Король рейтингов - Мамаева Надежда - Страница 6

– Это многое объясняет. – Денис прищурился. – Например, то, что легко можно послать своего парня за кофе в то время, когда на его законной кухне в компании его девушки сидит полуголый левый мужик.

– У тебя на лице написано такое осуждение, что я даже растерялась бы… Случись подобное лет десять назад.

– Осуждение? – удивился он. – Скорее непонимание. Женщину, которая тебе дорога, не стоит упускать из виду, а уж отказывать в помощи или оставлять наедине…

– Ты мне намерен причинить вред? – перебила я, вставая с колен.

– А ты всегда так любишь провоцировать? – Денис внимательно посмотрел на меня. – Ведь я могу и поддаться. И, скажем, усадить тебя задницей на этот стол и…

– Если так, то тебе не стоит сейчас надевать штаны, – закончила я за него. – Впрочем, в ближайшие пару часов я тебе в любом случае не советовала бы этого делать.

– Предлагаешь мне идти по улице в трусах? – Денис выразительно покосился на свои черные боксеры.

На них по самому центру красовалась отважная птичка Энгри Бердс. Надписи «В атаку!» не было, но я все равно не удержалась от улыбки. Вот хорошо, что я не увидела этого раньше. Нет, рука бы от сдерживаемых смешков у меня не дрожала, но все же…

– Я бы на такое зрелище с удовольствием глянула… Но нет. Посиди еще немного. Просто хочу убедиться, что самое серьезное у тебя – это та рана, которую я зашила. И ты не потеряешь сознание через час-другой от внутреннего кровотечения. Кстати, ты как? Голова не кружится, не тошнит?

– Да вроде все в порядке.

Денис не иначе как из чистого упрямства потянулся за штанами. Видимо, все же собрался уходить.

– Ну, раз все в порядке, то ждем арабику. – Я сделала вид, что не заметила поползновений гостя, и неожиданно для себя призналась: – Хочется выпить пару кружек, чтобы по венам вместо крови бежал неразбавленный кофеин.

– Да я смотрю, доктор, вы кофебольной кофеманьяк, – сыронизировал Денис.

– Я просто задолбана. Но… – подняла указательный палец вверх – Но не сломлена.

Убрав свой «инвентарь» в бикс, сделала себе мысленную пометку отнести его в родблок на стерилизацию. А потом не забыть забрать домой. Мало ли… Вдруг еще какого байкера зашивать придется.

– В таком случае лучшее для тебя – это выспаться до неузнаваемости. Рекомендую.

– А сам-то пробовал свои рекомендации? – усмехнулась я.

– Пару раз. Впечатления лучше, чем после оргазма.

– Это ты еще синхронно высокие каблуки и лифчик с себя не снимал… – со знанием дела возразила я. – Вот где истинное наслаждение.

– Да… такого я еще не пробовал, – согласился брюнет и задумчиво глянул на кухонные часы: – Твой парень что-то долго…

Признаться, мне еще хотелось оставить байкера в блаженном неведении по поводу того, что месье Фельцман – не только не мой «бой», а даже не мой «френд», но я действительно устала. Очень. Посему пошла кратчайшим, естественным, как родовые пути, маршрутом: сказала правду.

– Шмулик мой сосед. И ничего более из того, что ты успел себе вообразить.

Пришлось посвятить брюнета в наши непростые «семейные» отношения.

– Выходит, что для всего дома, в особенности для его дамско-пенсионной части, с этой ночи я твой любовник? – уточнил Денис.

– Получается, что так. – Я шерстила полки навесного шкафчика в поисках жертвенной «крови» для полуночного кофейного ритуала – коньяка. – А посему, дорогой мой любовник, не раскроете ли вы великой тайны бытия: чем вы занимаетесь в свободное от падения с мотоциклов время? – И, отыскав в недрах початую бутыль, радостно воскликнула: – О, а вот и он!

Я потянулась за пятизвездочной жидкостью, чтобы приготовить свой любимый вид кофе «антидепрессо». И хотя в оном по рецептуре допускалось даже полное отсутствие кофеина, но эффект всегда был одинаковый, вне зависимости от технологии приготовления.

– И что же тебя в первую очередь интересует?

– Смотря какой ты любовник, – иронично ответила я, расставляя на столе три чашечки. Лицо Дениса озадачилось, и пришлось пояснить: – Ну ты у меня для тела, для дела, для души или так просто, мимо пробегавший и на меня упавший?

– Я даже растерялся. А что, в зависимости от функций и ответы у меня должны быть разные?

Наш разговор все больше напоминал бред. Но бред такой милый и уютный, успокаивающий…

– Конечно! – кивнула я. Коньяк весело забулькал по кружкам. – Вот если ты у меня для души, то, чтобы меня впечатлить, срочно придумывай, какую выставку Ван Гога ты недавно посетил, книгу Кафки прочитал, фильм Полански просмотрел… Если для тела, то… – Я выразительно глянула на широкие плечи гостя, торс, накачанные ноги. – То можешь ничего не говорить, и так вижу.

– А если для дела? – заинтересовался брюнет.

– Тогда поговорим о том, где работаешь и кем, и вообще, можешь ли себе позволить содержать любовницу, то бишь меня. – Я пододвинула гостю чашку, на дне который плескалось пятьдесят грамм благородного напитка, и удостоилась внимательного изучающего взгляда.

– Знаешь, боюсь, что в спонсоры я не гожусь, – его губы тронула усмешка. – Скорее, сам бы не отказался, если бы меня кто-то… профинансировал. – Он помолчал и, будто подбирая слова, добавил: – Мог бы гордо сказать, что со вчерашнего дня я фрилансер… Но честнее будет ответить, что я просто на мели. Без работы, без зарплаты, а теперь вот и с отказавшим байком.

– Переночевать-то тебе хотя бы есть где? – на всякий случай уточнила я.

– Есть. И где, и с кем. Но как-то не хоч…

Именно в этот момент я услышала рингтон.

Денис достал телефон, свайпнув по широкому экрану, на котором красовалось фото пышногрудой красотки с надписью «Крошка»

– Я выйду ответить, – начал было он.

– Сиди уж, тебе сейчас лучше поменьше двигаться, – махнула я рукой и пошла к себе в комнату, решив заодно и переодеться.

Хотелось бы облачиться в персиковый теплый пушистый халат до пола и тапочки с зайчиками…. Но, увы, то была моя мечта. А реальность – это длиннющая футболка и старые джинсовые шорты.

Пока я стягивала с себя грязные штаны и джемпер, успела подумать, что чем глубже декольте, тем мужчина охотнее ринется на подвиги. Вон, даже брюнет ради разговора со своей «крошкой» был готов сигануть с низкого старта в коридор. Несмотря на боль…

Я уже нырнула головой в вырез футболки, когда стала невольной слушательницей разговора: все же стены в квартире были тонкие. Порою мне даже казалось, что держатся они исключительно на обоях.

– …Лика, я сказал нет! Между нами все кончено.

Тишина, за которой еще один жесткий ответ:

– И ты еще спрашиваешь, куда тебе идти? Может, к тому, с кем ты так весело сегодня кувыркалась?

На сей раз тишины не было. Даже через стенку я услышала визгливый крик, в котором отчетливо звенела женская истерика. Уж я-то этот кошачий вой постоянно в предродовой слышу. Ни с чем не спутаю.

– Ты сделала свой выбор. Я тебя предупреждал, что могу простить многое, но не предательство, – слова, сказанные твердо и категорично, были едва различимы.

Не знаю, сколько бы продлился телефонный разговор, но тут вернулся Шмулик. Я вышла в прихожую, желая получить вожделенную арабику. Но вместо нее мне всучили пачку чая и пельмешки.

– Я задумался над переводом и как-то … – начал было оправдываться сосед, но я махнула рукой.

Не в первый раз и не в последний. Шмулик мог задуматься над вариантами своего перевода где угодно и забыть при этом про все на свете. Ладно, хоть чай и пельмени принес, а мог бы… хрен знает что. Кстати, хрен с горчицей и приносил чаще всего.

Зато поздний ужин (или ранний завтрак?) был сытным. Шмулик познакомился с Денисом уже официально. Разговор за столом шел о самом важном в жизни – о ерунде. Вспоминали мемы из сети, сосед дымил сигаретой и, воодушевлённо махая руками, вещал об особенностях построения предложений в эпоху золотой латыни. Потом с обыкновенной латыни разговор свернул на медицинскую, а затем и вовсе на то, как распознать бартолинит, а там оказалось недалеко и до особенностей операции Вертгейма. На последнем Шмулик не выдержал и взмолился: