Возрождение (ЛП) - Мартин Трейси - Страница 18

Субботнее утро: Наши дни

Мужчины с Южной станции направляются по главной дороге, практически к углу, где мы и находимся. Дыхание перехватывает в горле. Я хватаю Кайла за руку и тяну вниз по улице за собой, двигаясь медленно, чтобы не привлекать лишнего внимания. Кайл оглядывается через плечо и ругается. Опустив головы, мы продолжаем отступать.

Учитывая, что воспоминания возвращаются, я больше, чем когда−либо уверена, что мне не следует доверять Кайлу, но эти люди уже видели нас вместе. Если снова увидят его, то будут знать, что вероятно я нахожусь рядом. Так что он идет со мной.

— Ты поняла, кто они? — спрашивает он.

— Неа. − Плохие — это единственная ассоциация с теми мужчинами. Плохие люди, которые хотят уничтожить Софию. То есть Меня.

— Действительно ли они − те же плохие люди, которым я верила, будучи в КиРТе, или же путаю этих парней с тем смутным врагом в моих воспоминаниях?

Понятия не имею. Никакой подсказки, кем же еще они могли бы быть, точно так же, что и не имею понятия, как они нашли меня. Все, о чем я могу думать, это то, что все плохо, и этого должно быть достаточно.

Если Кайл …? Но нет. Я была с ним все время. Когда тогда у него был шанс позвонить им?

Когда он брал нам кофе? Это возможно. Кайл определенно притворялся в КиРТе.

Но он же помог мне убежать в прошлый раз.

Или возможно на Кайле есть незаметное устройство слежения. Он мог бы даже не знать это.

Дерьмо. У меня нет времени все обдумывать. Возможно Кайл враг. Возможно он − человек, за которым меня отправили. Возможно он − не что иное, как горячий парень, с которым я пошла на танцы прошлой ночью, и у которого есть совершенно логическое объяснение того, что я нашла в его компьютере; и мы покинули кампус сегодня по абсолютно другой причине.

Вряд ли, но два из трех вариантов шепчут, что пока его нужно держать на своей стороне.

Под курткой уже начинаю потеть, и это не имеет никакого отношения к быстрым темпам, которыми мы движемся вверх по холму. Уже кажется, что слышатся шаги позади, но не могу быть уверена из−за всего отдаленного уличного шума. Солнце светит в неверном направлении для того, чтобы поставить необходимые тени, и все другие уловки, связанные с преследованиями, которые я знаю — сама не помня; когда я изучила их, стало ясно, что они требуют отражающей поверхности, которой сейчас как раз и нет. Я могу только двигаться и надеяться.

Приближается еще один перекресток. Все, что нам нужно сделать, это повернуть за угол и исчезнуть вниз по новой улице. И уже сворачиваю, чтобы сделать это, но затем звонит мой телефон. Хотя город грохочет вокруг нас, шум такой, что разрывает уши. Мы с Кайлом оба запнулись, чтобы остановиться, глупо удивившись сигналу в кармане.

Он снова звенит, и это не совпадение.

— Вот она!

Мне не надо смотреть, чтобы понять, чей это голос. Как−то, у них оказался мой номер телефона, и они использовали его, чтобы выманить меня. Какая я глупая, что не подумала о такой вещи?

Но уже нет времени проклинать собственный идиотизм. Мы с Кайлом бежим прочь, забегая за угол, уворачиваясь от деревьев, ноги шлепают по неровным кирпичам. Пока мы бежим, пытаюсь отключить телефон. В случае, если все же избавлюсь от них, то не собираюсь попасться так легко во второй раз.

Мы хорошо отстали от мужчин, и сердце, наконец стабилизируется после всплеска паники. Я смогу пробежать еще некоторое время. Я ведь хороша в беге. Для мышц, это знакомая территория. Но Кайл тот, о ком я беспокоюсь. И даже ожидала, что он отстанет, но нет − идет в ногу со мной по улице.

Ну, согласно последнему воспоминанию, он ведь в команде по легкой атлетике. Это все же имеет смысл.

— Куда? — спрашивает Кайл, глотая воздух, в то время как мы достигаем следующего перекрестка.

Я проверяю оба пути. Мы должны избавиться от них, прежде чем они вызовут подкрепление. Должен быть запасной вариант.

— Налево, — кричу, срываясь с места. Обратно к более многолюдным улицам, магазинам и ресторанам.

Мы продвигаемся мимо пешеходов и собак на поводках. Затем бросаемся через перекрестки и вокруг автофургонов, тщетно пытающихся сделать левый поворот. Впереди еще более крупный перекресток. Мимо проезжает постоянный поток машин, и группа людей стоит в ожидании переключения светофора.

— Это станция T. — замечает Кайл, пока мы прокладываем путь через толпу.

Я перевожу взгляд на рельсовые пути на той стороне улицы. Поездов нет, не то, чтобы мы бы сели на любой, даже если бы они и были. Заманчиво, но как только мы бы добрались до уровня колеи, нам бы не было куда бежать, если бы поезд не показался вовремя. Мы бы были пойманы в ловушку хуже, чем на Южной станции.

— Слишком рискованно. − Я оглядываюсь и обнаруживаю, что мужчины разделили дистанцию пополам. Направо? Налево? Или прямо? Беру Кайла за руку. Прямо. — Будь готов.

Пробегать прямо перед дорожным движением было бы самоубийством, если время не рассчитано идеально. Но я могу рассчитать. Я ведь знаю, что делать — просто доверять своим инстинктам.

— Беги! − Я дергаю Кайла, потянув на себя и резко увеличивая скорость. Если он засомневается…

Но он не делает этого. У Кайла, по−видимому, тоже хорошие инстинкты, и он держится основательно у моих пяток.

Такси сигналит, в то время как пролетает мимо, пропуская нас в нескольких дюймах. Но это неважно. Мы находимся поперек дороги, а мужчинам придется ждать, когда загорится зеленый свет.

Мы делаем то же самое еще раз, запрыгнув на тротуар на остановке Charles−MGH T. Сейчас во мне действительно течет адреналин. И я чувствую себя живой. Настолько долго, насколько двигаюсь, мое беспокойство отступает. Чувство такое превосходное, будто я была рождена для этого.

Я медлю секунду, проверяя наличие преследователей, у которых не было возможности бежать следом, и прислушиваюсь к приближению поезда, но ни один не прибывает.

— Продолжай идти.

Кайл больше не задает вопросов. Несколько человек с щетиной выглядывая из−под зимнего пальто направляются в сторону большого стеклянного здания напротив нас. Мы спешим за ними. Это должно быть больница, о которой упоминал Кайл. И идеальное место, чтобы избавиться от преследования.

Прежде чем мы проталкиваемся через вращающиеся двери, я бросаю взгляд через плечо. Мужчины бегут через перекрестки. Я выиграла нам немного времени, но не много.

Внутри, вестибюль большой, с высокими потолками. Мы мчимся мимо справочного бюро и обнаруживаем очередь к лифтам и больше дверей, ведущих обратно на улицу. Ругаясь, я тяну Кайла обратно к эскалаторам, которые были в первом ряду у дверей. Мы должны убраться из виду как можно быстрее.

Кайл следует за мной, и мы бежим вверх по лестнице, приземляясь в зале балкона повыше лобби. Я просматриваю знаки на дверях кабинетов, пытаясь угадать наилучшее направление.

— Сюда, − говорит Кайл, дергая руку. — МассГлав огромная. Нам нужно попасть в главный госпиталь.

Внизу, вращающиеся двери выпускают моих головорезов. Я отхожу от края балкона, но слишком поздно. Один из них замечает нас.

Я ухожу с Кайлом вниз по коридору.

— Ты знаешь, куда идти?

— Не совсем. Когда Микки сбила машина в прошлом году, мы приехали сюда, чтобы навестить его. Но заблудились, − Кайл делает паузу, чтобы вдохнуть, в то время как мы достигаем перекрестка. — Так в какую сторону? Ты та, кто хороша в стратегии.

Я? Это больше не удивляет меня, хотя и разум в данный момент чист.

— Сюда. Продолжай двигаться. − Когда плохие люди преследуют тебя, ты не можешь быть более блестящей в стратегии, чем в настоящий момент.

Мы пробегаем по коридору, уворачиваясь от большого количества людей. Препятствия — вот, как я называла их. Есть враги, цели и препятствия. Препятствия мешают и причиняют боль.

Ко мне сразу возвращается воспоминание — мальчик, Дэвид, который потерял сознание из−за АнХлора. Это беспокоило меня в то время, но, когда я вспоминаю сейчас, то не чувствую, что беспокоилась достаточно в тот момент. Что я чувствовала тогда, было больше возмущением. Это должен был быть ужас — удар в живот, отвращение вызывающее рвоту, что я ведь могла убить кого−то.