Леди Ванесса. Молодость (СИ) - Хабаров Сергей - Страница 51

Вскрывая трупы гоблинов, меня иногда смущало наличие в их крови женских гормонов. Наличие таких гормонов было сверхмалым, но всё же. Только вскрыв живого гоблина, я обнаружила внутри действующую женскую репродуктивную систему. Получается все гоблины — гермафродиты? Но как они использую свои женские половые органы? Женский орган гоблинов оказался чрезвычайно нежным и при смерти гоблина или контакта с внешней средой начинает быстро разлагаться. Мне так и не удалось его извлечь и заспиртовать.

Нужно изучить семенную жидкость гоблинов. Для этого назначить время и мероприятия по сбору образцов. Я чувствую нужные мне ответы именно в ней. Надеюсь удастся получить лекарство.

Болезнь Злюки постепенно прогрессирует, уже сейчас она вынуждена проходить полный курс регенерации в биореакторе раз в год. Но что если недуг приобретёт лавинообразную форму? Тогда я просто ничего не смогу сделать. Бедную девочку как будто прокляли.»

Подземелье мышан под башней Пятицвет, тюремные помещения.

Камера, в которой содержался гоблин, была сухой и достаточно тёплой. Мох и грибы, растущие на стенах полу и потолке, были хорошей тепловой прослойкой, защищающей от холодных грунтов. А ещё грибы можно было есть даже сырыми. Так что у гоблина всегда был продуктовый запас, но его всё равно кормили потому, что так положено. Побочный эффект от употребления сырых грибов — это зелёный свет изо рта в темноте. По одной из стенок с потолка тёк ручеёк и исчезал в специальном отверстии на полу. Из ручейка можно было утолить жажду, а в отверстие справить нужду. Сам же гоблин был прикован за шею цепью к стене, длину цепи можно было изменить с помощью небольшой лебёдки из соседнего помещения. Сейчас мышаны утянули поводок гоблина до одного метра, а по команде дежурный мышан мог притянуть гоблина в плотную к стене. За время пребывания в застенках мышан гоблин вымахал в хобгоблина. Хобгоблины — это солдаты среди гоблинов. Рост его всё ещё был невысок, а лицо его было всё также уродливо, но вот кривые ручки вытянулись, а мышцы стали довольно-таки крупными и рельефными. На животе появились кубики пресса. Конечно гоблин не занимался физическими упражнениями, находясь в заточении, просто химия его организма решила, что он должен стать таким. Но даже обладая не столь беспомощным телом, сейчас гоблин испуганно жался в угол камеры. Он был один и был беззащитен, поэтому инстинкт приказывал быть ему жалким и напуганным. Он бы убежал, но цепь и стены не давали ему это сделать.

В противоположной стороне камеры стояли Луна и Ванесса. Ванесса держала у себя в руках ночной горшок, а Луна была в одном легкомысленном халатике.

— Ну, начинай, — сказала Ванесса.

— Начинать что?

— Возьми его семя.

— Что значит “взять его семя”? Это, между прочем, не мешок муки у крестьян купить.

— Ты прекрасно поняла о чём я.

— Ага, поняла, — Луна сделала несколько шагов к гоблину, входя в радиус поводка, — Здравствуйте, а вы не могли бы дать нам своего семени? Вот сюда в горшочек.

Гоблин ничего не понял, но испуганно закрыл лицо руками.

— Не хочет, стесняется, наверное, — всплеснула руками Луна.

Ванесса долго и протяжно простонала.

— Да займись ты уже с ним сексом, вон смотри какая штука у него здоровая, как раз твой любимый размер.

— Это не мой любимый размер, и не хочу я с ним заниматься сексом.

— Кто ты такая и куда ты дела мою дочь? Луна, у тебя же чесалось в одном месте, вот твой шанс, почеши, вон видишь — какой поскребок.

— Не, он мне не нравится, весь какой-то зелёный и противный, я его не хочу.

— А раньше ты об этом не могла сказать, до того как я тебе клизму сделала?

— Ну, я думала мы потом пошалим.

— Луна, в 4 годика ты хотела выйти замуж за пони, у Авроры чуть кандратий не случился, когда увидела как ты пыталась исполнить супружеский долг. А сейчас ты заявляешь, что гоблин для тебя слишком уродлив?

— Ну, Копытце был очень обаятельным пони, а что стало с ним потом?

— Мы продали его крестьянам на колбасу.

— Жаль, хороший был пони, — Луна вздохнула.

— И вкусный, — вздохнула Ванесса.

— Матушка, но ведь не обязательно делать с ним ЭТО, можно сделать всё ручками.

— Ручками, говоришь?

— Ну да, как мужчины делают, когда обходятся по долгу без женщин. Сколько он тут уже сидит?

— А ты не обратила внимания, какая пышная растительность на полу? Ладно, давай попробуем, подержи его за руки, а я подержу … короче, понеслось.

5 минут спустя.

— Луна, блин, когда ты говорила “сделать всё ручками”, я думала ты другое имела ввиду. На кой, разорви тебя Тёмные Боги, ты его в нокаут отправила?

— Я испугалась.

— Ты — модифицированный человек, можешь согнуть подкову рукой и поймать муху на лету. Что тебе мог сделать мелкий гоблин?

— Он чуть не укусил меня за грудь.

— А не фиг было у него перед глазами своими сиськами трясти.

— Я не виновата, у меня узелок развязался.

— Узелок у неё развязался. А ведь уже начало получаться.

— Извините.

— Да лучше бы он тебя укусил, я бы тебе новую грудь сделала, а может и мозги. Проверь у него пульс. Он, вообще, живой?

Луна приложила два пальца к шее гоблина.

— Живой.

— Хорошо, что ты ему череп не проломила. Где бы мы тогда нового гоблина искали, они под каждым деревом не растут?

— Я же уже извинилась. Что теперь делать-то? У него может быть сотрясение мозга.

— Может быть, — Ванесса бросила Луне странный кожистый предмет с костяным жалом на конце, — Это тюбик регенерина, сделай ему инъекцию. А потом иди в лабораторию.

— Зачем?

— Будешь делать мне клизму, придётся всё делать по-старинке, самой.

— Матушка, а можно мне будет посмотреть?

— Нельзя, наказать бы тебя ещё как-нибудь, да боюсь тебе это может понравиться.

Ещё 15 минут спустя.

Ванесса в одном халатике стояла перед гоблином, тот уже пришёл в себя и более-менее был в адекватном состоянии. Она не пустила Луну в камеру, оставив её за дверью, на всякий случай. Если Ванесса закричит, то Луна должна будет войти и действовать по обстоятельствам.

— Эх дети, дети, всё ради вас. Нус, мой зелёный Шалун, щас тётя Ванесса сделает тебе очень приятно.

Ванесса начала с того, что сбросила с себя халат и стала играть с собой. Гоблины всегда входят резко и сразу берут быстрый темп, поэтому киску надо было немножко подготовить. От такого зрелища гоблин подохренел. Он потянулся в сторону Ванессы, цепь натянулась до упора. А сам гоблин дебильно улыбался и таращился на Ванессу, из уголка его рта свисала ниточка слюны, а его немаленький фаллос стоял колом. Ванесса легла на спину и раздвинула ноги.

— Чтобы всё получилось как надо, вечно приходится делать всё самой, — пробухтела она себе, наблюдая как в считанных сантиметрах от её тела беснуется гоблин.

— Цепь длиннее, — отдала она приказ дежурному мышану, сидящему за стенкой.

2 часа спустя.

— А вообще, очень даже ничего, — сказала Ванесса, морщась от боли в левой руке.

Ванесса подобрала горшок стоящий в углу, села на него и исторгла из себя семенную жидкость гоблина, её было много — грамм триста. Два часа он валял её как ему вздумается, менял позы, занимался с ней то обычным сексом то анальным, из-за чего у Ванессы сейчас болели сфинктер с вагиной. Ванессе даже в какой то момент это начало нравиться, и она получила удовольствие. Но вот под конец, гоблин всё испортил, исцарапал ей спину, задницу и откусил на левой руке пальцы, безымянный и мизинец. Ванесса закричала, но Луна не отреагировала, а вот дежурный мышан сидящий в соседнем помещении — не подвёл. Дёрнул за лебёдку так, что гоблин чуть не свернул себе шею.