Возрождение (ЛП) - Мартин Трейси - Страница 8

«Они еще совсем малыши» значит, что футбольная команда существует всего лишь три года. Видимо, КиРТ не всегда был таким. Когда я читала о школе перед приездом, то была поражена тем, насколько он отличается от других колледжей. Никакой греческой системы и, до недавнего времени, ни одной футбольной команды. У школы имелась репутация лишь за счет академической строгости, и то, что она находилась так близко к Гарварду и МИТ (Массачусетский Институт Технологий) создавало конкурентоспособность.

Но школа сдалась под давлением студентов и выпускников и снижающимся количеством вступительных заявок несколько лет назад. Поэтому КиРТ присоединился к разряду практически каждого второго колледжа, и тогда уже появилась первая футбольная команда. Собрание черлидеров появилось, как способ поднятия школьного духа. Одри ввела меня в курс дела даже раньше, чем сама записалась.

Одри упирает руки в бока.

— Разве ты не ощущаешь это волнение?

Обязанность студенческого совета — подготовить спортзал, поэтому Чейз, являющийся старостой второкурсников, собрал небольшую группу помощников. Большинство его друзей не в восторге от дополнительной работы, но я жутко счастлива, ведь появилась прекрасная возможность испытать АнХлор. Применение его в столовой не было бы таким идеальным, ведь люди уходят и приходят слишком хаотично. И желательно, чтобы в запасе было время понаблюдать за эффектом, что делает собрание черлидеров идеально подходящим. Я также знаю от Одри, что присутствие на собрании всегда высоко ценится, ведь школа выдает всевозможные «бесплатные вещи» — скучные штуковины, вроде школьных футболок, а также подарочные карты в местные кофейни и рестораны.

К тому времени, как работа над залом была закончена, я тоже была готова. Даже осталось еще полмешочка. Перед началом собрания захожу в ближайший туалет и смываю остатки химиката в унитаз, затем выбрасываю сумку. Он должен рассеяться прежде, чем школа поймет, что произошло. Но, если что−то пойдет не так, нельзя, чтобы меня нашли с запасами кристаллов. Его применение ограничивается военными и правоохранительными органами, а поскольку не предполагается, что я отношусь к любому из них, это вызвало бы всевозможные проблемы.

Тем более, что люди, на которых я работаю, вообще не должны существовать.

Когда возвращаюсь в спортзал, марширующий оркестр уже почти готов к выступлеию. Студенты заходят внутрь, и эхо их голосов отскакивает от шлакоблочных стен, создавая ужасающий гул. Не обращаю внимания на боль, которую те оказывают на мои чувствительные уши. Сотни ног топчут трибуны, втаптывая АнХлор в дерево и измельчая кристаллы. Наконец, все препятствия, стоящие между мной и Х становятся вот−вот рухнут.

— Собрание черлидеров — это так банально, — произносит Кайл, как только я присоединяюсь к нему, Одри и остальным. Вместе мы тащимся наверх по ступенькам, и теперь мои собственные ноги вносят вклад в общее дело.

— Сверх банально, — соглашаюсь. — Даже бессмысленно.

Одри фыркает:

— Я вас умоляю, кого это волнует? Это избавит меня от лабораторной работы по французскому сегодня вечером. И слава Богу.

— Le pep rally est lame⁵, — Кайл сжимает руку, а я замираю, поскольку мы на секунду оказались прижаты друг к другу.

Мысленно съеживаюсь. Это нужно прекратить сейчас же. Прекратить столько смотреть на него. Прекратить столько думать о нем. Прекратить получать мини−инфаркты, когда он случайно задевает меня. Один или два раза на прошлой неделе, когда шутила с Кайлом и Одри, то потеряла из виду себя и свою миссию. Забыла, что я не София.

Я не должна веселиться.

Это не просто плохо — это опасно. И только пропитав спортзал АнХлором, я задумалась, что это был один из тех случаев, когда было бы возможно забыть кто и что я хоть на секунду. Но Кайл отвлекает меня. Это даже хуже, чем совсем забыть.

Нужно быть сильнее этой слабости или же однажды, он заставит меня совершить роковую ошибку.

— Stupide⁶, — бормочу тихо, хотя и не уверена для того ли, чтобы поддержать французский Кайла или прокомментировать себя.

— Vous êtes stupide⁷, — Одри морщит нос на Кайла, в то время как тот садится на скамейку.

— Собрание черлидеров это… эм, удивительно. Теперь заканчивайте с французским.

Усмехнувшись, мельком просматриваю спортзал. Группа почти закончила разминку, зарождающаяся футбольная команда прибыла, и трибуны практически заполнены. Хорошая новость — это то, что некоторые из студентов, что находятся в непосредственной близости от пола, начинают тереть свои лица. АнХлор должно быть вступил в силу. Поскольку у него нет цвета и запаха, понятия не имею, сколько уже выпущено кристаллов. Могу только надеяться, что положила достаточно для воздействия на всех студентов.

Одри пытается привлечь внимание, но на данный момент я ее игнорирую, занятая наблюдением за студентами. Прошлой ночью я спрятала здесь пару камер в надежде, что те будут записывать все, что я пропустила; но все же не могу быть уверена, что и они снимают с лучших ракурсов. Придется положиться на свои глаза и мозг настолько, насколько это возможно. Хотя у меня отличная память, она работает только если информация наблюдается с правильной точки зрения.

Вполсилы я отвечаю на вопрос Одри о домашней работе по физике. Играть роль и делать свою работу в одно и то же время раздражающе сложно.

Куча людей из студсовета, в том числе Чейз, входят в зал вместе с командой черлидеров, и оркестр начинает играть. Я отмечаю, какие студенты входят в группу, а какие в футбольной команде. Они могут быть слишком далеко для воздействия АнХлора, это значит, что я не смогу их исключить.

Рядом со мной Кайл начинает потирать глаза.

— Что−то горит? Мои глаза чешутся.

— Мои тоже, — замечает Одри.

Даже притом, что я все тщательно продумала, хаос вырывается на свободу гораздо быстрее, чем планировалось. Все сразу, Кайл и Одри не единственные, кто жалуется. Вся моя сторона в спортзале сходит с ума. Я в том числе.

Вместо того, чтобы систематически все запоминать и наблюдать эффект АнХлора, я верчусь во все стороны, поскольку замечаю у людей проявляются красные пятна на лицах, руках и любых открытых участках кожи. Они стоят, потирая щеки и глаза, голоса все громче и безумнее.

«Прекрати», — говорю себе. — «Не отвлекайся. Не упусти эту возможность.»

Но вместо того, чтобы воспользоваться ситуацией, которую сама же и создала, спокойно и логически, когда Кайл скрежещет зубами от боли, Одри скулит, а Аланна посылает проклятья, мне становится неловко. Начинает скручивать живот. Не сильно, но достаточно. Достаточно, чтобы напомнить себе, что я могу быть слабой.

Я сделала это с ними. Может быть, ради высшей цели, но это сделала я. Ведь я постоянно делаю больно людям, которые мне нравятся.

Людям, вроде Софии, которой я не являюсь. Дерьмо. Пот собирается на шее. Нужно перестать быть такой смешной. Я не могу позволить, чтобы они страдали напрасно.

С новой решимостью я направляюсь к краю трибуны, надеясь получше рассмотреть комнату. АнХлор должен рассеяться в скором времени, но его эффект будет длиться еще десять или более минут. За исключением, разве что, на Х, поэтому нужно быть наблюдательной.

На полу зала Чейз и другие поняли, что что−то не так, и те, кто не чувствовал эффекта АнХлора пытаются выяснить причину. Достаточно скоро мы все будем выгнаны из зала. Мне нужно поторопиться и просмотреть всех сейчас, прежде чем упущу подсказку, которую ищу.

Но прежде чем могу сосредоточиться, девчачий крик прорезает общее смятение. Как и все, кто не слишком отвлекся от своих страданий, я поворачиваюсь. Трибуна слева от меня трясется и сдвигается. Затем один мальчик выходит из толпы и падает на пол.

Глава 4

Субботнее утро, Наши дни

— Пересечение Даунтауна, — произносит голос кондуктора, — перейдите здесь на Оранжевую Линию.