я являюсь.

— И глубоко внутри ты хороший человек. Тебе просто не хочется того, чтобы люди увидели это.

Она похлопала его по колену.

— Не жалей меня, — сказал он.

— Я не собиралась. Это помогает мне.

— В чем? — сейчас он выглядел смущённым.

— Я не хочу, чтобы ребёнком моего отца был какой-то мудак или козёл. Ты доказал мне, что у тебя есть сердце. Я видела тебя на этих мероприятиях, Ксавьер. У тебя есть сердце, и тебе не всё равно. Ты собираешься стать папой. Истина заключается в том, я уверена, что ты уже им являешься.